Прогулка по легендам
Шрифт:
Кого-то заставляли отрабатывать наказание прямо в Академии (полезно-трудовые работы на ниве домашнего хозяйства), а кому-то предписывалось получить запечатанный конверт с очередной заявкой и, закусив удила, отправляться "очищать очередной мир от скверны" (цитирую из учебника "Магическая история"). По какому принципу "раскидывались" адепты никто из нас так и не смог понять, а преподы молчали аки партизаны на допросе, но суть от этого не меняется: моя светлость всего пару разу получила сельхоз-хозяйственные задания, а всё больше моталась по сёлам и деревенькам, упокаивая нечисть и нарабатывая навыки юного убийцы (самое "необходимое" умение для молодой девушки!).
Где я только
В принципе, преподаватели Академии были довольны сложившейся ситуацией: адепты заняты полезным делом и заявки выполняются в геометрической прогрессии. Так что наша Академия Скорой Магической Помощи по праву считалась лучшей не только в нашей стране или мире, нет, слава о Стажах распространилась даже в другие Галактики и теперь мы (адепты-практики то есть,) были нарасхват!
Как-то раз, вернувшись с очередного задания, застала в зюзю упитых мэтра Олдена и Эдиту Марковну (вы себе даже представить не можете степень моего шока!), которые громко икая, проболтались мне о мести преподавательского состава всем адептам вместе взятым. Если опустить пьяные бредни на тему "Ты меня любишь? Ик... ага!", убрать поминутное икание и просьбы сходить за палачом, то суть нашей внеплановой беседы сводилась к следующему: магистр Боули имел на каждого адепта личное дело, которое хранилось и периодически пополнялось на протяжении всего срока обучения данного субъекта, по окончании же Академии студенту выдавали "компромат" и с благостными напутствиями провожали со двора альма-матер в искренней надежде, что ученик сюда более никогда не явится (наивные, половина преподавательского состава - выходцы из здешних "застенков"). Стоило только прийти какой-нибудь жалобе на адепта N, как она педантично подшивалась в папочку указанного господина или вытащил адепт B заявку, как уже через сутки копия сего документа будет иметься в его личном деле; аналогично дело обстояло и с нарушителями Устава Академии, то есть, к проштрафившимся записывалось их правонарушение и способ отработки наказания.
Раз в неделю в обязательном порядке собирался консилиум, на котором выносилось решение о том, кто, когда и в каких количествах должен отработать долг, а также выбиралась заявка (хоть они и были запечатаны в белые конверты, но у преподавателей существовала давно проверенная методика "вскрытия" нужных документов), а далее уже дело техники: поймать нужного адепта на провинности (что, согласитесь, не составляло труда с учётом картотеки магистра Боули) и "обрадовать" бедного студента (хоть у ответственного по распределениям и была постная мина при вручении мне очередной заявки, но уверенна, что в душе он прыгал и смеялся от счастья!), а также помахать вслед "смертнику" белым носовым платочком.
Раскинув мозгами, решила не использовать полученные сведения в личных целях (а Эдита Марковна и мэтр Олден на утро и не вспомнили о нашем разговоре), но быть теперь более осторожной. Но, ни очередные меры безопасности, ни маскировка, ни помощь дедушки-сторожа не помогали, и всё равно раз в месяц меня вызывал к себе на "ковёр" ответственный по распределениям
– Стефания, подъём!
– отдала приказ Ефросинья.
– Батя сказал наломать еловых лап для растопки бани и украшения стола.
Последнее высказывание мою светлость немного озадачило, но я не успела ничего уточнить, так как схватив меня за руку, девчурка рывком дёрнула на себя мою расслабленную тушку и без передышки потащила в сторону калитки.
Устала, замёрзла, вымоталась, измочалилась... ни одно из этих "определений" даже близко не описывает моё нынешнее состояние. Утешает лишь то, что из кухни доносятся умопомрачительные запахи, да Селентий Петрович баньку растапливает! Эх, нужно же заполнить дневник по практике, а то мэтр Олден три шкуры спустит и ещё заставит пересдавать задание...
Горестно вздохнув, пригмоздилась на краешке лавочки, подпирающей стену в пищеблоке; Елена Петровна продолжала хлопотать по хозяйству, и, судя по всему, мою персону вообще не заметила.
– Кха-кха, - пришлось "подать" голос, - Елена Петровна, а зачем вы так много блюд приготовили?
И действительно, на столе стояло, по меньшей мере, одиннадцать-двеннадцать разнообразных блюд. Два салатика, заливная рыбка, борщ, вареники, голубцы, кутья, пирог фруктовый и пирожки с квашенной капустой и мясом, домашнее медовое печенье, узвар и нечто очень аппетитное ещё скворчало на сковородке.
– Ну как же, Стефочка, - мать Ефросиньи кинула на меня удивлённый взгляд, - семья у нас хоть и маленькая, но дружная, да и друзья-соседи придут, их ведь тоже кормить надо!
Так и тянуло ляпнуть, мол, пущай со своей посудой и продуктами приходят, а не на соседских харчах сидят, но я усилием воли сдержалась и продолжила дальше выпытывать информацию:
– Елена Петровна, а это посвящено какому-то празднику или так, для собственного удовольствия?
Не, в задание было написано нечто про традиции Нового Года, но всё больше упор делался на коммуникативные умения адепта и его адаптацию к незнакомой местности, поэтому, чем больше информации я получу, тем полнее будет мой отчёт и, следовательно, на заковыристые вопросы приёмной комиссии моя светлость ответит с лёгкостью.
– Так сегодня же тринадцатое января, да к тому же пятница...
– наткнувшись на мой офонаревший взгляд, женщина тяжело вздохнула и задала встречный вопрос.
– Вы что, с родителями не праздновали Старый Новый год и не гадали в "чёрную" пятницу?
Захотелось в спешном порядке вернуться в Академию, вытрясти из ОСиПИ дополнительную информацию, которые эти скряги (лишнюю бумажечку пожалели!) зажмотили и только после этого возвращаться к разговору, но мечты так и остались неосуществлёнными, так как взгляд Елены Петровны из удивлённо-жалостливого стал настороженно-пристальным.
– Нет, - добавить литр жалости и два кило сожаления в голос, - мама как-то не уделяла особого внимания традициям, а отцу было всё равно, он постоянно занят на работе.
И ведь даже не соврала! Моей родной матери всё до фиолетовой лампочки, если оно не касается светских раутов или вечерних мероприятий с большим количеством богатеев, где можно подцепить спонсора (какое красивое слово) и продолжить дальше осваивать карьеру актрисы, а отец... Сколько себя помню, папа старался угодить своей жене и работал, что называется, на износ. Три работы, куча долгов и очередная внеплановая прихоть матери - вот, наверное, и всё, чем живёт этот измученный мужчина... поэтому поступление в Академию Скорой Магической Помощи для меня было сродни благословению свыше: вроде и из дома уехала, но и с семьёй не разругалась!..