Профиль мозга
Шрифт:
– Варианты изменения генов называются генемы, - уточнил Валера.
– В каждой генеме - четыреста-пятьсот генных комбинаций, требующих, как ты выразился, поправки. Но даже точное проведение всех этих сотен корректирующих изменений не может гарантировать нужный результат, поэтому рассчитывается лишь вероятность успеха при различных генемах. И вероятность эта редко бывает выше пятидесяти пяти процентов.
– Ага, наобум Лазаря то есть.
– А почему, знаешь?
– Да там куча факторов...
– Денис замялся.
– И ещё этот, как его...
– он прищёлкнул
– Ну да, - Валера улыбнулся.
– Конфигурация ментальных потоков или профиль мозга. Он формируется только к тринадцати годам, как проявление сформировавшегося интеллекта, а генопту делают в первый месяц жизни ребёнка, поэтому заранее гарантировать, что профиль мозга будет правильным, невозможно. Это один из самых неуловимых, как ты их назвал, факторов, совершенно неподдающийся настройке извне. Почти всегда подходящий к оптимизации профиль возникает сам собой, видимо, в результате изменения генов, но бывают случаи, когда формируется профиль, который вступает в конфликт с геноптой и сводит все усилия по выявлению таланта на нет. Мы называем такие профили цепкими, они передаются по наследству от родителей или даже через поколение. Так вот буферсон всегда сопровождается одним из цепких профилей мозга, из-за которых генная оптимизация не даёт результатов! Это уже давно и точно доказано.
– Как это - давно? Нет, Валера, нет, подожди! Тест на буферсон стали делать не так уж давно, я тогда только универ закончил, - Денис помрачнел.
– На бортинженера выучился...
– Сочувствую.
– Да ладно, - махнул рукой Денис.
– Сейчас не про меня... а про Прутикова. Сколько ему лет?
– Двадцать семь.
– Двадцать семь, всего на девять лет меня моложе, стало быть, когда ему был месяц отроду, про буферсон ещё никто не знал!
– Не знали только про буферсон, а не про сами цепкие профили мозга и что они конфликтуют с геноптой. Про это знали прекрасно, поэтому ещё до процедуры обязательно просматривали мозговые карты родственников до третьего колена.
– То есть если бы ему тогда сделали генную оптимизацию, ничего бы не получилось?
– Конечно. Буферс просто не может стать геноптиком! Вот посмотри!
– Топольков постучал по скрину.
– Даже если вообразить, что тест дал неправильный результат - бред, конечно, но пускай! Все равно и без теста ясно, что не было у Прутикова буферсна: в анамнезе нет никаких отметок о цепких профилях мозга родственников, и генопта была успешно реализована!
– Но как же тогда объяснить то, что написано в заключении?
– послушно просмотрев карту, Денис перевёл взгляд на виртэк.
– Я уже говорил - это ошибка!
– А если нет?
Валера только фыркнул.
– Если нет?
– продолжал меж тем Денис, снова и снова внимательно читая заключение.
– Вот тут написано "характерно"!
– Что характерно?
– не понял Валера.
– "...Характерно для буферсна".
– И что?
Денис повернулся к Валере:
– А то, что "характерно для буферсна" - ещё не значит сам буферсон!
Валера открыл было рот, но, подумав, закрыл и воззрился на Дениса с интересом.
– Прутиков вёл себя так странно!..
– Денис вскочил и принялся расхаживать по кабинету.
– А вдруг с ним что-то произошло?.. Что-то такое, что внезапно изменило его профиль мозга, а?
– Профиль мозга нельзя изменить извне!
– возразил Валера.
– В том-то вся и проблема!
– Ну, а если он сам вдруг изменился? Просто скажи мне чисто теоретически, вот что было бы, если б профиль мозга Прутикова внезапно стал иным - похожим на такой, как при буферсне?
– Возник бы конфликт генопты и профиля.
– И что тогда стало бы с геноптиком?
– Не знаю, но такому человеку не позавидуешь...
– А спятить он мог?
– Да запросто.
– Так вот, Валера, - торжественно заявил Денис.
– Это именно то, что и произошло с Прутиковым: он спятил! А потом на вскрытии обнаружилось вот это!
– Он показал на заключение.
– То есть ты хочешь сказать: что-то травмировало его мозг, изменив профиль?
– Да!
– Не представляю, что это может быть, но чисто теоретически...
Обсуждение Прутикова прервал юнифонный вызов. Денису звонил Аркулов.
– Слушай, Валера, - перебросившись с отцом парой фраз, сказал Денис.
– Мне сейчас надо идти.
– Понял.
– Я буду во второй лаборатории.
– Это по поводу Ильи? Как там, дело движется?
– Да, Аркулов готов первое испытание провести.
– Что ж, надеюсь, всё получится.
– Я тоже надеюсь. В общем, двинул я во вторую, а ты пока подумай...
– Денис встал и направился к двери.
– Ладно, пусть профиль мозга Прутикова изменился, - сказал ему в спину Валера, - и стал похож на тот, что при буферсне, этого всё равно не достаточно, чтобы стать экстрасенсом! Я думаю, буферсон, поскольку он означает повышенную чувствительность мозга, только способствует развитию экстрасенсорных способностей, но никак не является их причиной...
– Ну да, - согласился Денис, вспоминая свои бесплодные попытки обнаружить телепата среди буферсов.
– Так что же делает людей, и в частности, буферсов, экстрасенсами? Ты вот как стал телепатом?
– Из-за дзеттоидов. Они... Чёрт! Они травмировали мой мозг! Валера, ты - гений!
– Ну уж...
– скромно улыбнулся Топольков, залившись от удовольствия краской.
– Ладно, я пошёл, а ты...
– А я возьму наш список генеральских буферсов и буду искать травмированных!
– закончил за него Валера.
* * *
Итак - Игорь устало упал в кресло и стянул маску - применение актиматрицы оправдало ожидания и эксперимент с Танцором завершился удачно.
Уф!
– Трухаков вытянул ноги - сейчас он немного передохнёт, и надо двигать в клинику! И так полдня по своим делам пробегал. Нет, там, конечно, никто ему ничего не скажет, даже если он вообще до завтра не появится, - знаменитый и заслуженный врач, да ещё и с такой болезнью, как у него, может работать так, как ему заблагорассудится, но Игорь никогда не злоупотреблял хорошим к себе отношением.