Профессия: разведчик. Джордж Блейк, Клаус Фукс, Ким Филби, Хайнц Фельфе
Шрифт:
— Но это же риск, большой риск. А если бы за Марковым шло наблюдение? Со своим письмом ты попал бы в поле зрения, и тогда провал. «Альфред» замолчал и в упор посмотрел на Фельфе.
— Ну, риск был, заметим, не так уж велик. Во-первых, я точно знал, что за Марковым нет наблюдения, во-вторых, маршрут следования за ним позволял мне подстраховаться и еще раз убедиться, что за ним нет слежки. В-третьих, вся операция проходила молниеносно. Убедившись, что все чисто, я подъехал на светофоре к машине Маркова, быстро вышел и бросил письмо в открытое окно его машины. Оно упало Маркову на колени. Письмо было написано печатными буквами и адресовано торгпреду. Затем я еще проверился и также ничего
«Альфред» достал сигарету и закурил.
— Хайнц, ты вызволил из беды нашего человека и за это тебе большое спасибо. Но послушай, это не только мое мнение, но и мнение моего начальства. Твои действия в данном случае нельзя одобрить. Это неоправданный риск, последствием которого вполне мог бы быть провал. Давай договоримся — больше такой самодеятельности не будет. Твоя безопасность и необходимость по этой причине соблюдать строго и неукоснительно конспирацию и осторожность — основа успеха нашего важного и ответственного дела. И к этому надо отнестись очень серьезно.
28 марта 1961 года в ФРГ под городом Форххаймом потерпел катастрофу принадлежавший чехословацкой авиакампании самолет Ил-18, летевший из Праги в Париж. На его борту находилось несколько советских граждан и восемь мешков дипломатического багажа. Среди них два ящика имели особо секретное содержание. Как только стало известно о катастрофе самолета, Фельфе получил указание усилить контроль всех телефонных переговоров советского посольства. Операция с самолетом получила в БНД название «Картауна». Без промедления к месту катастрофы Гелен направил «специалистов». Ими была вскрыта и проанализирована вся диппочта, а один из моторов самолета направлен для экспертизы в штаб-квартиру БНД в Пуллах.
29 марта вечером на место катастрофы прибыла группа советских наблюдателей. Ей предстояло задокументировать гибель советских граждан, организовать доставку останков погибших на родину, получить доступ к диппочте, принять меры к ее сохранности и немедленной передаче в руки советских представителей. Но это оказалось не так легко сделать. Советским наблюдателям стали оказывать всевозможные помехи и ставить палки в колеса.
Сложность этой операции для Фельфе состояла в том, чтобы быстро и регулярно информировать советских друзей о действиях БНД и властей, и ему ничего не оставалось, как резко участить связь. Благодаря своевременно получаемой от «Герда» информации по этому делу советское посольство действовало решительно, с учетом полного знания обстановки.
Из рапорта начальника разведки.
Председателю КГБ.
В феврале с. г. исполняется 10 лет работы с нами сотрудника БНД — «Герда».
За это время «Герд» передал значительное количество ценной документальной информации по политическим вопросам, о деятельности западногерманской разведки, предоставил данные на большое число сотрудников и агентов разведки ФРГ. С его помощью был предотвращен ряд провалов советской разведки.
В связи с изложенным объявить «Герду» благодарность от имени руководства КГБ и выдать денежное вознаграждение.
19.1.1960 г.
16 февраля 1960 года оказался для Фельфе незабываемым. За неделю по радиосвязи шифром ему сообщили, что в этот день его ожидают в обусловленном месте в Восточном Берлине. Черная «Волга» доставила его и «Альфреда» в тот день в пригород Берлина на виллу генерала И. А. Ладейкина.
Посреди большой светлой комнаты стоял празднично убранный стол. Всевозможные закуски, отборные фрукты, редкие марки советского коньяка и грузинских вин. Несмотря на зиму,
И вот, наконец, Фельфе узнал причину торжественного сбора — прошло десять лет его сотрудничества с советской разведкой. Много душевного, теплого, товарищеского услышал он в тот день в свой адрес. Было зачитано и вручено письмо Председателя КГБ с благодарностью за плодотворную десятилетнюю работу. От его имени было передано и денежное вознаграждение.
Поднялись бокалы за здоровье Фельфе и дальнейшие успехи.
АРЕСТ
3 ноября 1961 года запомнился Фельфе на всю жизнь. С утра на Пуллах наползли гонимые ветром с Атлантики низкие черные тучи. Фельфе сидел в кресле, вытянув ноги и закрыв глаза. Настроение вполне соответствовало мрачной погоде. Усталость ощущалась каждой частицей тела, каждой клеточкой мозга. Чтобы как-то отвлечься, он стал думать о своем загородном доме на границе с Тиролем, в Обераудорфе. Там ему всегда было по-настоящему хорошо. Близость родных, общение с природой приносили покой и умиротворение. А здесь он бесконечно устал от ежедневного постоянного напряжения.
— Нервы мои спокойны, мне хорошо — повторил про себя Фельфе. — Я у себя в Обераудорфе. Воздух напоен запахом гор, светит солнце, я бодр, энергичен…
Резкий звонок телефона вернул его к действительности. В трубке звучал мягкий голос секретарши заместителя Гелена Лангендорфа.
— Господин Фельфе, доброе утро, — сказала она, — шеф приглашает вас к себе в И часов. Ему необходимо с вами поговорить по делам.
— По какому конкретно вопросу, вы не знаете?
— К сожалению, господин Фельфе, я не могу вам сказать ничего определенного. Хотя, если я правильно догадываюсь, вас ожидает приятный сюрприз.
Без пяти одиннадцать Фельфе подтянутый, с приветливой улыбкой вошел в приемную Лангендорфа.
— Проходите, пожалуйста, господин Фельфе, садитесь, я сейчас доложу о вас шефу, — сказала секретарша Кристина Майер, молодая, невысокая, хорошенькая женщина с очень складной фигуркой. Мужчины — сотрудники Центра ласково называли ее между собой «крошкой Цахес».
Выйдя из кабинета Лангендорфа, она кокетливо посмотрела на Фельфе, взяла со стола массивную кожаную папку и тихо прошептала:
— Что я вам говорила, вас ждет приятная новость — шеф вручит вам медаль «Святого Георга» за 10-летнюю службу.
Однако разговор с Лангендорфом сразу принял деловой оборот. Шеф попросил подробно доложить все обстоятельства по делу, которое в последнее время вел Фельфе. Выслушав его, Лангендорф стал задавать многочисленные вопросы, порою невпопад и повторяя их по нескольку раз. Разговор не получался и носил какой-то беспредметный характер. «Не хватил ли шеф накануне лишку», — подумал Фельфе, поглядывая тайком на Лангендорфа. Неожиданно дверь открылась и в кабинет уверенно и быстро вошли четверо мужчин. Одного из них, фон Бутлара, офицера безопасности в центральном аппарате, Фельфе хорошо знал. Трое других были ему неизвестны. По лицу фон Бутлара скользнула злорадная усмешка. «Вот этот человек — господин Фельфе», — громко сказал он. Фельфе не успел опомниться, как трое незнакомцев заломили ему руки. «Вы арестованы», — сказал, судя по всему, старший из них и показал удостоверение сотрудника уголовной полиции. «Все, это конец, провал», — молниеносно промелькнуло в голове у Фельфе. В висках сильно застучало, на мгновение показалось, что движение времени остановилось. Откуда-то издалека донесся вопрос: «У вас есть при себе огнестрельное оружие? Мы должны вас обыскать».