Проект Ворожея
Шрифт:
– Только не говори, что этот индюк крашеный Гарденин тогда посмеет прийти и забрать тебя обратно в психушку! Мы пошлем его, пусть только сунется! – я слишком повысил голос, и на нас стали оглядываться немногочисленные покупатели.
– Официально это была не психушка. Центр реабилитации и развития, – Влада опустила голову, и щеки ее порозовели, когда она заметила, что у нас есть невольные слушатели.
– Да похрен! Ты свободный человек! – Я грозно глянул на особо любопытного мужичонку, «греющего ухо» около нас, и он стремительно ушел, схватив из холодильника пачку пельменей.
– Нет, Антон. Обвинений с меня никто не снимал, – понизив голос, ответила Влада. – Если начну брыкаться, то наставник вполне может настоять на возвращении дела на доследование, в связи с тем, что сейчас-то я уже прекрасно отдаю отчет своим действиям и способна нести за них ответственность!
Я скрипнул зубами, чуть не оторвав дверцу морозильного шкафа. Влада права. Закон у нас что дышло – куда повернешь, туда и вышло! Особенно если у тебя есть власть влиять на решения чиновников, а у этого мудака Гарденина она имеется. Так что он действительно может тупо забрать Владу под любым предлогом, и я даже не смогу быть рядом, чтобы хоть как-то поддержать. Я вообще могу ее больше не увидеть черте сколько! Вот вам и весь хрен до копейки! Швырнул пачку любимых пельменей в корзину так, словно это была голова гребаного наставника, и сдержался от самого важного вопроса, который наверняка стоило задать давно, но то это было не мое дело, то недосуг, а потом… наверное, я не готов к возможному ответу. Что планировала сама Влада после окончания нашей совместной работы изначально? Помню же, что она была готова сбежать, когда я облажался в становлении наших служебных взаимоотношений. То, что мы теперь вместе, как-то меняет ее планы на будущее? Это вообще реально? И если она опять решит бежать от системы, я буду помогать ей или убеждать остаться и пытаться бороться на месте? Ой, что-то до хрена вопросов на голодный желудок и больную голову, Антоха! Тут надо хотя бы самые неотложные решить!
– Итак, что предлагаешь сделать? – нахмурился я так, что аж между бровей зачесалось.
– Ты нигде не упоминаешь о том, что я могу быть потенциальной жертвой, и тем самым мы избегнем любого ненужного вмешательства. Во-первых, это может быть полной чушью, а во-вторых, если это правда, то маньяк теперь сам меня будет преследовать, а не мы его. Если я ему действительно нужна, то рано или поздно он придет за мной, а учитывая, что ты всегда рядом, то тут и конец всему.
– Вот так все просто, по-твоему, Влада? – нервно хохотнул я. – То есть мы делаем из тебя чертову приманку – на это я должен согласиться? И из всего прикрытия у тебя один я?
– Я тебе доверяю! – ответила Влада так, словно это все решало, и прямой ее взгляд подтверждал ее слова.
– А я себе? – огрызнулся я, зашагав на кассу.
– Это слишком много для тебя? – вопрос Влады заставил резко развернуться, а выражение уязвимости на ее лице ударило как камень в грудь.
– Ты хоть понимаешь… – я взмахнул корзиной, чуть не растеряв все содержимое. – Я же жить не смогу потом, если допущу, чтобы с тобой…
Даже вслух такого не произнесу! Чур меня! Влада подступила ко мне ближе, обхватила руками вокруг тела и коротко прижалась ухом к сердцу. И-и-и… черт, как-то разом отлегло.
– Мы его поймаем так или иначе, – абсолютно уверенно сказала она, отстраняясь. – Должны поймать. К победителям совсем другое отношение. Может, наблюдать за мной не перестанут, но и обратно в центр не вернут. Я не готова расстаться с тобой, Антон.
А вот тебе, мужик, и ответ на твои незаданные вопросы о будущем! Я покачал головой, смиряясь с тем, что нет у меня права ни отказаться, ни подвести эту женщину.
– Поймаем так поймаем, – проворчал я, соглашаясь с неизбежным. – Поехали домой. Я жрать хочу как собака.
В квартире я сразу отправил уже слегка хлюпающую носом Владу набирать горячую ванну, самостоятельно сварив пельмени, навалил их в большую миску и, прихватив только одну вилку, пошел к ней. Вручив ей тарелку, разделся и влез в горячую воду, втиснувшись в мою совсем не огромную ванну за ее спиной и обхватив ногами и руками. Так мы и сидели, выгоняя из тел уличную промозглость, плотно прижавшись друг к другу и поглощая мужскую пищу богов, и болтали о чем угодно, только не о работе, до тех пор, пока Влада не стала клевать носом. Вытащив ее сонную из воды, я завернул Владу в свое единственное большое полотенце и велел отправляться под одеяло. Когда пришел в постель сам, она уже спала. Прижался к ней со спины, уютно уткнувшись в затылок носом, а в поясницу стояком, который намекал, что неплохо бы немного заняться подвижными играми. Но, как ни странно, мое мнение с его сегодня не совпадало. Успеется еще. Я никуда Владу отпускать теперь не намерен. Никогда, так что еще играть не наиграться.
ГЛАВА 26
В полном людей приемном покое я не сразу разглядел Владу, а когда наконец увидел – сгорбившуюся и съежившуюся, спиной ко всем, на банкетке в самом дальнем углу – сердце грохнулось об ребра от беспокойства на нее. Вот понесло же ее в такое место, хотя знала ведь, как погано будет себя чувствовать! Все удовольствие от самостоятельного вождения мгновенно рассеялось, и я стремительно пошел к ней, по пути отмечая присутствие двух Гудвиновских амбалов, стоящих с мрачными рожами чуть поодаль от Влады. Если чем обидели… Спокойно, дышим, Антоха.
От прикосновения к плечу Влада вздрогнула, но, едва вскинула голову и увидела, что это я, тут же почти сбила меня с ног улыбкой. Один открытый взгляд и небольшое движение губ – и у меня аж в голове поплыло от того, какая же волна облегчения, радости и надежды исходила сейчас от Влады. На меня надежды, на вот такого-сякого Антона Чудинова, который для других – одно сплошное скопище косяков и недостатков. Повинуясь импульсу и наплевав на все вокруг, поднял Владу и, стиснув впервые уже двумя здоровыми руками, прижался своими губами к ее, чуть распухшим и соленым от слез. Никакого пока языка и откровенной чувственности. Просто контакт, связь с ней, в которой я неожиданно сильно нуждался. Влада только на долю секунды была неподатливой в моих объятьях, но потом прижалась в ответ, расслабляясь и почти повисая на мне, демонстрируя всем своим хрупким телом безоговорочное доверие. Да разве я заслужил от тебя такое, странная ты моя женщина? По мне, так нет, но теперь хочу, ох как хочу.
– Как же ты вот так охрененно ощущаешься, – пробормотал именно то, что пришло на ум в этот момент, просто кайфуя от возможности вообще не фильтровать, что говоришь.
– Ты такой… удивительный. – А вот Владе, похоже, понадобилось несколько секунд для того, чтобы дать определение моему, мягко скажем, своеобразному поведению в последнее время, и, надо сказать, она чудо как дипломатична.
Сдерживая смех, я потерся лицом о ее скулу и поцеловал несколько раз в шею и ухо, заставляя поежиться от щекотки.
– Молодые люди, тут вам не дом свиданий! – раздался рядом дребезжащий женский голос. – Нечего тут обжиматься, здесь больные люди вокруг!
Можно подумать, больным от вида обнимающейся парочки окончательно заплохеет. Обернувшись, я увидел гневно глядящую на нас очень полную и при этом низенькую даму в бело-голубом халате. Высоченная, замысловатая прическа из неестественно ядовито-рыжих волос, видимо, была призвана хоть немного компенсировать недостаток роста своей обладательницы; тонкие, брезгливо поджатые губы, густо накрашенные «вырви глаз» помадой. Огромные золотые серьги раскачивались в ушах, подчеркивая степень ее раздражения нашим непотребным поведением. Такие поборницы чистоты нравов всегда находятся везде и всюду и обладают способностью выскакивать как черт из табакерки в самый неподходящий момент.