Проклятая деревня
Шрифт:
Ему приходилось прыгать и с большей, чем второй этаж, высоты. Прикрыв голову руками, участковый изо всей силы оттолкнулся от пола, чтобы в полете боком выбить раму с остатками стекол, но в последний момент подошва ботинка скользнула по маслянистой массе раздавленных тараканов. Инерции прыжка не хватило, и он, протаранив раму головой, со всего маху ударился ребрами о подоконник.
Дыхание перехватило, в глазах потемнело от боли, однако участковый, неимоверным усилием воли удерживая сознание, вывалился наружу. Короткий полет в сопровождении роя стеклянных и деревянных осколков,
Младший лейтенант, с огромным трудом сфокусировал зрение и в окне, из которого только что выпал, с изумлением увидел человека с необычайно бледным лицом, закутанного в непроницаемо черный плащ. Он, сложив руки на груди, с брезгливым недоумением, словно диковинное насекомое рассматривал распластанного на земле милиционера. Участковый попытался вскочить, но, срезанный приступом нестерпимой боли провалился в темный омут беспамятства.
Вечер 17 августа 2007 года. 18 часов 51 минута. Колпинский район Санкт-Петербурга, улица Культуры, дом 5.
Филиал «Экспортбанка», входящего в первую десятку кредитных учреждений страны, располагался в трех сотнях метров от здания районного управления милиции. Несмотря на такое соседство, вопросам безопасности руководство филиала уделяло самое серьезное внимание, особенно на фоне происходящих в последнее время событий.
Особое беспокойство заместителю управляющего по безопасности доставляло то обстоятельство, что в хранилище из-за проводимой на грани фола финансовой операции, скопилось более трехсот миллионов рублей наличных денег.
Информация об этом была известна строго ограниченному кругу лиц. Центральный офис, наконец, подтвердил прибытие специальной колонны инкассаторов для перевозки денег в столицу. Оставалось пережить всего одну ночь.
Несмотря на отсутствие явных причин для тревоги, заместитель по безопасности покидал рабочее место с тяжелым сердцем. Перед тем, как выйти из здания, он еще раз проинструктировал прапорщика – старшего смены охраны. По договору, ночью в помещении филиала дежурили милиционеры вневедомственной охраны с табельным оружием.
Уже из салона новенького, блестящего лаком внедорожника, главный секьюрити с сомнением окинул взглядом едва заметные, последней разработки широкоугольные камеры на фасаде, позволяющие держать под контролем значительную часть улицы перед входом. Раздраженно выкинул в окно только что прикуренную сигарету и, вдавив акселератор в пол, он с проворотом вылетел со стоянки на проезжую часть, заставляя испуганно шарахнуться в сторону зазевавшегося пенсионера на потрепанной «пятерке».
Ночь с 16 на 17 августа 2007 года. 02 часа 07 минут. Колпинский район Санкт-Петербурга, перекресток улицы Труда и улицы Культуры.
Дежурный по районному управлению майор целую минуту тупо смотрел на отдельно врезанную в панель пульта алую лампочку, которая под аккомпанемент противного писка, вдруг нервно заморгала. Когда до него, наконец, дошло, что это означает, помещение сотряс трехэтажный мат.
Вечер выдался на удивление спокойным. Пролетарии набирались сил и аккумулировали средства перед выходными. Молодняк с улиц разогнал зарядивший вопреки прогнозам обложной дождь. И тут такая пакость – «сработка» в «Экспортбанке».
На самом деле, физическая защита объектов входила в компетенцию вневедомственной охраны. Но удобное расположение филиала, а также тесные контакты управляющего с высокими милицейскими руководителями, сделали свое дело, и на пульте оперативно-дежурной службы появилась нештатная тревожная лампочка.
«Неисправность», – мелькнула у майора первая мысль. Он не мог себе представить, кто в трезвом уме решит штурмовать банк, находящийся под носом у целого милицейского подразделения?
Однако, события, произошедшие накануне, ставили под сомнение обычную логику. Дежурный, прослуживший без малого двадцать лет, ради скорой пенсии готов был поверить во что угодно.
Через несколько минут пять человек, все, кто оказался под рукой, с оружием на изготовку выскочили на улицу. В этот момент фонари, щедро заливавшие светом окрестности, беспомощно моргнули и погасли. Мелко сеявший дождик в одну секунду превратился в ливень. Отрезая милиционеров от здания филиала, возле крыльца которого в сырой тьме громоздились силуэты грузовиков и мелькали неясные тени, из водяной пелены вышли собаки. Десятки бродячих псов взяли людей в плотное кольцо.
Пылающие яростью глаза, вскипающая вкруг оскаленных клыков слюна, вставшая дыбом мокрая шерсть и угрожающее рычание, рвущееся из множества глоток, ввергли в оторопь даже видавших виды мужиков.
Майор, передернув затвор «Макарова», тыльной стороной левой ладони тщетно пытаясь протереть заливаемые потоками воды глаза, дрогнувшим голосом скомандовал: «Фу! Брысь!». В ответ ближайшая к нему крупная худая дворняга встряхнулась, залилась хриплым лаем и кинулась в атаку. За ней синхронно сомкнулась к центру круга остальная стая.
Дежурный успел подстрелить прыгнувшего первым пса. За его спиной коротко, на три патрона, рыкнула автоматная очередь. Резанул уши предсмертный визг. Но людей было слишком мало, а озверевших, потерявших страх собак слишком много…
Десятью минутами раньше, патрульная группа вневедомственной охраны получила сигнал тревоги из филиала «Экспортбанка». Обученный экипаж рванул к объекту без промедления, кратчайшим маршрутом по набережной канала. До цели оставались считанные минуты, когда в лобовое стекло мчащейся на скорости сто пятнадцать километров в час «девятки» пушечным ядром ударила летучая мышь.
Сила столкновения была столь велика, что триплекс не выдержал. Зверек, в мгновение ока превратившийся в бесформенный кровавый комок, угодил водителю прямо в лицо. Машина резко вильнула влево, перескочив через бордюрный камень, пробила ограждение и, перевернувшись в воздухе вверх колесами, упала в воду.