Прогулки по Ростовской области
Шрифт:
– Это что, тот самый санаторий? Ну который мы видели в походе в том году с другой стороны Дона?
– Да, его недостроенный корпус.
– Я так и думал.
– Говорят, вьетнамцы, когда его помогали строить, всех улиток в округе пожрали! – вспомнил я вычитанный где-то факт.
– Ты знаешь, я отлично понимаю этих вьетнамцев, – заметил Саша. – Я бы сейчас сам, наверное, сожрал бы гору улиток.
Мы подошли поближе. Из-за обилия поросли и диких кустарников эта серая махина казалась здесь, в буйстве природы, совсем неуместной. Мы не стали пытаться проникнуть внутрь, а скорее спустились с холма и углубились в тенистую часть бывшего санатория.
Увядающая красота его была прекрасна в своей тиши. Ни одного человека не было видно вокруг. Клумбы и газоны соседствовали с разбитым асфальтом. На территории нас встретил памятник Ленину, а также здание с элементами классической архитектуры. Колонны с капителями, террасы и карнизы в нем контрастировали с пожелтевшими кондиционерами в окнах, облупившейся краской и штукатуркой на стенах. Судя по развешенному возле дома белью, здание еще функционировало, но самих жителей или постояльцев видно не было.
Увидев Дон, мы решили устроиться на привал поближе к берегу. Спуск к нему представлял собой каскад с несколькими зелеными террасами. По периметру территорию обрамляли деревья, иногда попадались среди них сосны и голубые ели, а также кусты туи. Внизу зеленела лужайка с футбольным полем, а за ними располагался песчаный пляж. За рекой же красовалось лесистое левобережье, где мы с Сашей как-то застряли в терновнике.
Я знал, что где-то здесь, на территории санатория, еще имелись ротонда и старые советские скульптуры, которые еще можно было найти среди всей этой зелени, но сейчас краеведческий интерес немного угас. В посадке мы облюбовали одну из простеньких беседок (с куском шифера и мешковиной вместо крыши) и наконец-то устроились на обед.
Саша первым делом достал припасенную со вчерашнего вечера термокружку с гречкой внутри. Фокус работал безотказно: если с вечера залить гречку холодной водой и оставить так на ночь, уже наутро она будет полностью готова. Гречку поделили и разложили на пластиковые тарелки, оставшиеся у нас после «Доширака», которые мы использовали уже третий день подряд. Открыв банку тушенки и смешав все это дело с гречкой, мы получили отличный питательный обед. Немедленно и с удовольствием его съели и прилегли отдохнуть на скамейки по обе стороны стола.
Лежать на твердой и узкой лавке, зато с выпрямленной спиной, в тени, да еще с наполненным желудком, было потрясающе. Посмотрев на себя в камеру телефона, я по-хорошему испугался: лохматый, небритый, с красной шеей, с каким-то нагловатым и даже дерзким взглядом. Совсем будто не тот хороший и скромный мальчик, как в городе. Вид такой, что будто и в морду могу дать. Ну кто бы мог подумать?!
Саша задремал, а я вытащил из рюкзака наушники и решил потратить немного заряда батареи, который я специально приберегал для таких случаев. В плейлисте заиграла песня Вилли Нельсона ”Are You Sure”, которую я когда-то услышал в сериале «Остаться в живых» и сохранил себе в плейлист.
«Оглянись вокруг, посмотри хорошенько и скажи мне, что ты видишь?» – потихоньку пел Нельсон в своей песне по-английски.
Я посмотрел вокруг: на залитое солнцем футбольное поле, на пляжик, на тенистую посадку и родной Дон в просветах между деревьев. Потом перевел взгляд на разбросанную посуду на столе, на свою взмокшую бандану и Сашину белую кепку, на вылизанную банку из-под тушенки да разбросанные вокруг стола рюкзаки с ковриками и спальниками…
«Вы уверены, что хотите быть именно здесь?» – спросил Нельсон в наушниках.
«Ага», – подумал я. Несмотря на то, что дома меня дожидалась недоделанная дипломная работа, вскоре маячила защита и другие проблемы, конкретно в этот момент на душе царили абсолютное спокойствие и согласованность. Все успеется, все получится.
«Это ваши друзья, но настоящие ли они друзья?» – спросил певец снова.
Я посмотрел на Сашу. Он дремал на соседней лавке, скрестив руки на груди и обхватив себя за бока. Лохматый, грязный и красный, как вареный рак.
«Да, по-любому», – усмехнулся я.
Наслушавшись музыки, я решил последовать Сашиному примеру и тоже немного вздремнуть. Легкий ветерок и свежесть реки в жаркий летний полдень убаюкивали за считаные секунды. Едва я закрыл глаза, в голове тут же побежала старая знакомая грунтовка – и я иду по ней, иду…
– Молодые люди! – вдруг разбудил нас чей-то громкий голос. – А что это ты вы тут у нас делаете?
Мы с Сашей повскакивали со скамеек. Рядом стоял полноватый мужчина средних лет и удивленно таращился на нас.
– Да вот, прилегли отдохнуть, – ответил я. – Устали в походе.
– Здесь вообще-то платная закрытая территория, сюда нельзя просто так входить! – заметил строгим голосом мужчина, по всей видимости местный сторож.
– Нельзя входить? – удивился Саша. – Но нигде никаких табличек об этом не было.
– А как вы сюда попали? – задал он встречный вопрос. – Как вы вообще мимо собак-то наших прошли?
– Собак? – произнесли мы с Сашей синхронно и переглянулись. – Каких собак?
– Там у нас собаки на входе есть.
– Мы не видели никаких собак, – сказал Саша. – Наверное, мы зашли не с основного входа.
– Да, мы спускались со стороны заброшенного санатория, и никаких ограждений и заборов там не было, – уточнил я.
– Все равно находиться здесь нельзя! У нас бронировать надо, – продолжал сторож. – А вы, вообще, откуда сюда пришли?
– Да у нас поход многодневный, – похвастался я. – Вот уже третий день идем из Усть-Донецка!
При этих словах мужчина округлил глаза и как-то опасливо обвел нас взглядом. Посмотрел на наши огромные рюкзаки, на хлам на столе, а потом быстро схватился за мобильник и набрал кого-то.