Профиль мозга
Шрифт:
Это был так называемый Кисляк - один из самых запущенных районов мегаполиса. Дверь подъезда оказалась распахнута, лифт не работал. Люмов на лестничной клетке не было, так что на третий этаж пришлось подниматься в полумраке. От замусоренных ступеней ощутимо тянуло мочой, где-то громко бубнил новостной канал, а сверху доносились глухие удары.
Звонок не работал, Беркутов постучал кулаком по косяку, и дверь в квартиру Прутикова открылась. На пороге стоял бледный парень с выпученными глазами, а из комнаты за его спиной слышались громкие стуки и взвизги.
Беркутов отодвинул
– Прутиков, открой!
– А-а!
– раздалось из комнаты и тут же что-то врезалось изнутри в дверь, так что она содрогнулась, потом раздался грохот и звон.
Полковник с такой силой саданул ногой по дверному полотну, что оно лопнуло и задвижка, на которую заперся информатор, отлетела в глубину комнаты. Внутри царил адский беспорядок, на полу валялась разбитая бытовая техника и посуда, всё вокруг было заляпано кровью и сам Прутиков тоже. В руках он держал пластиковый контейнер для столовых приборов.
– А-а!
– взвыл Прутиков, обрушивая контейнер себе на голову.
Пластик разлетелся на куски, вилки, ножи и ложки полетели во все стороны.
Беркутов бросился к информатору, но не успел: Прутиков схватил упавший к его ногам нож и всадил его себе прямо в глаз.
* * *
Щурясь от яркого полуденного солнца, Игорь Трухаков быстро пересёк площадь перед торгово-развлекательным центром и устремился к микроскверу. Там, на площадке, исполняли свои сочинения Башка и Лилуся.
– Привет! А где Танцор?
– спросил Игорь, дождавшись, когда девушка закончит петь, а парень, взяв последний аккорд, развернёт в воздухе шляпу и пойдёт приставать к зрителям.
– Может, из фокуса выпал?
– предположила Лилуся.
– Такая погода, а он выпал?
– усомнился Игорь.
– Заболел?
– пожала плечами Лилуся.
– Кто заболел?
– сказал вернувшийся к подруге Башка.
Несмотря на обеденное время, народу в сквере почти не было, а те два человека, что на полминутки приостановились послушать уличных музыкантов, ушли, не переведя им ни копейки. Безнадёжно махнув перед носом Игоря шляпой, Башка свернул виртэк.
– Танцор, - порывшись в кармане, Игорь отдал музыкантам кэш-разушку, на которой болтались остатки мелочи.
– Я вот хотел ему работёнку небольшую подкинуть, а его нет.
– Работёнку?
– заинтересовался Башка.
– А чё делать-то надо? Может, мы с Лилусей сгодимся?
– Да я бы рад, только там танцор именно нужен, запись движений, я звонил ему, не отвечает. Он вроде говорил - в Кисляке живёт?
– Кисляк большой, - протянул Башка.
– Да...
– согласился Игорь.
– Уплывёт, похоже, работёнка-то, а жаль! Очень жаль, неплохое вышло бы для Танцора поднималово...
– Пестрякова, сто пятнадцать, третий этаж, там налево, сразу возле лестницы, - вдруг выпалила Лилуся.
– Откуда ты?.. а-а!
– Башка прищурился, рот сжался в злобную щель.
– Шлюха!
– Да пошёл ты!
– прошипела Лилуся.
– Я что, должна была тут по стойке смирно стоять, пока ты с этой коркой трахаешься?
– Да я деньги для нас зарабатывал! А ты...
– Башка схватил Лилусю за шею и стал трясти.
– Ну, ладно, ребята, спасибо, - пятясь, пробормотал Игорь.
– Я, пожалуй, пойду.
– Я не твоя собственность!
– визжала Лилуся, колотя парня кулаками.
– Я не...
– она захрипела.
Не дожидаясь, чем закончится потасовка, Игорь поспешил на ближайшую т-станцию.
– Тварь!
– доносились до него вопли рассвирепевшего отелло.
– С Танцором! Дура безмозглая!..
Голоса Лилуси слышно уже не было, и Трухаков так никогда и не узнал, выжила ли она после столь экстремальных воспитательных мер. Как только выяснилось, что эксперимент с Танцором закончился, Игорь мгновенно потерял к Башке и его подруге всякий интерес.
Да и вообще, Трухаков мог бы и без них, воспользовавшись нелегальными базами, выяснить, где живёт Танцор, просто на это требовалось время, а сейчас оно работало против Игоря. Честно признаться, он вовсе не ожидал, что эффект от применения актиматрицы окажется столь быстрым и, судя по всему, сильным.
До этого Игорь уже проводил пробное воздействие. Подопытной была художница, открывавшая собственную выставку. Трухаков затеял с ней беседу об искусстве и под предлогом ссылки на информацию о редких картинах перебросил со своего юнифона на её приложение, запускавшее кодированное актиматрицей воздействие. Девушка появилась на своей выставке и на завтра, и через день, и через два. Игорь ходил туда целую неделю и, отчаянно притворяясь любителем искусства, вёл задушевные беседы с художницей, пытаясь обнаружить наведённый конфликт, но всё тщетно! Кроме некоторой бледности и небольшой неуверенности в движениях, и то только в первые дни после воздействия, никаких изменений в поведении и речи подопытной Игорь не заметил и понял, что его эксперимент провалился.
Эффект от применения актиматрицы оказался слишком слабым, и Трухакову пришла в голову идея разработать препарат-катализатор, чтобы увеличить чувствительность мозга к воздействию.
И вот вчера вечером Игорь впервые испытал этот препарат, подмешав его в кофе Танцору, прежде чем передать ему со своего юнифона "ссылку на видео с невероятным балетом", запускавшую кодированное актиматрицей воздействие. А потом, в задушевной беседе, сообщил, что назавтра наклёвывается хорошо оплачиваемая работёнка, и назначил Танцору встречу ровно в час, здесь, в микросквере.
Но Танцор не пришёл! Не пришёл, несмотря на обещание и острую нужду в деньгах, а значит... У Игоря аж дыхание перехватило от радостного волнения. Значит, подействовало! Но как? Как всё случилось и что именно сделалось?
Это надо немедленно, не теряя ни секунды, выяснить прямо на месте, - думал Трухаков, бегая по Кисляку в поисках сто пятнадцатого дома по улице Пестрякова.
Наконец, дом и квартира на третьем этаже были найдены, и теперь, Игорь, едва справляясь с волнением, слушал, как похожий на пучеглазую рыбу сосед Танцора с азартом, подогретым кэш-разушкой на сумму неплохого обеда, описывает то, что произошло с подопытным парнем.