Проклятая рота
Шрифт:
– Сранская магия, – пробормотал Ярх. – Инквизиторы… или наши?
Судя по тому, что вспышек и прочих световых эффектов, так любимых слугами Желтого Садовника, не наблюдалось, какую-то пакость летучему ящеру устроили Мухомор с Семеркой. Сидевший на шее дракона чувак сумел выровнять полет, но вынужден был посадить свою зверюшку где-то далеко позади войска.
А немножко позже авангард нашего воинства, где находились Дети Ночи, аскеты со своими носилками и сам тысячник со свитой, забрался в небольшой и негустой лесок. Только вот не прошли мы по нему и двух сотен метров, как
– Вниз! – гаркнул Пугало, и мы трое спрыгнули с лошадей за миг до того, как на колонну обрушились сотни стрел.
Ставший похожим на ежа Фихти свалился наземь, крики людей смешались с ржанием коней. Я поспешно нахлобучил шлем, сдернул с седельного крюка щит – стрела, как известно, дура, она не станет разбирать, враг ты тому, кто ее выпустил, или тайный союзник.
– Строй! Строй! Печень ехидны! – заревел где-то впереди капитан Вуазен. – Быстрее ко мне!
Но крик его оборвался – похоже, кто-то из лучников выцелил-таки командира Детей Ночи. От нашего десятка к этому моменту остались только мы трое да еще один из братьев-гномов – все лежали на земле, укрывшись за трупами лошадей.
Стрелы лететь перестали, зато из зарослей полезли вооруженные люди в кольчугах.
– Вперед! Вперед! – завопили с разных сторон.
Откровенно говоря, мне очень не хотелось сражаться со своими и, увидев, что нас атакуют вояки Желтого Садовника, я испытал немалое облегчение – тут даже если и убьешь кого под горячую руку, потом вряд ли будешь страдать угрызениями совести. Главное – не дать никому прикончить тебя самого, как-то выбраться изо всей этой катавасии.
Наш соратник-гном вскочил на ноги, и с нечленораздельным воплем ринулся навстречу врагу.
– Мы чего? – хрипло прошептал Ярх.
– Ползем вперед-то, к этим, аскетам, – ответил Пугало.
Жрецы Синеглазого от обстрела не пострадали, ни одна стрела до них не долетела. Сейчас они столпились вокруг Ковчега Тьмы и, закинув бородатые физиономии к небу, что-то бормотали.
Рота, во главе которой мы не так давно ехали, сбилась в плотную кучу немного сзади – там орали десятники, звенели мечи, в нашу сторону никто не смотрел.
И мы поползли, через лужи крови, огибая трупы бьющихся в агонии лошадей, стонущих людей. Миновали нашего командира, лежавшего на спине, раскинув руки, так что было отлично видно оперенное древко, торчавшее из смотровой щели забрала – капитана убил настоящий снайпер или редкостный везунчик.
Земля дрогнула, аскеты дружно сделали шаг назад, и черный ящик, окованный золотыми полосами, открылся. Из-под отскочившей крышки ударил столб темно-синего дыма, закрутился, подобно смерчу, и в нем проявились два багровых глаза, огромных и полных неистовой злобы.
С гудением и шуршанием эта тварь прыгнула навстречу атаковавшим, и в стороны полетели изуродованные трупы.
– Ничего себе сундучок, – пропыхтел я, догадываясь, куда именно мы направляемся.
Существо из дыма пытались рубить мечами, но клинки ничего не могли ему сделать, стрелы пролетали насквозь. А оно двигалось туда-сюда, не забираясь в лес, но и не давая никому приблизиться к своим хозяевам, что вновь столпились вокруг закрывшегося
Еще дальше, за аскетами, в окружении сражался Цавиль ва-Нартог и воины из его свиты. Их теснили со всех сторон, но тысячник пока держался и даже ухитрялся сидеть верхом.
Меч его был весь в крови, как и темно-синий плащ.
– На счет три, – сказал Пугало, когда до колдунов осталось метров десять совершенно пустой дороги.
Аскеты, точно услышав его, взвыли, Ковчег Тьмы распахнулся, и из него полезло нечто многоногое, уродливое, размером с двухэтажный дом. Клацнули челюсти, способные перекусить ствол дерева, качнулся хвост, украшенный метровым жалом, и я вспомнил, что кто-то сказал «Синеглазый хорош в том, что касается всякого рода монстров».
– Раз… – начал Пугало.
– Вот это паучок, в жопу его, – заметил Ярх.
– Два… рубим сначала аскетов, потом ящик… Три!
Мы рванули вперед, словно темнокожие спринтеры на Олимпийских играх.
Выпущенные из Ковчега твари были далеко, аскеты нападения с нашей стороны не ожидали, вообще в первый момент подумали, что трое парней в вороненых кольчугах, а значит – из Детей Ночи, бегут к ним, чтобы помочь…
Я увидел изумление на грязном, изнуренном лице и ударил, целясь немного ниже. Горло мага острая сталь разрубила с такой же легкостью, как и горло обычного человека, кровь брызнула фонтаном, вот только упал этот тип не сразу, некоторое время еще потаращился на меня.
Но мне было уже не до него.
Пугало срубил второго аскета, третий и четвертый познакомились с мечом в руках Ярха.
– Давай! Вместе! – заорал красноглазый, и мы замахнулись на Ковчег.
Краем глаза я видел, что исполинский паук семенит в нашу сторону, дымная тварь тоже заметила, что с ее хозяевами не все в порядке, а это означало, что у нас есть считаные мгновения… Потом разорвут на куски или сожрут.
Ковчег распахнулся, то ли сам, то ли кто-то из умиравших аскетов успел прошептать заклинание. Внутри обнаружилась тьма, густая и вязкая, покрытая чем-то вроде ряби, и она в свою очередь уставилась на нас непонятно чем.
Ее взгляд ощущался как удар, вышибающий разум из тела так, что тот отлетел на несколько метров.
– Твою мать! – прохрипел я, услышал чей-то крик, но не понял, кто вопит.
А потом ударил, и мой меч, самый обычный клинок наемника, врубился в деревянный борт. Скрежетнул попавший под удар гвоздь, лязгнула разрубленная полоса золота, и в следующий момент давление на рассудок исчезло, остался только взгляд кого-то очень далекого и могучего.
«Синеглазый, – мелькнуло у меня в голове. – Он смотрит и видит, кто я такой».
Да, если раньше о моей гнусной сущности, как-то связанной с падшими богами, знали только слуги Желтого Садовника, то теперь в курсе еще один маг-правитель этого мира… И неизвестно, как он отнесется ко мне.
Я ударил еще раз и еще, круша плотное дерево, стремясь уничтожить эту штуку до того, как огромный паук вцепится в меня. Бросил быстрый взгляд в его сторону и с радостью обнаружил, что многоногая тварь шатается, лапы ее подгибаются, а многочисленные глаза смотрят в разные стороны.