Профессиональная интуиция
Шрифт:
Я почесала в затылке. В принципе можно было рискнуть и оставить дверь так, как есть. Но надеяться на то, что Саша и Паша, услышав «дверной» звук, решат, что донесся он откуда-то из коридора, не хотелось. Кто их знает, вдруг эта элементарная мысль не придет им в головы.
Ничего подходящего для устранения скрипучести двери под рукой не было. Не заниматься же в самом деле столярными работами на ночь глядя.
Из любого положения, как известно, можно найти выход. А если подойти к делу творчески, то практически всегда можно найти как минимум еще один выход,
Едва я об этом подумала, как тут же мой взгляд наткнулся на остатки ужина. Я взяла ломтик жирной копченой колбасы и провела им несколько раз по косяку и срезу дверной коробки. После этого попробовала еще раз открыть и закрыть дверь. Теперь скрип был едва слышен. Я повторила процедуру. На этот раз результат меня вполне удовлетворил.
Все необходимое уже лежало у меня в карманах или было надежно закреплено на теле. Остался последний штрих. Распечатав лезвие, я сломала его пополам и вставила обе половинки в специально подготовленные прорези на подошвах ботинок таким образом, что острые края лезвий на несколько миллиметров выступали с внешней боковой стороны подошв.
Когда приготовления были закончены, я закрыла воду в душе, прошла к кровати и с силой надавила так, чтобы пружины издали отчетливый скрип. После чего тихо отошла на середину комнаты, где и вытянулась во весь рост прямо на полу. Теперь можно было немного отдохнуть.
Малыша «лигнозе» я так и оставила на ноге, только теперь закрепила его поверх носка, чтобы металл не травмировал кожу. В элегантный костюм я так и не облачилась — не на званый вечер собралась, зато ворот свитера украшала шелковая косынка, надетая на манер шейных платков. Косынка должна была обеспечить мое инкогнито.
Без пятнадцати три я поднялась, бесшумно приоткрыла дверь и выскользнула в коридор. Дверь, к сожалению, пришлось-таки оставить незапертой. Единственным препятствием для проникновения в комнату служила болтающаяся на дверной ручке табличка с просьбой не беспокоить.
В коридоре не было ни души. Я прошла в комнату отдыха, на ходу надевая перчатки, открыла дверь на лоджию и притянула створки с обратной стороны, позаботившись о том, чтобы они не распахнулась от порыва ветра. Иначе какому-нибудь полуночнику могло прийти в голову закрыть двери на шпингалет.
На веревке, которую я прихватила из сумки с вокзала, имелись тугие узелки, равномерно расположенные по всей длине. При спуске с такой незначительной высоты, как третий этаж современного здания, узелки особой помощи не оказывают, зато очень даже удобны при подъеме.
Гром ясно сказал: постарайся не засветиться. Как минимум это означало следующее — возвращаться мне придется тем же путем, что и уходить. Следовательно, веревку разумнее оставить для подъема, но тогда надо сделать так, чтобы она не бросалась в глаза — вдруг кому-то из постояльцев гостиницы ввиду бессонницы вздумается подышать свежим воздухом на балконе. Поэтому, закрепив веревку, я выбрала свободный конец, свернула его в бухту и с помощью изоленты подвесила под лоджией. Действия были привычными,
Второй конец, как я и рассчитывала, получился достаточно длинным, сантиметров тридцать веревки лежали на земле. Быстро спустившись вниз, я закрепила и его, попросту натянув и обмотав несколько раз вокруг подобранного здесь же кирпича. Дождя не было, зато поднялся ветер, а мне не хотелось, чтобы веревка хлопала под его порывами о стену. Кирпич я плотно прижала к стене, пошевелила веревку, проверив степень ее натянутости и надежность всего приспособления. Так, здесь все в порядке. Пойдем дальше.
Никем не востребованная «шестерка» спокойно стояла в том дворе, где я ее оставила. И это несмотря на незапертую дверцу! Все же не так плохо обстоят в нашей стране дела с угонами машин, как об этом принято говорить. Эта мысль вызвала у меня невольную улыбку. Если бы я не обнаружила на месте эту машину, я без особого труда позаимствовала бы другую. Ведь автомобиль нужен мне для важного дела, оправдала я мысленно свои противоправные действия. К тому же теперь у хозяина «шестерки» появился реальный шанс получить свою «ласточку» обратно в целости и сохранности. Разве что гораздо более грязную, чем изначально. Я снова про себя хихикнула.
По пустынному городу я добралась до места в считанные минуты. При этом, чтобы не давать лишний крюк вокруг гостиницы, нахально вырулила на нужную мне улицу перед самым носом у Саши и Паши.
Ребятки честно несли дежурство. Паша при этом, правда, сладко спал, а Саша, кажется, кушал. Желая, очевидно, держать в поле зрения выход из гостиницы, машину они поставили так, что почти сразу за ней находилась ярко освещенная витрина магазина. Так что я имела возможность хорошо рассмотреть, чем они занимаются, находясь на своем «боевом» посту. Вот бы «заложить» работничков Горшенину… Я опять улыбнулась.
На подъезде к центру чувствовала я себя достаточно уверенно, как будто проезжала тут каждый день в течение всей последней недели.
Едва свернув на дорогу, ведущую от шоссе к «лагерю», я выключила фары и дальше продвигалась «на ощупь». Примерно на середине пути вышла из машины, исследовала прилегающую местность и, выбрав подходящий ровный участок, перегнала машину с асфальта в чистое поле. А дальше отправилась пешком. Но что значила теперешняя прогулка на несколько десятков метров по сравнению с недавним марш-броском…
Крыша КПП в этот раз меня не интересовала. Удалившись чуть дальше от здания, я уже проверенным способом забралась на бетонный забор, переступила, используя металлический столб в качестве опоры, через колючую проволоку. Верхний срез бетонной плиты достаточно узок, и соприкосновения с проволокой избежать было практически невозможно. Будь я в обычных джинсах, пришлось бы повозиться гораздо дольше или вообще придумать другой способ проникновения в лагерь. «Спецштаны» же к «колючке» были совершенно равнодушны. Металлические «усы» проволоки попросту скользили по гладкой и прочной ткани, не цепляясь и не нанося вреда.