Проклятье Альбаторре
Шрифт:
— Это очень щедрое и заманчивое предложение. Император, безусловно, им заинтересуется. Только есть одно «но», — теперь на некоторое время умолк Паладин. — Бандеровцы — вольный духовный Орден. Они никому не подчиняются. Даже Император не в праве им что-либо приказывать. Только просить. Поэтому я, со своим статусом, не мог прийти и потребовать Чашу, поскольку это их единственная подлинная реликвия Пресветлого. С драконами — тот же случай. Конечно, разумные драконы на контракте — это хорошо. Но безмолвные и бесплатные — гораздо
— Подпалить их вместе с крепостью к троллям собачьим, а потом объяснить, что драконов обижать нельзя, — внесла Джетта дельное предложение.
— А на встречу Гешшару монахи выведут пару его соплеменников. Очень удачная вылазка по освобождению заложников получится, — едко парировал Сельмо.
— Паладин прав, — согласился дракон, протянул руку к костру, и пламя резко взмыло вверх, поглощая ветки. Затем Гешшар сделал жест в направлении выхода из пещеры, и в помещении сразу стало ощутимо теплее. Хорошо живется магам! — Если бы всё было так просто, я бы не стал обращаться за помощью. Проблема в том, что мои родичи находятся под воздействием зелья, которое, я так понимаю, им вливают регулярно.
— Но его действие выветривается довольно быстро, — заметила Темная, наконец-то начиная согреваться по-настоящему.
— Вовсе нет. Сам не очень хорошо понимаю, как это происходит, но в состоянии гламора масса у нас уменьшается и магически ускоряется обмен веществ. Поэтому я пришел в себя довольно быстро. Сколько я провел без чувств? — получив примерный ответ, Гешшар присвистнул. Очень непристойное действие, учитывая высокое положение ящера. — А как дракон еще сутки буду под дурманом. И сейчас тоже.
— В смысле? — не поняла Джетта.
— В смысле, что если я сейчас превращусь в дракона, то буду спать. Или не спать. Но рассудком блистать в любом случае не буду.
— Значит, нам тут еще сутки торчать, — подвел итог Сельмо. — Времени — пруд пруди, на хороший план хватит.
— Хватит, — согласился дракон. — А поесть тут найдется? Кстати, где мы и как тут оказались?
Джетта сходила за котелком к выходу, где в холодке (который после пасса Гешшара был уже и не холодок) должна была ночевать каша. А Ансельмо скупо описывал их приключения. Эх, Чиро тут не хватает, подумала Темная. Вот кто бы в красках и лицах рассказал. Со звуковыми эффектами.
— Вот, собственно, и всё. Что будем теперь делать? — закончил свое повествование дель Пьеро.
— Спать, — ответила Джетта, у которой от тепла, еды и чувства безопасности стали слипаться глаза. — Спать, спать, спать. Все подвиги — утром.
Дамиан проснулся, испытывая удивительную легкость во всём теле. Чего нельзя было сказать о Чиро. Его сосед по комнате и вчерашний собутыльник выглядел удручающе, а чувствовал себя, по всей видимости, еще хуже, чем выглядел. Эксперименты по смешиванию гномьей водки и эльфийского эля не могли закончиться добром по умолчанию. Где гномы, и где — эльфы? Однако для того, чтобы прижать увертливого, как угорь в иле, работодателя, мрачное настроение Темного подходило как нельзя кстати.
К Гильярдо они пришли с недопитым вчера бочонком. Эльфийский напиток всю дорогу стучался в его дощатые стенки и требовал внимания. Даже Дамиан, не ставший по утру жертвой похмелья, слышал это в каждом всплеске. Как приходилось Слону, оставалось только догадываться.
Войдя в кабинет, Чиро молча поставил бочонок на стол. Гильярдо так же молча достал из ящика стола три стакана. Дамиан, не произнеся ни слова, наполнил их напитком. Мужчины чокнулись и осушили посуду. Граф выжидающе глядел на телохранителей.
— Сеньор Гильярдо, — начал Слон, — мы с коллегой много думали о вашем проклятии, и у нас возникла одна мысль. Что, если есть некто, скажем, конкурент в главном вашем деле, — при этих словах Чиро невзначай постучал пальцами по бочонку, — который решил от вас избавиться столь необычным способом?
Дамиан неотрывно наблюдал за графом. Явный намек на противоправные занятия он проигнорировал, однако мысль о конкуренте Старого Лиса заинтересовала.
— В смысле, проклял? — спросил тот.
— Как бы проклял, — поправил его Аквилеро.
Тут Гильярдо задумался.
— То есть вы хотите сказать, что это вовсе не проклятие? — удивился он. Весьма правдоподобно. А может, и вправду удивился. — А как же?.. — он замолчал, на минуту вновь погрузившись в размышления. — Впрочем, почему нет? — выдал он наконец, видимо, найдя ответы на все свои сомнения. Увы, делиться с наемниками и первыми, и вторыми он не спешил. — Предположим, вы правы. И что вы намерены делать дальше?
— Узнать, кто мог выдать сведения о ваших планах сопернику, чтобы тот мог подстроить «несчастные случаи», — ответил Дамиан.
Он ожидал продолжения сцены «как вы смеете их подозревать-2», но получил лишь цепкий взгляд. От маски рассеянного идиота не осталось и следа.
Вот тогда Аквилеро поверил в новую версию Чиро.
После короткого, но содержательного разговора выяснилось, что в окружении графа необходимой информацией обладали трое. Трое женщин: сеньора Кортес, сеньора Нуньес и сеньорита Гильярдо. С одной стороны то, что все подозреваемые — женщины, дело упрощало. С другой стороны, когда имеешь дело с женщинами, ничего простого не бывает.
Когда телохранители покинули кабинет графа, Дамиан поделился своими размышлениями с Темным:
— Я не верю, что виновница — кем бы она ни оказалась — пошла на это из-за денег.
— Согласен, — кивнул Чиро, приСЛОНяясь к стене. — Она пошла на это из-за очень больших денег.
— Слон, я не об этом. Мы же говорим о Светлых женщинах. Значит, у предательства должна быть очень веская причина.
— Месть?
— Возмездие, Чиро. Возмездие. Или что-то еще. Какая-то цель. Миссия.