Проект «Пламя»
Шрифт:
Но какое отношение она имеет к западному банкиру? Романов решил, что узнает тайну, чего бы это ему ни стоило, но просить помощи у президента больше не стал. Он слишком давно вращался в большой политике и отлично понимал, что посвящен далеко не во все нюансы и не везде можно действовать открыто. Тем более что вскоре он получил замаскированный намек от одного из помощников шефа. Оказывается, он пошел немного не в ту сторону и охранная фирма совершенно ни при чем. Романов, естественно, взял под козырек, но про себя твердо решил — черта с два! На этот раз он банкира не упустит и подберется к нему именно через эту загадочную фирму.
Помощь
Захар Фомич ничуть не изменился за прошедшие годы. По подсчетам Романова, ему сейчас должно было исполниться семьдесят восемь, но стариком его назвать было никак нельзя. В крайнем случае, пожилым мужчиной. Но у Василия Андреевича давно появилось смутное подозрение, что настоящий возраст этого человека простирается далеко за пределы человеческого понимания. Однако он держал свою догадку при себе и ни с кем ею не делился.
— Как-то так получается, — начал разговор Вансович, — что мы встречаемся только тогда, когда стране грозит опасность. Я прихожу как вестник несчастья, а их в старину лишали жизни.
По случаю жаркой погоды старый цыган был одет в светлый льняной костюм свободного покроя, тонкую кремовую рубашку и чем-то неуловимо походил на французского актера Бельмондо.
— Так радуйтесь, что те времена прошли, — улыбнулся Романов. Он был рад встрече, потому что питал глубокое уважение к этому человеку. — Но о какой опасности вы говорите? Обстановка в стране стабильная…
— Но опасность, тем не менее, на пороге, — перебил его Вансович. — Только о ней пока мало кто знает. Кое-что через агентов влияния стало известно обоим президентам, старому и новому, но только на уровне слухов. Полагаю, вы в курсе существования некоей организации, во многом, если не во всем определяющей политику правительств западных стран?
— Она строит какие-то козни? — Романов поднял глаза на собеседника.
— Можно сказать и так, — ответил Захар Фомич. — Они дожидались только результатов выборов в России. Скоро, думаю, ближе к осени, кто-то из западных послов, не знаю, кто именно, но это и не важно, официально сообщит нашему правительству о грозящей опасности. Самое печальное, что это будет чистой правдой. Вот только ни на одно из их предложений и требований ни в коем случае нельзя соглашаться. И мы с вами должны сделать все, чтобы этого не случилось.
9
Городок оказался действительно тихим, зеленым и сонным, словно все его жители вдруг одновременно вышли на пенсию. Во всяком случае, так показалось Жуковскому, когда они приехали на тенистую улицу, где в старой пятиэтажке для них была приготовлена квартира.
— Вы уж не обессудьте, — извинялся Степан, — ничего лучше пока не подыскали. Но это на первое время, потом сами решите, где жить.
Извинялся он зря. Расположенная в старом доме квартира состояла из четырех вполне приличного размера комнат, вместительной кладовки и, что особенно понравилось Вере, большой и удобной кухни. Видно было, что к приезду Жуковских готовились — сделали ремонт, расставили мебель, не забыли про бытовую технику и кухонную утварь. Словом, квартира выглядела вполне пристойно, примерно как жилище средней руки «нового русского».
— Ты, Настя, надеюсь, не против пожить пока с родителями? — спросил Степан. — А то можно подыскать и тебе что-нибудь.
— Спасибо, не нужно, — ответила девушка. — Я уж как-нибудь сама…
Вера долго критически осматривала новое жилье, но Сергей понял, что оно ей понравилось. Завершив осмотр, она присела на диван и сказала с сомнением:
— Ну ладно, с квартирой нормально, но чем я буду здесь заниматься? Вы-то с Настей при деле, а я?
Еще в Магадане Вере была преподнесена легенда, объясняющая необходимость переезда именно в этот городок. Звучала она так: фирма получила разрешение использовать часть добытого драгоценного металла для производства ювелирных изделий, для чего недалеко от Пересвета был оборудован ювелирный завод, руководить которым поручено Сергею. А Настя будет при нем главным художником и дизайнером по драгоценным украшениям. Это объяснение было недалеко от истины, завод действительно был построен и готовился к выпуску продукции, но не он, конечно, был главным делом, ожидающим Жуковского. Правда, каким будет главное, он пока представлял себе смутно.
— Не переживай, пристроим и тебя! — успокоил жену Сергей. — Можно на том же заводе.
— Ага, главным инженером, к примеру… — фыркнула Вера. — Много я понимаю в ювелирном деле!
— Ладно, там будет видно. — Сергей постарался подпустить в свой тон оптимизма. — Отдыхай пока, обустраивайся, на работу всегда успеешь, а денег у нас хватает.
— Да, вы тут обживайтесь, а мне пора, — сказал Бойцов. — Вот документы на квартиру, это на машину — на твое имя, она стоит на платной стоянке. Все, я поехал, созвонимся…
Долго раскачиваться Жуковскому не пришлось. Уже назавтра, в девять часов утра, подал голос мобильный телефон, номера которого он никому еще не давал, потому что оформил его только вчера:
— Выходи на улицу, погода хорошая, прогуляемся.
Сергей сразу узнал голос Захара, хотя не слышал его много лет, поэтому быстро собрался и через несколько минут вышел во двор. Старый знакомец сидел на скамейке около подъезда, а невдалеке стояла явно ожидающая его машина. Крепко пожали друг другу руки, обнялись. Сергей отступил на шаг, оценивающе посмотрел на Захара, одетого в легкие белые брюки и тенниску. Его мощной, но стройной фигуре могли позавидовать многие тридцатилетние.
— Отлично выглядите!
— Ты тоже неплохо. Но комплименты будем делать потом, а сейчас давай пройдемся, есть серьезный разговор. — Захар выглядел озабоченно.
— Может быть, зайдем ко мне? — предложил Сергей.
— Нет, здесь есть хорошее озерцо, посидим на берегу, поговорим.
Пока шли к озеру, до которого оказалось не больше пятисот метров, Захар молчал, заговорил лишь тогда, когда они присели на скамейку под деревьями.
— Ты уже знаешь, почему тебя выдернули из твоего Магадана, — начал он, глядя Сергею прямо в глаза.