Профи из «Вымпела»
Шрифт:
Получив молчаливое одобрение председателя, начальник антитеррористического департамента стремительно прошел к столу с аппаратом ВЧ и взял в руки телефонную трубку. Несколько секунд он слушал молча, потом энергично замахал рукой, указывая на телефонный аппарат. По его знаку адъютант генерал-полковника включил на аппарате громкую связь. И в зал коллегии ворвался усиленный динамиками голос командира «Вымпела»:
– ...В Арзамасе террористы отцепили от состава цистерну с окислителем и в сцепке с захваченным ими на станции маневровым тепловозом отправили по северной ветке на новый объект! Вероятнее всего, мишенью
Услышав последние слова командира «Вымпела», так и не успевший добраться до своего места генерал Ерохин покачнулся на подогнувшихся ногах и, чтобы сохранить равновесие, грузно оперся на широкую столешницу. Столешница прогнулась, отчего одна из бутылок с минеральной водой упала и покатилась по столу, еще больше добавив раздражения мрачнеющему на глазах председателю совещания.
Командир «Вымпела» продолжал еще что-то говорить, но Ерохин уже не разбирал слов, парализованный направленным на него обжигающе-ледяным взглядом первого заместителя директора ФСБ.
Слово держал министр по чрезвычайным ситуациям. Но взгляды всех членов Совета безопасности были обращены на сидящего во главе стола Президента. Тот смотрел прямо перед собой, на плазменный экран монитора с выведенной на него детальной картой Нижегородской области. Он смотрел на экран в течение всего доклада, ни разу не шелохнувшись или еще каким-либо образом изменив позу. Плотно сжатые губы, пристальный взгляд холодных, слегка прищуренных глаз. Такое лицо Президента никогда не появлялось на экранах телевизоров, обложках журналов или первых полосах газет. В объективы фотоаппаратов и телекамер смотрел другой человек: общительный, улыбчивый, слегка ироничный и всегда – доброжелательный. Сейчас никто не назвал бы Президента доброжелательным. За столом для заседаний Совета безопасности сидел жесткий и решительный воин, привыкший добиваться намеченных целей.
Глядя в непроницаемое лицо Президента, директор ФСБ генерал-полковник Постников подумал, что, если бы журналисты смогли запечатлеть его именно таким, это добавило бы ему еще больше популярности у россиян. И тут же в сознание закралась крамольная мысль, что если террористам все-таки удастся осуществить свой план, пусть не в Москве, а на вокзале любого другого города, то популярность Президенту очень даже понадобится.
Из водоворота нахлынувших внезапно опасных мыслей Постникова вырвала чувствительная вибрация на правом боку, чуть выше брючного ремня. Он опустил руку к ремню и быстро снял с пояса вибрирующее от поступившего вызова коммуникативное устройство. Чтобы не прерывать доклад главы МЧС и, главное, не отвлекать внимательно слушающего его выступление Президента, Постников собрался сбросить поступивший вызов. Но на жидкокристаллическом дисплее высветился персональный номер его первого зама, руководящего в его отсутствие работой оперативного штаба, а это в корне меняло дело. Постников поднял на Президента вопрошающий взгляд, и тот мгновенно отреагировал – повернулся к директору ФСБ и, увидев в его руке портативную радиостанцию, утвердительно кивнул.
Постников отвернулся от стола и, нажав клавишу соединения, прижал радиостанцию к уху. Но то, что он услышал от своего первого заместителя, заставило его уже через несколько секунд вскочить
– Виктор Викторович! Террористы с цистерной следуют в Нижний Новгород, а там на вокзале... – генерал-полковник с трудом перевел дух, – стоит специальный состав с двумя термоядерными боеголовками.
Президент вскинул на него пристальный взгляд:
– На пассажирском вокзале состав с ядерными боеголовками?!
– Не на вокзале, на станции, – тут же поправился директор ФСБ. – Но... – Следующую часть сообщения скорректировать или смягчить было невозможно. И он сказал все как есть: – Там сейчас скопилось несколько десятков поездов, из них более половины пассажирских, направленных диспетчерами в Нижний Новгород, чтобы освободить магистраль, по которой шел поезд террористов.
– И среди этих поездов оказался спецпоезд с ядерными боеприпасами? – требовательно спросил Президент.
Постников сдержанно кивнул:
– Да, Виктор Викторович.
– Есть возможность быстро вывести спецпоезд со станции?
– Боюсь, что это невозможно, Виктор Викторович, – завозился в своем кресле министр путей сообщения. – На станции находится очень много поездов. На то, чтобы освободить путь для вывода состава с боеголовками, потребуется не один час. Но... я не понимаю: разве может взрыв обычной взрывчатки, пусть даже очень мощной, спровоцировать взрыв ядерной боеголовки? Ведь там масса всевозможных предохранителей.
– Это не обычная взрывчатка, – нахмурился начальник Генштаба, явившийся на заседание Совета безопасности по указанию министра обороны. – В эпицентре объемного взрыва температура поднимается до нескольких тысяч градусов. Ни один предохранитель не выдержит такого жара. И если состав с боеголовками окажется в зоне поражения, вероятность ядерного взрыва весьма высока.
– На станции, где находятся тысячи людей, мы вообще не имеем права допустить взрыва! Ни ядерного, ни какого-либо другого! – категорично заявил Президент. – Поэтому нужно сейчас же решить, какие шаги необходимо предпринять, чтобы воспрепятствовать планам террористов.
– Командир антитеррористического подразделения, на месте руководящий операцией, предлагает выслать на поиски захваченного террористами тепловоза и цистерны с окислителем поисковый вертолет с десантно-штурмовой группой на борту, – изложил членам Совета безопасности план генерала Углова директор ФСБ.
– Этого недостаточно, – вновь подал голос начальник Генштаба. – Поисковая группа может не успеть обнаружить террористов, или вертолетчики по каким-то причинам не сумеют высадить десант. А если террористы с сорока тоннами объемно-детонирующей взрывчатки прорвутся на станцию, предпринимать что-либо будет уже поздно.
– Конкретно, что вы предлагаете? – рубанул ладонью воздух Президент.
– Я считаю, единственный гарантированный способ не допустить прорыва поезда-фугаса в Нижний Новгород – это уничтожить его на пути к городу. Поэтому предлагаю немедленно выслать на перехват поезда террористов самолет-перехватчик с военного аэродрома в Раменском.
– Уничтожить поезд? – закашлялся министр путей сообщения. – Но ведь тогда цистерна взорвется. А вдоль всей ветки от Арзамаса до Нижнего Новгорода расположены населенные пункты. Если они будут разрушены, то и люди погибнут.