Програмерзость

Фостер Алан Дин

— Пожалуйста, сэрьор, — кивнул смотритель. — Вы уж извините, но у меня это последняя работа за день, и я хотел бы теперь отправиться домой. — Повернувшись, он медленно поднялся по пандусу. После того, как он удалился, вход остался открытым.

Если Мок умер, упрямо размышлял Карденас, то, должно быть, его работу взял на себя кто-то другой. Какой-нибудь доверенный помощник или заместитель. Но кто? Он мог понять какого-нибудь подручного, сильно заинтересованного в проекте квантовой кражи, сколь бы эфемерными ни представлялись перспективы, не говоря уж о полном архиве организации Мока. И то, и другое объяснило бы постоянные попытки похитить Катлу. Но зачем доводить до успешного завершения отданный Моком

приказ об убийстве из мести Сурци Моккеркин? Полоса Монтесумы — это вам не древняя Калабрия или Сицилия, или даже Москва. Современные преступники интересовались отсасыванием кранча и кредита, а не продолжением личных вендетт другого субъекта. Сколь бы ни был предан своему бывшему хозяину его заместитель, Карденас не видел для подчиненного никакого резона заключать контракт на убийство, в осуществлении которого у него или у нее нет никакой личной заинтересованности.

Если, конечно, Сурци Моккеркин не подстраховалась, флиртуя еще с кем-то из подручных Мока кроме несчастного Уэйна Бруммеля, а потом оставила их в трудном положении наряду со своим покойным мужем.

И все равно тут что-то не складывалось. Каждый раз, когда он создавал основанный на известных ему фактах новый сценарий, тот сразу же рушился из-за очевидных изъянов внутренней логики. Единственной возможностью решения этой головоломки было приобретение дополнительных данных. И помещение, в котором он сейчас находился, выглядело безусловно подходящим местом, где можно начать их искать.

Размышляя, как и где лучше всего приступить к этому делу, он не переставал настороженно поглядывать на выход. Если старик не был величайшим актером, какого Карденас когда-либо встречал за долгую службу в полиции, он был лишь простым уборщиком, каким и назвался. Тем не менее, на случай, если старик терпеливо дожидался, когда у непрошеного гостя иссякнут вопросы, чтобы поднять тревогу, Карденас периодически подходил к пандусу проверить подход со стороны чулана.

Инспектор пристально глядел на тянущиеся вдоль стен подводного помещения многочисленные рабочие места. Которая моллисфера вероятней всего поддастся зондированию? Какого рода ловушки он мог встретить? Ему уже доводилось заниматься подобными вещами. В последний раз ему поручили прозондировать корпоративный ящик главного научно-исследовательского накопителя информации «ДженДайна» в Агуа-При. Выходки ящика неизбежно чреваты коварными сюрпризами. Невозможно, чтобы в подобном месте какая-либо из молли или главный ящик будут работать без интегрированной защиты.

В конечном итоге, когда он заподозрил, что защиты все-таки нет, его мысли снова вернулись к двери напротив входа и к тому, что могло скрываться за ней и окном с толстым зеркальным стеклом. Если там не более, чем простой чулан, то зачем запрещать входить смотрителю, которому и так уже доверили ключ-код к этому изолированному помещению?

Проверка, вероятно, займет всего несколько секунд. Наряду с дверной ручкой имелась и маленькая вертикальная щель, предназначенная для приема бесхитростного кодового ключа. Он снова снял с пояса «сезам», накрыл им щель, щелкнул рычажком, включая прибор и подождал. Менее чем через тридцать секунд прибор установил комбинацию и применил ее. Раздался щелчок. Снова потянув за дверную ручку, он обнаружил, что дверь легко открылась.

Слишком легко.

Перед его взором предстала небольшая прихожая площадью примерно в два квадратных метра. В ней стояли пара шкафчиков, маленький холодильник, а на стене красовался маленький головит, показывающий крытый розовой черепицей дом в тропическом окружении. В головите медленно восходила луна, отбрасывая золотистые блики на протекающий перед домом ручей. Непосредственно справа от Карденаса манила к себе еще одна искушающе приоткрытая дверь. Изгибаясь, но оставаясь в то же время

вне прихожей, он обнаружил, что может увидеть очень немногое через открывающийся таким образом проем.

Червячки и искусственная приманка предназначались для привлечения рыбы. Открытые двери неизменно притягивали любопытных людей. Он не собирался заканчивать свой путь загарпуненным и выпотрошенным, когда наличествовал столь явный крючок.

Внешне как будто ничто не препятствовало входу, и именно потому-то он и сдерживался. Изучив взглядом прихожую в течение нескольких минут, он повернулся и широким шагом пересек в обратном направлении помещение и поднялся по пандусу. Схватив пару старомодных швабр, которые приметил во время своего недавнего пребывания в чулане за уборной, он вернулся с ними к прихожей и снова встал перед только что отпертой им дверью. Та была приоткрыта, точь-в-точь так, как он ее оставил.

Отставив одну из швабр в сторону, он ухватил другую одной рукой за верх, а другой около нижнего конца. Держа ее вертикально, он забросил швабру в прихожую.

Последовала внезапная вспышка, после которой на сетчатке его глаз долго еще плясало множество остаточных изображений. Мгновенно разрезанные на части, четыре куска швабры с металлическим стуком попадали на пол.

Шагни он, не подумав, в этот закуток, столь же быстро, но куда более неряшливо, на пол упали бы четыре куска его тела.

16

Просвещенный таким способом, Карденас вновь принялся инспектировать этот безобидный на вид закуток.

Он обнаружил два из смертоносных устройств спрятанными в паре шкафчиков, одно скрывалось в передней дверце холодильника, а другое было искусно спрятано за окном изображаемого в головите дома. Промышленные лазеры обычно обладали ярко-малиновым лучом, но эти, мгновенно превратившие швабру в мусор, снабдили на заказ особой оптикой, которая нейтрализовала их цвет, не влияя на эффективность. Заглянув в прихожую, визитер не видел ничего, но стоило шагнуть внутрь, как его разрезало на части, так и не давая возможности выяснить истину.

На глаза не попадалось никакой кнопки, ни для включения безвредного верхнего света, ни для куда менее безобидных оптических сторожей, охранявших вход в комнату за внутренним порталом. Предназначенный для избавления от мелких неудобств и получения доступа в запертые помещения и ящики, служебный пояс Карденаса не мог предложить ему ничего, чтобы управиться со столь сложной — и смертельной — сторожевой системой.

Посозерцав некоторое время этот пустующий закуток, он повернулся и снова проследовал через наружное помещение вверх по пандусу. На этот раз он не задержался в чулане уборной. Выбрав одно из двух больших стенных зеркал, установленных над раковинами уборной, и пустив в ход инструменты со своего пояса, он вскоре отковырнул зеркало от промышленной липучки, удерживавшей его на стене. Вернувшись к прихожей, он осторожно отставил зеркало в сторону и взял оставшуюся швабру. Последовав в прихожую за первой, она подверглась той же участи, что и ее предшественница.

Зеркало создавало отражающий экран почти столь же высокий, как Карденас. Принесение в жертву второй швабры позволило ему запомнить, пусть и не идеально точно, углы, под которыми закуток пересекали крест-накрест лучи бесцветных лазеров. Сгорбившись, чтобы скрыть за зеркалом как можно большую часть себя, он медленно и осторожно двинулся в прихожую.

Раздалось единственное «бац», за которым последовал сильный запах горящей панельной обшивки. Продвигаясь вперед черепашьим шагом, он пересек закуток, миновав тихо гудящий холодильник и пройдя под обманчиво успокоительным головитом. Ощутив спиной болтающуюся внутреннюю дверь, он толчком открыл ее, слегка споткнувшись, проходя утиной походкой через теперь уже не перекрытый портал.