Прогулка по висячему мостику
Шрифт:
А знаю я то, что хоть я и рожден ползать, и мне не дано взлететь, но нечто — эдакие символические крылья у меня остались, и я хочу отдать их тебе. С одной стороны, из чисто эгоистических побуждений, чтобы освободиться и войти в свой мир тем, кем я оттуда вышел, а с другой — я хочу сделать тебе своеобразный подарок, потому что ты знаешь, что с этим делать, и это необходимо тебе… Я безмерно благодарен тебе за то, к чему ты заставила меня прикоснуться, хоть я и не смог хоть как-то воспользоваться этим…
Рауль опустил глаза.
— Боже! Какую чушь я несу! Ира, извини…
— Да уж… — задумчиво произнесла Ира. — Для соблазнения действительно вполне подошло бы нечто менее мудреное, а заодно и более эффективное.
Рауль как-то обреченно рассмеялся.
— Ира, я сказал тебе все что хотел, все, что, как мне кажется, я обязательно должен был тебе сказать. Ира, если ты действительно хочешь уйти — я тебя не держу более, но очень… очень тебя прошу…
Рауль запнулся и некоторое время молчал, а затем, едва не задыхаясь, прошептал:
— …останься…
Казалось, что время остановилось, и только тиканье часов на руке Рауля свидетельствовало о продолжении его неумолимого движения. Ира не ушла и не сделала ни единого движения, чтобы подняться с кресла. Рауль медленно провел рукой по ее лицу, а потом приподнялся и едва коснулся своими губами ее губ, обдавая напряженным дыханием. Ира перестала контролировать раздирающую ее на части страсть и та, обретя, наконец, свободу, вырвалась наружу. Губы в ответ на легкое прикосновение Рауля слегка вздрогнули. Рауль, почувствовав этот ответ, подхватил Иру на руки и бережно уложил в постель.
Почти три с половиной месяца сдерживаемая страсть затопила Иру полностью. В редкие мгновения проблесков сознания она понимала, что то, что происходит с нею, сексом назвать можно лишь номинально. Она чувствовала себя огромным свирепым яростным монстром, жадно и безжалостно пожирающим принесенную ему жертву, которая с благоговением, покорно и безропотно отдает себя на растерзание.
Ире казалось, что такие ощущения должны привести ее в ужас, но вместо этого чувствовала неистовую вакханалию радости. Нечто внутри нее целым оркестром литавр и тамтамов отбивало причудливые пятидольные ритмы не дающие ускользнуть из состояния транса.
А потом она взмыла в густом золотистом свете и каким-то немыслимым движением вобрала в себя все то, чем насытился монстр. И вдруг то, чем насытился монстр, начало крушить, ломать и выталкивать из нее нечто. Что-то вроде мощных железобетонных конструкций, которых она не ощущала, пока они со взрывами боли не начали рушиться, даруя легкость, выпуская на волю. В следующее мгновение она открыла глаза и обнаружила себя лежащей на кровати в темной комнате…
Она слегка сдвинула вдоль простыни руку и коснулась лежащего рядом Рауля. К ее радости он был, судя по всему, живой и здоровый, в чем Ира, придя в себя, несколько сомневалась, учитывая пережитые ощущения. Он, почувствовав прикосновение, повернул в ее сторону голову. Ира приподнялась на локте и на мгновение заглянула в его глаза — Рауль действительно находился в самом обычном состоянии, наступающем у мужчины после соития с женщиной. На его щеке ярко мерцал отсвет уличного фонаря. Ира поцеловала его в этот отсвет, и он исчез, впитавшись в ее губы. Рауль облегченно вздохнул. Ира поднялась, молча оделась и вышла из номера.
Она не пыталась думать о том, что с ней произошло и что она чувствует сейчас. Единственное, что Ира отчетливо понимала, это то, что отправиться прямиком в свой номер — не лучшая идея, и спустилась в бар. Там, на том же самом месте сидел Радный, словно поджидая ее.
— Присаживайтесь, Ира, — сказал он, окидывая ее беглым, но очень цепким взглядом. — Кофе для Вас я заказал. Выберите пирожные, — он протянул ей меню. — Сладости — это то, что Вам сейчас необходимо в первую очередь.
— Я буду картошку, — не заглядывая в меню, сказала Ира.
— Сколько штук?
Ира удивленно подняла глаза, считая, что он шутит.
— А сколько нужно? — весело спросила она.
— Думаю, что не менее трех. Кстати, можете заказать разные.
— Я столько не съем! — Ира рассмеялась.
— Придется! — усмехнулся Радный. — Так что? Пять картошек?
— Ставки растут? Начиналось, ведь, вроде как с трех?
— Определяйтесь быстрее, а то так и до десяти дойдет!
— Ладно, как скажете. Три картошки.
Официант принес кофе.
— Будьте добры еще три пирожных картошка и два миндальных, — попросил Радный.
Ира решила, что миндальные он заказал для себя, но оказалось, что они тоже предназначались ей.
— Ешьте, Ира, — подбодрил ее Радный. — Сладости обладают уникальным свойством сглаживать для тела последствия стресса, которому оно подверглось в ходе трансформаций на других уровнях. Так что ешьте, и я нисколько не удивлюсь, если понадобится заказать еще.
Так и вышло. Ира не чувствовала голода, но, к собственному удивлению, даже не заметила, как пирожные исчезли в ней. Радный, не спрашивая, заказал еще, а когда и те испарились, поинтересовался:
— Еще?
— Не-ет! Я, кажется, сейчас лопну!
Радный усмехнулся:
— Маловероятно! Вам только кажется, исходя из опыта. Прислушайтесь к ощущениям — разве я не прав?
Ира прислушалась.
— Удивительно… однако, это верно…
— Так что? Еще?
— Пожалуй, все-таки нет.
— А кофе?
— Кофе можно.
Радный заказал еще кофе. Когда его принесли, Ира достала сигарету и закурила.
— Ира, если захочется еще, не стесняйтесь, скажите. Вам сейчас сладкого нужно вволю.
— Что мне действительно сейчас хочется, так это домой.
— Как я догадываюсь, для этого общественный транспорт дальнего следования Вам не требуется?
— Нет. Не требуется.
— Что ж, программу максимум Вы выполнили, так что никакие внешние причины Вас здесь больше не держат.
Ира тут же перешла на более быстрый темп поглощения.
— Ира! Не спешите! Вас ничто не держит, но и не гонит ничто. Времени более чем достаточно — расслабьтесь!
Ира послушно расслабилась и спокойно допила кофе.