Происшествие на тихой улице
Шрифт:
Так родилась та страсть, которая имела для него столь тяжелые последствия.
Поначалу доктор Ненов пользовался своим «Москвичом» довольно редко — лишь в случае особой необходимости. Но мало-помалу, сам того не замечая, он стал увлекаться, и вскоре легкое увлечение перешло в настоящую страсть, как говорят старые шоферы, в кровь его проник бензин. Все сильней и сильней захватывал его плавный ход его «Москвича»; порой даже во сне доктор видел перед собой бегущие вдаль белые ленты дорог. Сперва весьма осторожный, он стал теперь все больше увеличивать скорость. Чем быстрее неслась
Доктор Ненов говорил своим коллегам, что за рулем он освежается, отдыхает, восстанавливает свои силы, что это занятие в высшей степени благотворно отражается на его работе. Он доказывал это научным путем, и его доказательства были вескими и неопровержимыми. В его мозгу начинали действовать новые центры, возникали новые рефлексы. У него начинала развиваться непосредственная наблюдательность, он невольно привыкал к быстрым реакциям и молниеносным решениям. Его сильный ум как бы расцветал с новой, невиданной силой, и доктор Ненов радовался машине, как какому-то крупному научному открытию!
Но, став хорошим водителем, он вместе с тем стал чересчур самоуверенным. От этого и произошла беда.
Однажды, зимой, в гололедицу, доктор ехал домой. Выезжая из узкой улочки на бульвар, он вдруг увидел совсем близко от себя мчавшийся навстречу роскошный «Паккард». От неожиданности доктор Ненов слишком резко затормозил, и его «Москвич», заскользив, как сани, заехал на тротуар. В тот же миг кто-то громко вскрикнул. Побледнев как полотно, доктор Ненов замер от ужаса. Не задавил ли он кого насмерть? О, лучше самому умереть!.. Он выскочил из машины и заглянул под передние колеса. К счастью, человек остался жив — машина лишь сшибла его. Однако он продолжал лежать, издавая тяжелые стоны.
Когда на место происшествия явился милиционер, Ненов сам констатировал перелом бедренной кости. Милиционер составил протокол, забрал у доктора шоферскую книжку, после чего они вместе отвезли пострадавшего в больницу.
Последствия были довольно печальными. Доктора Ненова приговорили условно к трем месяцам заключения и на полгода лишили шоферских прав. Кроме того, он уплатил пострадавшему солидную денежную компенсацию, не говоря уж о расходах на ремонт машины, вышедшей из переделки с довольно помятой физиономией.
Он поспешил поправить ее, хотя и мог пользоваться ею лишь по истечении срока наказания. Весной она прошла ежегодный техосмотр, но вместо владельца ее привел за вознаграждение один шофер. Доктор Ненов присутствовал при всей процедуре лишь в качестве наблюдателя. Он с тоской поглядывал на свою поцарапанную любимицу, невольно сравнивая ее с другими машинами, прибывшими на техосмотр такими чистенькими, гладенькими, блестящими… «Я должен ее перекрасить!» —
В начале июля истек срок наказания, и доктор получил обратно свою шоферскую книжку. Ее возвратил ему лично начальник КАТа подполковник Иванов.
— Товарищ Ненов! — сказал он. — Вы понесли минимальное наказание, ибо мы имели в виду вашу сознательность…
Доктор Ненов смотрел на него, как школьник, не выучивший заданного урока. Давно, давно уже не испытывал он подобного чувства.
— Я уверен, что такого повода для встречи с вами больше не будет… — сказал он, выслушав до конца начальника КАТа.
Подполковник рассмеялся.
— В самом деле постарайтесь избежать этого, — сказал он. — Это я вам серьезно говорю. Даже в случае самого незначительного нарушения вы будете рассматриваться как рецидивист, а это повлечет за собой более строгое наказание.
— Да, я это знаю…
— Не будем уж говорить о чем-нибудь более серьезном… — продолжал подполковник. — У вас теперь есть судимость, хотя это и условный приговор. Если снова попадете под суд, то положение ваше окажется чрезвычайно тяжелым! Так что будьте очень осторожны! Нет надобности в больших скоростях, особенно в городе. Для таких людей, как вы, спокойная езда — лучший отдых!
— Обещаю, что впредь буду, как черепаха.
— В этом нет необходимости, — рассмеялся начальник КАТа. — Главное — спокойствие и осторожность!
Так доктор Ненов снова сел за руль. Сначала он чувствовал некоторую скованность — вел машину уж слишком медленно и осторожно и, как говорится, готов был уступать дорогу всякой букашке… Но постепенно к нему вернулась былая уверенность, восстановились все прежние водительские рефлексы. Но как бы там ни было, после такого испытания он стал в точности соблюдать правила уличного движения и все распоряжения КАТа, хотя и замечал, что среди них есть и такие, которые лишены всякого смысла. Нет, он никогда больше не допустит, чтобы у него отбирали шоферскую книжку!
Так — не забывая напутствий начальника КАТа и принимая все меры предосторожности, — он ездил на своей машине до того рокового дня.
В этот день ему позвонил утром его бывший однокашник Найден Виденов, редактор одной профсоюзной газеты, и попросил осмотреть заболевшего ребенка.
— Очень тебя прошу прийти! — сказал он.
— Ты все там же живешь?
— Нет, сейчас я живу на улице Ясен, дом восемь.
— Что-то не слыхал такой улицы… — пробормотал Ненов.
Найден Виденоз объяснил, как к нему попасть.
— Значит, придешь? — спросил он еще раз.
— Ну конечно! Жди меня к одиннадцати!
Ведя большую научную работу в клинике, доктор Ненов был очень загружен и не занимался частной практикой. Исключения составляли лишь очень близкие ему люди, но, посещая их, он, разумеется, никогда не брал денег. Сейчас доктор только что взял отпуск и располагал свободным временем, к тому же он искренне уважал своего старого знакомого и не хотел ему отказать.