Происхождение зла
Шрифт:
Она оказалась настолько моложе мысленного представления, что Эллери лишь значительно позже разгадал обыкновенный фокус, легкий магический трюк, который она исполняла столь же профессионально, как держала грудь. Со временем ему стало известно, что ей сорок четыре, но это фактически означало не больше — перед глазами вспыхнули цифры, — чем хронологический возраст Айеши. Чепуховая романтическая метафора не выходила из головы. Он даже возмутился бы, осознав, что в мечтах воображает себя героем своей юности Аланом Куотермейном, [8] которому выпала честь
8
Айеша, Алан Куотермейн — персонажи романа Г.Р. Хаггарда «Копи царя Соломона».
Делия Прайам — дичь крупная, видно с первого взгляда. Дверной проем обрамлял женщину идеальных пропорций в темно-желтой крестьянской блузе, набивной юбке смелой расцветки. Густые черные волосы гладко зачесаны на одну сторону на полинезийский манер, в ушах простые широкие золотые колечки. Голова, плечи, грудь, бедра — не поймешь, что лучше. Не столько позирует, сколько создает особую атмосферу необычайной сдержанности, настороженности и тревоги.
Некрасивая по голливудским стандартам — глаза слишком светлые, слишком глубоко посаженные, брови слишком широкие, губы слишком полные, цвет лица слишком яркий, фигура слишком героическая. Но восхищает именно чрезмерность — тропическая, влажная, блистательная, спокойная, победительная. С первым взглядом на нее как будто входишь в джунгли. Она возбуждает, взывает к каждому чувству, в ней все открыто, прелестно, опасно. Хочется услышать голос — сонное рычание из чащи.
В голову пришла первая внятная мысль: «Роджер, старый петух, где ты ее нашел?» И вторая: «Как же ты ее удержал?» Только забрезжила третья — в глаза бросилась застывшая улыбка Лорел Хилл.
Эллери взял себя в руки. Для девушки случай явно знакомый.
— Видимо… Лорел… обо мне рассказывала: — Речь с перебивками всегда раздражала его. Впрочем, получается настоящий протяжный вой самки из дебрей.
— В ответ на вопросы мистера Квина, — теплым дружеским тоном подтвердила Лорел. — Вы, кажется, не удивились, видя меня здесь?
— Удивление осталось на улице рядом с твоей машиной. — Ленивый гортанный голос тоже теплый, дружелюбный. — Но ведь и ты мне не удивилась.
— Дорогая, вы никогда меня не удивляете.
Они улыбнулись друг другу.
Девушка вдруг отвернулась, полезла за очередной сигаретой.
— Не беспокойтесь, Эллери. Все мужчины в присутствии Делии забывают других женщин.
— Ох, моя милая, — снисходительно мурлыкнула она.
Лорел чиркнула спичкой.
— Проходите, миссис Прайам, садитесь.
— Если б я знала, что Лорел сюда направилась…
— Я пришла насчет собаки, Делия, — резко перебила та. — И записки. Вы следили за мной?
— Смешно даже слышать.
— Следили?
— Разумеется, нет, дорогая. Прочла о мистере Квине в газетах, решила прояснить кое-какие интересующие меня вопросы.
— Простите. Я ужасно взволнована.
— Я зайду в другой раз, мистер Квин.
— Ваш визит, миссис Прайам, связан со смертью отца мисс Хилл?
— Не
— Тогда мисс Хилл не будет возражать, чтоб вы сели. Повторяю приглашение.
Она двигалась нарочито медлительно, словно сквозь что-то проталкивалась. Поднося стул цвета шартреза, Эллери скрытно за ней наблюдал. Усаживаясь, она оказалась так близко, что можно было, чуть шевельнув пальцем, дотронуться до обнаженной спины. Он с трудом удержался.
Она, кажется, не обращала на него вообще никакого внимания. Окинула взглядом с ног до головы, будто платье в витрине, и, видимо, не заинтересовалась. То есть как платьем.
— Не желаете ли чего-нибудь выпить, миссис Прайам?
— Делия не пьет, — предупредила Лорел тем же теплым дружелюбным тоном, выпуская из ноздрей ракетные струи.
— Спасибо, дорогая. Спиртное ударяет мне в голову, мистер Квин.
А ты стараешься свою голову не подвергать никаким ударам, думал Эллери, из чего явно следует, что единственный способ до тебя добраться — влить в ярко-красный ротик несколько рюмок сухого мартини… Он сам себе удивлялся. Замужняя женщина, настоящая леди, муж инвалид… Однако стоит посмотреть на колышущуюся походку…
— Лорел уже собралась уходить. Факты заинтересовали меня, но я приехал в Голливуд писать книгу…
Блузка на Делии зашуршала и стихла. Эллери шагнул к окну, заставив ее оглянуться.
— Впрочем, если желаете что-то добавить, миссис Прайам…
Возникло подозрение, что книга не скоро напишется.
Рассказ Делии Прайам усваивался с трудом. Эллери никак не мог сосредоточиться, путался в деталях. Изгибы блузы, обещания юбки, плотно облегающей фигуру ниже талии, крупные пухлые руки, уложенные стрелками компаса на колене… «Владычицы с гладкими мраморными руками…» Ренессанс Браунинга. [9] Она доставила бы радость умирающему епископу святого Пракседа.
9
Браунинг Роберт (1812–1889) — английский поэт, автор любовной лирики, монологов-исповедей, насыщенных малоизвестными литературными и историческими деталями.
— Мистер Квин?
— Вы имеете в виду, миссис Прайам, — виновато встрепенулся он, — тот день, когда Леандру Хиллу подбросили мертвого пса?
— В то самое утро мой муж получил… посылку. Не знаю, как иначе сказать.
Сигарета Лорел зависла в воздухе.
— Делия, вы мне не говорили, что Роджеру тоже что-то прислали!
— Он велел никому не рассказывать. Ты, дорогая, меня просто вынудила, подняв шум вокруг бедной собаки… сначала в полиции, теперь у мистера Квина.
— Значит, вы все-таки за мной следили.
— Зачем? — улыбнулась миссис Прайам. — Просто видела, как ты смотрела на снимок мистера Квина в газете.
— Вы неподражаемы.
— Спасибо, моя милая. — Сидит спокойно, как тигрица, таинственно улыбается. Эй, братец Квин!
— Гм… да… стало быть, мистер Прайам боится…
— С той минуты, как получил посылку. Не признается, но, когда мужчина все время бурчит, будто никто его не запугает, это как раз означает обратное. Расколотил какие-то личные вещи. Не похоже на Роджера. Обычно он колотит мои.