Прогулка по висячему мостику
Шрифт:
— Спускаемся на Землю, — медленно вслух проговорила Ира.
— Спускаемся, спускаемся… — услышала она за спиной счастливый Женечкин голос.
Он нежно обнял ее и потерся своей щекой об ее щеку.
— Женька! Ты же уехал!
— Я не уехал. Я Влада увез. А ты что, не рада мне?
Ира повернулась к нему и улыбнулась.
— Рада… — проговорил Женечка мечтательно и утопил в своих объятьях. — Видишь ли, — продолжал он полушепотом, — я против Влада ничего не имею, но ты на групповуху явно не согласишься, а оставлять тебя с ним не захотелось
Ира не возражала.
— Тебе не будет легко, — изрек Женечка в качестве утреннего приветствия, встречая Иру в гостиной за накрытым столом. — И даже легче не будет.
— Я знаю, Жень, и не боюсь этого. Для меня началась новая эра. Умирать тяжело, рождаться — тоже. Ты ведь знаешь…
— Да… Просто мне периодически кажется, что ты лишь играешься, не воспринимая всерьез то, что с тобой творится.
— Есть немного. Я же все-таки человек! А какой здравомыслящий человек будет воспринимать все это всерьез? И воспринимать вообще.
— То есть?
— То есть, я, кажется, нащупала, как отдать богу божье, а кесарю кесарево.
Женечка облегченно вздохнул, притом без тени сарказма.
— Надеюсь…
— Я рада. А по сему прошу тебя, не обижайся, мне уже давно пора начинать отдавать кесарю кесарево — я с самого приезда еще за работу не садилась, и у меня намечается форменный завал.
— Охотно верю. Кстати, а как там моя книга поживает?
— Ты же сам сказал ее пока не трогать.
— Теперь можно.
— Ну, спасибо! — с ехидным сарказмом «поблагодарила» Ира.
— Ну, пожалуйста! — к Женечке опять вернулось игривое настроение. — Ладно, Палладина, не обижайся! С книгой можешь не спешить. А я, повинуясь твоей просьбе, являющейся вежливой формой приказа, испаряюсь. Трудись! — он уже направился к выходу, но у самой лестницы затормозился. — Только позволь еще позлорадствовать: Ирка, в твоей работе, где божье, а где кесарево, сами бог с кесарем не разберутся.
— Женечка, не переживай! Я им как-нибудь сама поровну поделю, так что не поссорятся.
— Ты уверена?
— Да. Уверена.
Женечка свалил, а Ирина поднялась в кабинет и без лишних раскачек села работать. Часа на три она полностью выпала из окружающей действительности, в которую ее ненадолго вернул звонок Влада:
— Ира, как ты?
— Нормально. По крайней мере, теперь я точно знаю, что Женечка до вчерашнего вечера с тобой, в общем-то, не общался.
— Видимо, да, — по голосу Влада чувствовалось, что вчерашний вечер надолго врежется ему в память. — Ты, кстати, тоже.
Последняя фраза Иру развеселила.
— Влад, неужто все так тяжко?
— Еще как, — предварительно вздохнув, ответил Влад.
— Ладно, не принимай близко к сердцу, и к мозгу тоже.
— И давно вы так развлекаетесь?
— С этой зимы.
— Что ж, теперь я многое начинаю понимать…
— Можешь не объяснять — я знаю… Если у тебя не отпала охота со мной общаться так же тесно, как и до сего дня — привыкай. Тебе придется привыкнуть.
— Догадываюсь…
— Как там дела на объекте?
— Нормально.
— Скажи Валентинычу, что на днях я подъеду, гляну и, скорее всего, всех вас ждет заслуженный двухнедельный отпуск. Который бы я, на твоем месте, использовала для учебы. Я так понимаю, на заочном ведь тоже учатся, а не дурака валяют?
— Ну вылитая училка!
Ира рассмеялась.
— Вот тебе и полегчало! Влад, но на счет учебы я вполне серьезно.
— Не переживай, Ира, я уже потихоньку делаю задания.
— Ну вот, а теперь будет повод делать их не потихоньку.
— Ладно, как скажешь, — вздохнул Влад. В этот момент в пределы его досягаемости попал Валентиныч. — Пап!
Иру приятно кольнуло это слово. Она еще не слышала, чтобы Влад так называл отца. К тому же по его голосу чувствовалось, что это не вымученное обращение.
— Влад, дай Валентинычу трубку.
— Да, Ирочка…
— Валентиныч, я, скорее всего на днях заеду всерьез посмотреть на объект и, если все в порядке, отпущу вас недельки на две в отпуск.
— Ой, Ир, не надо бы!
— Валентиныч! В оплачиваемый отпуск.
— А-а! Ну, тогда другое дело! Когда ждать-то тебя?
— Валентиныч, ты сам позвони, когда решишь, что работы безболезненно приостановить можно станет.
Валентиныч позвонил через три дня. Он неплохо изучил Иру, по крайней мере, относительно работы. По ходу она следила за процессом лишь вроде как формально, но вот если сказала, что хочет осмотреть все всерьез… Его нервозность в последний день перед сдачей немало удивила Влада.
— Ой, Влад, она только с виду беленькая и пушистенькая, а работу принимать будет с лупой и белым платочком. Ни одной закавыки не упустит.
Влад и не предполагал, что Валентиныч ничуть не преувеличивает. Лишь упоминание лупы и белого платочка оказалось метафорой — сии принадлежности, в виде тестирующих качество работы приборов, Ира не использовала. Однако в процессе приемки у всех сложилось впечатление, будто Ира миллиметр за миллиметром сканировала весь дом с помощью микроскопа.
Погода стояла пасмурная и очень даже прохладная, но Влад с Валентинычем уже к середине осмотра обливались потом.
— Теперь я понимаю, почему ты всех так гонял, — сказал Влад Валентинычу, когда они, не выдержав, вышли перекурить.
А Иру усталость не брала — она целых пять часов придирчиво изучала стены, полы, потолки, окна, двери, коммуникации…
— Фух… Вроде все в порядке, — сказала она, наконец выйдя во двор и присоединившись к полностью измотанным Владу и Валентинычу. — Может, в море окунемся?
— Неплохо бы, — проговорил едва живым голосом Валентиныч.
— Ир, тебе никто, никогда не говорил, что ты — монстр? — язвительно спросил Влад, когда они втроем спускались к морю.