Проект «Пламя»
Шрифт:
Тут он вынужден был умолкнуть, потому что у Жуковского зазвонил мобильный телефон. Сергей включил трубку и долго слушал, не перебивая абонента. Потом попрощался и спрятал телефон в карман.
— Вы что, сговорились? — устало спросил он у Бойцова.
— С кем? — не понял Степан. — Кто звонил-то хоть?
— Захар. И хочет в принципе того же, что и ты, — чтобы я принял твое предложение. Говорит, что очень обеспокоен действиями брата и хочет о чем-то рассказать мне лично, когда я приеду в Москву. Кажется, он не сомневается, что ты меня уговоришь. Только дело ведь в том, что ты пока не сказал, в чем же заключается твое предложение.
— Да я уже битый час стараюсь
— Ладно, излагай, — согласился с ним Сергей.
— По некоторым полученным нами косвенным данным, — начал Степан, — Фотиев предложил ростовщикам воспользоваться чем-то очень опасным, чтобы прибрать власть в стране. Но что это — какое-то чудовищное оружие, возможность устроить разрушительный катаклизм или что-то другое, мы можем только догадываться. Об этом знают только сам Иван Матвеевич, которого мы не можем отыскать уже девять лет, и двое высших руководителей организации ростовщиков, к которым тоже невозможно подобраться достаточно близко, хоть мы и занимаемся этим совместно с кланом. А так как сама по себе власть над страной для Фотиева ничего не значит, то можно предположить, что под прикрытием этой акции он собирается разделаться с орденом и с кланом, чтобы добиться в конце концов своей цели, которую ты обломил ему в девяносто девятом.
После звонка Захара Жуковский был почти уверен, что ему придется согласиться с Бойцовым, а теперь, выслушав его, окончательно понял, что никуда ему не деться. Степан был совершенно прав: раз уж стал обладателем таких способностей, то отсидеться в стороне не получится. Если не согласиться со Степаном, то все равно достанет Фотиев, вечно прятаться от которого не получится. Да и не собирался Сергей ни от кого прятаться, иначе как бы он глядел в глаза той же Насте?
— То, о чем ты говоришь, слишком расплывчато, — сказал Жуковский Бойцову. — Чтобы на что-то соглашаться, я должен знать свою задачу. Когда в прошлый раз Фотиев вербовал меня, то он хотя бы объяснил, что я должен победить конкретное зло — олигарха Сидорина. А что сейчас? Неизвестно где скрывающийся Фотиев, неприступные мутанты… С кем бороться, кого побеждать? Ветряные мельницы?
— Поэтому-то мы и должны вступить в бой, чтобы противник проявил себя! — ответил Степан, довольный, что в поведении Сергея наступил перелом.
— Слава Богу, хоть «мы должны», а не «ты должен»! — усмехнулся Жуковский. — Я так понимаю, что придется переезжать в Москву? Этого мне меньше всего хочется.
— Мы это знали, поэтому и не предлагаем тебе жить в самой Москве. Да и опасно тебе там появляться. Когда ты исчезнешь из Магадана, Фотиев сразу всполошится, и где он начнет тебя искать? Конечно, в Москве. Поэтому мы подыскали для тебя место, где ты хоть некоторое время не будешь им обнаружен.
— Что это за место? — усомнился Сергей. — Учти, переезжать я намерен только вместе с семьей.
— Есть такой маленький городок — Пересвет. Это в Московской области, рядом с Сергиевым Посадом. Достаточно близко к Москве, чтобы не быть оторванным от ордена, и в то же время вряд ли кто-нибудь будет искать тебя именно там.
— Первый раз слышу, — с сомнением сказал Сергей. — Скорее всего, дикое захолустье.
— Так его совсем недавно и на картах не было, — пояснил Степан. — Поэтому и не слышал. Рассекретили не так давно. Тихий, уютный, зеленый городок, и до Москвы чуть больше часа добираться. Тебе там понравится.
— Главное, чтобы моим понравилось. Особенно Насте. Тут она при деле, все у нее получается, а там что? Коровам хвосты крутить? Так она не согласится.
— Найдется и там ей дело, —
— Хочешь сказать — из-за девчоночьего каприза? — поправил его Жуковский. — Не стесняйся, называй вещи своими именами.
— Нет, я вовсе так не думал, — смутился Степан.
— Ладно, проехали. Когда нужно выезжать?
— Чем скорее, тем лучше. Поэтому завтра же начинай передавать дела фирмы Андрею.
— Мне? — У Синицына вытянулось лицо.
Видно было, что он не ожидал такого поворота, и меньше всего ему хочется оставаться в Магадане. И Сергей хорошо понимал почему.
— А кому, ты думал? — удивился Бойцов. — Разве не понимаешь, что без нашего прикрытия фирму здесь сожрут уже через месяц? Или ты не знаешь, что с бегством Фотиева оборвались многие концы, в том числе и источники финансирования ордена? Без этого золота нам совсем туго придется!
Андрей тяжело вздохнул, но вынужден был согласиться.
В этот же день Жуковского застал еще один телефонный звонок. На этот раз звонил старец Даниил. Он уже откуда-то знал о принятом Сергеем решении и еле слышным голосом попросил по приезде сразу навестить его.
— Только не тяни с этим, мне уже недолго осталось, — сказал он в заключение и положил трубку.
Как ни странно, но Настя не стала возражать против отъезда из Магадана, хотя Жуковский и предупредил ее, что это навсегда. Оказалось, что дочь отлично понимает двусмысленность их положения и не раз задумывалась о том, что когда-то придется рвать все связи. Конечно, ее не слишком прельщала перспектива никогда больше не увидеть никого из друзей, но она понимала и то, что уж очень от них отличается. Другого выхода просто не оставалось. А насчет дела — она не сомневалась, что ей удастся без труда наладить его в любом месте. Тем более отец уже предложил ей вариант работы, который они решили рассмотреть по прибытии на место.
Сложнее оказалось с Верой, чего Сергей никак не ожидал. У них давно уже заходили разговоры об отъезде, и жена всегда высказывала мысль, что с Севера надо уезжать, что многие знакомые так и сделали и никто об этом не жалеет. А как дошло до дела — оказалось, жалко бросать налаженный быт, хорошую работу, друзей и знакомых. Даже соседей таких, как у них, нигде не найдешь! Сергей понял, что ей просто страшно уезжать, ведь почти всю жизнь прожила здесь. Но в конце концов согласилась и она.
Передать дела на фирме, продать квартиры и имущество удалось на удивление быстро. Даже Настя продала свой бизнес за какие-то три дня, хотя ожидала долгой бюрократической волокиты. У Жуковского было сильное подозрение, что в дело вмешался Бойцов и «уговорил» кое-кого ускорить процесс, но спрашивать его об этом не стал.
Еще через два дня семья Жуковских с несколькими чемоданами в сопровождении Степана Бойцова, возвышавшегося среди них на голову, вылетела в Москву.
8
В первый же рабочий день двухтысячного года генерал госбезопасности Василий Андреевич Романов подал рапорт об отставке. Упустив из-под носа арестованного миллиардера Роберта Сидорина, подозреваемого в заговоре против существующей власти с целью ее свержения, а также в покушении на массовые убийства и такое экзотическое преступление, как геноцид, генерал не посчитал себя достойным занимать ответственную должность в аппарате президента. Подавать рапорт пришлось уже не деду, ушедшему на покой, а бывшему премьеру, занявшему его место, пока, правда, с приставкой и. о.