Прогулки с Бесом

Сокольников Лев Валентинович

– "Такие губы представители семитических племён носят..."

Мы - первые среди народов мира по присваиванию кличек: "простые" мы, и кличками обмениваемся "просто так", не утруждаясь.

Появился в свет с большим носом - быть тебе "Носом", иного названия не жди, а если обзаведёшься продолжателем рода - первым делом потомка твоего не по имени называть будут, а "носов малый". Истинную фамилию сыну не видеть, ему на роду написано прозываться моим большим носом. Пусть потом на генетическом уровне за сотню последующих лет носы одумаются и войдут в нормальные размеры - "Носовым"

останешься до скончания рода по мужской линии.

Со временем "сын" выбрасывается, не произносят "сын" по любимый привычке нашей всё укорачивать, и оставляют только "Носов". Фамилия готова. Так велось с древнейших времён.

"Нос" не говорит о национальной принадлежности обладателя, но "наумовым", "лазаревым" и "абрамовым" - есть о чём думать.

Жители села в названиях делают небольшое различия: если для женщин "сиська" - нормально, то молочная железа бурёнки-кормилицы зовётся иначе: "вымя", и разница в званиях говорит о большей ценности коровьего вымени перед человеческой сиськой.

Когда женщина желает обидеть односельчанку - грудь обижаемой называет "сиськами", или "выменем", а от "вымени" до "коровы" совсем близко. Какое звание обиднее - решать женщинам.

Место, из которого исходит питание человеческих детёнышей - у людей соском называется, а у матери-коровы - "дойкой". Для женщин, ввиду малого размера указанной части вымени - "дойка" не применяется:

– Ухватиться не за что...

Как появилась фамилия "Седойкина" - правильного научного толкования ни бес, ни я дать не можем, но догадок много. Приводим одну:

– "Седойкин" появился так: однажды некий глава семейства, увидев процесс кормления отпрыска обычным манером: грудью жены - удивился:

– Лихо сиську доит!
– со временем замечание главы семейства укоротилось до "Сиседойкин". Носить в фамилии "сиську" не хотелось, а потому и прибегли к изменению буквы "И" на "Е" и к сокращениям. "Седойкин" готов.

– Вот оно что: таким манером моего предка "Додонова", и меня заодно, соплеменники превратили в "Додона"?

И пошло: если кому-то казалось, что запасы ума у него на стакан больше, чем у другого - немедля позволял играться фамилией с добавлением лишней буквы: "долдон", и, "взлетев разумом" - парил над прочими человеческими ничтожествами в недосягаемой высоте!

"Долдон" созвучен с именем сказочного царя Додона, коего "прославил" великий российский поэт. Да, было такое, есть чем гордиться, но славой позорной: как известно из сказки, царь Додон был подловат, неумён, и "отдал концы" от единого удара в темя клювом Золотого петушка.

– Не от "жареного петуха" кончину принял, а это - кое-что!
– ехидным тоном заметил бес.

Губы, какими мать-Природа наградила Губастую - во Франции ценились бы высоко в любое время французской истории; в Холливуде такие губы принесли бы владелице мировую известность, славу в сопровождении больших миллионов американской валюты; во всём мире такие называются коротко и понятно: "шикарные", "чувственные", а в разорённом женском монастыре военного времени женщина оставалась "Губастой" - и ничего иного сверх того. Высокая, худая, смугловатая женщина неопределённого возраста.

В момент максимально высокого уровня "борьбы с врагами" "совецкая" власть, опасаясь всего и вся, посчитала, что супругам лучше коротать век по отдельности и упрятала главу семейства в тридцать каком-то памятном году за какой-то пустяк, который "потянул" супругу отсидку по тогдашней "модной" статье сроком на десять лет в диких местах обширного отечества нашего. Обитатели бывшей "святой" обители, на то время приученные "держать язык за зубами", а если применить иную редакцию великого российского предупреждения: "не позволять языку вываливаться дальше забора из зубов" - говорили одно слово:

– "Посадили" - но за что, как и куда посадили - не упоминали...

На момент вынужденной разлуки супруг оставил на попечение Губастой двух дочерей. Грустная, но не единственная история из времён "прекрасного совецкого прошлого".

Характер у Губастой" был тяжёлый, мрачный. Мои нынешние объяснения мрачности Губастой: женщина, мать двух малых детей, могла позволить себе удовольствие помрачнеть: стараниями "народной власти" супруга, кормильца, упрятали на десять лет "без права переписки". Смертник, значит.

В любое время года "Губастая" ходила в галошах "Красный треугольник" на босую ногу. Иной обуви на ногах женщины никто и когда из обитателей монастыря не видел.

Говорила Губастая редко и низким голосом. Высшим удовольствием монастырские бабы почитали каким-либо манером зацепить Губастую и получить от неё ответ. Ценность ответов Губастой: они всегда были разные.

Повторяю: мы - "простой народ", и всё делаем "просто". Особенно - гадости и только "друг - другу"!

– Мальчик, зачем разбил лампочку? Зачем изгадил подъезд родного дома!?

– Просто так...
– до идиотизма "простой" народ! Знают, что "простота - хуже воровства", но в нужных обстоятельствах забываем мудрость и продолжаем оставаться "простаками".

Бабы "доставали" "Губастую" любыми способами "просто так" и всегда - в удовольствие. Губастая огрызалась талантливо, на уровне лучших актрис мира. Разумеется, сравнить огрызания Губастой монастырские бабы не смогли по причине: иных талантов в монастыре не было. . Пожалуй, Губастая огрызалась куда талантливее, чем актёры больших и малых театров "страны советов". Монастырским "актрисам" ролей не писали и Губастая о великих драматургах мира ничего не знала, но содержанию её словесных отпоров позавидовали бы актёры "больших" и "малых" столичных театров. Присутствовал в игре русский мат - не знаю, но под занавес, в финале самодельной пьесы, как зрители, так и "актриса" оставались довольны без криков "браво!" и бурных оваций.

К концу жизни получил дар видеть особую породу соплеменников, не так уж и малую, чтобы обойти упоминанием. Особая порода, коя основное время жития своего пребывает в звании "говно человек", но с постоянной, не преходящей мечтой благоухать ромашкой.

Радостное "благоухание" начинаются с момента, когда получается, хотя бы на малость, унизить соплеменника и "возвыситься над ним" пусть и на толщину волоса. Миг "возвышения" делает меня счастливым и я взлетаю с единственной и радостной мыслью: