Профессиональный оборотень. Книги 1-10. Компиляция
Шрифт:
– Зачем же вы лично отправились в деревню, могли послать кого-нибудь, – удивился Алекс, все еще бледный после пережитого.
– Увы, меня все бросили. Поверите ли, слуги давно грозились уйти к другому господину. Дескать, служить за такое мизерное жалованье им совесть не позволяет. Но что я могу? Поместья не приносят прежних прибылей, я и так практически разорен…
Кружным путем, лесными тропинками, мы шли к замку, надо же было проводить нашего спасителя, пусть даже мы не сходимся с ним в политических взглядах.
– Как только утрясем этот инцидент с крестьянами, я тут же выпишу слуг из Парижа и больше не буду брать с улицы разную шушеру. А деревенским сунем в пасть мертвого оборотня – и довольно с них.
– А как же бедный ликантроп? Его непременно надо освободить!
– Ни в коем случае! Он будет сидеть в тюрьме, пока его жена не соберет нужную сумму. На уступки идти нельзя, это и дураку ясно. Стоит один раз уступить черни, и никто не будет платить за аренду, а вот требования начнут расти как снежный ком! Но не будем о политике… Я готов выделить деньги на крупную облаву, но вы должны поручиться за результат. Отдельное вознаграждение в разумных пределах, разумеется, будет выплачено.
– Обычно мы не так скромны в запросах, но… Короче, только ради вас десять тысяч ливров и картину «Вавилонская башня», что висит у вас в прихожей, – мечтательно облизнулась я. Маркиз несколько изменился в лице, кот тоже, но от алчности.
– Вы называете нереальные суммы! Десять тысяч ливров выплачивал сам король за первого оборотня. Не принято говорить, но это было наглое жульничество, раз Волк продолжает лютовать. Однако король не может ошибаться, поэтому… Как ни верти, а от расплаты не уйдешь, – развел руками д'Абажур. – Двести ливров и картину – это мое последнее слово!
Я переглянулась с Мурзиком, он чуть заметно кивнул, уважительно глядя на меня как на способную ученицу – двести ливров серебром и уникальная картина упали на нас буквально с неба! Как правило, База такое не одобряет, но иногда предпочитает закрывать глаза.
Мы ударили по рукам, маркиз тут же вручил мне аванс в виде увесистого кошелька, сообразив, что я тут главный казначей (после кота).
– И последнее: а правда ли, что вы держите Антуана Шастеля на особом счету? – не удержалась я, но ведь надо же было раскрыть эту тайну. – Если вы с ним близко знакомы, то, может, что-то знаете и о его брате. Честно говоря, эти две личности нас очень интересуют, в общем контексте дела.
– Э-э… это семейное… – на секунду замявшись, решился маркиз. – Но, наверное, вам уже рассказали. Он мой сводный брат. Отец не чурался простолюдинок, и… Жан Шастель простил жену, признав Антуана сыном, за некоторую сумму и должность лесничего. Когда мальчик подрос, его отправили на флот, он смог получить более-менее сносное образование. Если вы заметили, он несколько отличается от деревенских. Кровь древнего рода д'Абажуров, хоть и разбавленная, течет в его жилах. Вот почему он пользуется некоторыми привилегиями…
Теперь понятно, откуда у Антуана такая ненависть в глазах – он считает себя обделенным во всех отношениях, ведь мог быть владельцем замка, а вместо этого прислуживает своему сводному брату, который платит ему жалованье.
– К сожалению, о его старшем брате я ничего сказать не могу. Мои отношения с семейством Шастелей всегда были достаточно противоречивыми.
Маркиз поспешно распрощался и, подобрав подол платья, скачками устремился к родному крову, вполне благополучно добравшись до ворот. Наша команда отправилась назад в деревню. Кот велел Алексу пересчитать деньги, а потом всю дорогу пытался прикинуть, сколько понадобится на облаву, на чем можно сэкономить, хотя весьма слабо представлял себе все сопутствующие расходы.
– Охотников надо собрать как можно больше, бросим клич по окрестным деревням – нам нужны профессионалы. Крестьянам платить не будем, они сами рады помочь, главное – поднять в них энтузиазм. Какие могут быть еще расходы? Ах да, коровья туша для приманки и большое количество крепких толстых веревок, из которых надо будет сплести сеть, дабы окружить ею весь лес. Ни один волк не должен уйти от расплаты!
– Как ты жесток, агент 013! – возмутилась я, нисколько не задумавшись и не вникая в смысл кошачьего плана. А ведь чего стоил его «прогрессивный» метод ловли бобров…
– Не будем мы никаких волков убивать, – возразил Алекс. – Вспомните первого жеводанского оборотня, того самого Волка, у которого мы были в гостях. Неужели ваши сердца не тронул рассказ о его невинных собратьях, погибших здесь? Я не позволю добить немногих оставшихся.
Я одобрительно погладила командора по спине. Молодец! А ведь он все реже показывает себя бесчувственным эгоистом и все чаще – борцом за гуманность и человечность. Вот что делает ЛЮБОВЬ! Все согласны, что он таким стал исключительно благодаря мне? Спасибо!
– Подожди, а как же мы тогда отчитаемся перед маркизом за эти деньги? И зачем мы их вообще взяли? – вдруг сообразила я.
– Не знаю, это же ты взяла, – удивленно обернулся Алекс. – Я думал, у тебя есть какой-то план.
– Все правильно, план есть! Деньги возвращать грех – мы их честно заработаем, поймав оборотня, – прижав к пузу кошелек, зачастил кот. – Какая кому разница, как именно будет убит Зверь? Цель оправдывает средства! Вот мы их и оправдаем…
– А что скажет шеф? – вдруг спохватилась я. Обычно подарки от благодарного населения начальством не возбранялись. Но, вспомнив, как я торговалась с маркизом и выбила себе в собственность Брейгеля, я как-то поежилась… Впрочем, никогда не слышала, чтобы за это кого-нибудь увольняли. А, чего думать, все равно Профессор денег не отдаст.
Обсуждение так называемого плана происходило в трактире, за обеденным столом. Поначалу главенствовал кот, мы ели молча.
– Друзья, нам надо срочно выявить оборотня, время поджимает, – в сотый раз напомнил он. – К облаве надо готовиться заранее, одни специальные сети чего стоят. И потом, следует срочно оповестить всех, это заставит оборотня нервничать. А когда он потеряет голову…
– Ой, а зачем он нам без головы? – старательно съязвила я.
Агент 013 столь же старательно обиделся и мстительно съел немного меньше, чем обычно. Наверное, хотел умереть от истощения, но ничего не вышло: у него жировой запас – лет на пять хватит.