Проклятье короны
Шрифт:
Не тратя времени на раздумья, я пнула ногой чемоданчик и протяжно зевнула, как будто только что проснулась. Летучая мышь тут же вылетела в окно, а человечек исчез в стене.
Это странное приключение оставило у меня скверное ощущение. Я прикрыла окно и устроилась в кресле у изножья кровати принцессы, то и дело поглядывая на нее.
Мне удалось не заснуть до самого утра. Ни стенопроходец, ни летучая мышь больше не появлялись. Когда рассвело, я разбудила Амандину и пересказала ей события минувшей ночи.
Она только пожала плечами.
– Тебе наверняка приснилось, –
Она выглядела печальной и мрачной и явно не была расположена меня слушать; я не стала настаивать.
Глава 5
Заговор в лесу
Мы незаметно покинули дворец под покровом утреннего тумана, который все еще окутывал парк. Было довольно прохладно. Амандина отперла дверцу в ограде, отделявшей дворец от леса. Как и в прошлый раз, деревья встретили нас скорбными стонами.
– Вот она! – негромко сказала принцесса, указывая на стройное дерево с белой корой, которого еще вчера здесь не было.
Одежда Флоры, разорванная в лохмотья, так и осталась висеть на ветках. Проступившее на стволе лицо источало смолистые слезы. Честно признаться, я с заметным трудом распознала черты юной фрейлины, но Амандина сразу же узнала ее и бросилась к подножию березы.
Я осталась стоять в сторонке. Мое знакомство с Флорой было совсем недолгим, поэтому ее уход не стал для меня большим горем, как для принцессы.
– Почему ты ушла? – всхлипывала Амандина.
– Потому что я больше не могла противиться зову, – со вздохом отозвалось дерево.
Было жутковато видеть, как движутся ее обтянутые корой губы.
– Ваше Высочество, выслушайте меня, – прошептала березка. – Через несколько часов я забуду человеческий язык, и вы больше ничего от меня не услышите, кроме шелеста веток на ветру. Вам будет трудно понять тогда, что я хочу сказать… Я должна сообщить вам, что сегодня ночью, во время своего преображения, я видела довольно странную сцену.
Это меня заинтересовало, и я подошла поближе. Мне было видно, что дереву все труднее дается человеческая речь: его одревесневший рот двигался с трудом, и слова звучали замедленно.
– Из леса вышел волк-оборотень, – тяжело проговорила Флора. – Огромный черный зверь с белым пятнышком на лбу, между ушей. На меня он не обратил внимания, потому что я уже стала деревцем. Он перебрался через ограду и проник в парк. Там я увидела, что он с кем-то разговаривает… с человеком, скрытым под черным плащом с капюшоном. В это мгновение луна выглянула из-за облаков, и ее свет упал на парадную лестницу. Я видела, как заблестело лицо человека… Это было не лицо, а фарфоровая маска!
– Зафар! – прошептала я.
– Да… но о чем премьер-министр может беседовать посреди ночи с оборотнем? – продолжала Флора, и слова давались ей все труднее. – Я уверена, они задумали что-то плохое. Остерегайтесь, принцесса. Грядет какая-то беда. Будьте настороже.
Мы побыли с ней еще немного, но одревесневшие губы бормотали уже что-то совсем неразборчивое. В конце концов «Флора» принялась покачивать ветками на ветру,
Амандина плакала, прикрывая лицо веером; меня же сильно встревожила эта история про оборотня. Оборотни живут в лесу и никогда не покидают его, это всем известно. Я не могла понять, что же такое задумал Зафар…
Когда мы уже входили в галерею первого этажа, Амандина вдруг с сухим треском резко сложила веер.
– Боже мой! – воскликнула она. – Я чуть не забыла. Сегодня утром намечена коронация короля. Этикет требует, чтобы на ней присутствовали все до единого. Пойдем скорее!
– Но… – возразила я. – Он ведь и так коронован, раз он уже король, разве не так?
– Ты что, не слушала мои вчерашние объяснения? – рассердилась Амандина. – Король не может носить корону постоянно, от этого он теряет рассудок. Он надевает ее только в том случае, когда требуется разрешить сложную государственную проблему, потому что она усиливает его интеллект. Сегодня ему надлежит открыть двери сокровищницы, чтобы выдать своему военному министру достаточное количество золота для вооружения армии.
У дверей коронационного зала уже толпилось изрядное число придворных и слуг. Они расступались и кланялись, давая нам пройти. Дамы приседали в глубоких реверансах. Я же думала о том, что все эти аристократы, которые еще не были превращены в фарфоровые безделушки, были наверняка безмозглыми трусами… или сторонниками Зафара.
В зал вошел король. Честно говоря, вид у него был самый заурядный – его запросто можно было бы принять за пекаря или бакалейщика. Похоже, он плохо выспался и был не в лучшем настроении; лицо обрюзгло, тусклые глаза смотрели мрачно. Он коротко переговорил со своими министрами, затем подошел к постаменту с железной короной, поднял ее и водрузил себе на голову. Раздалось негромкое шипение, как будто его прижгли раскаленным железом. В полумраке зала вспыхнули яркие искры. Все вокруг заахали и заохали. Самым же удивительным было то, что лицо короля тут же изменилось, как будто по нему прошлась рука невидимого скульптора… В глазах засветился разум, губы изогнулись в хитрой усмешке. В одно мгновение обыкновенный с виду человек преобразился и теперь походил на гениальнейшего ученого или изобретателя, способного разгадать любую тайну мироздания. Это производило сильное впечатление.
– Господа, прошу вас, – тут же приказал он, – пройдемте в сокровищницу.
Он быстрым шагом тронулся в путь, и все остальные припустили следом с такой скоростью, что придворные дамы то и дело спотыкались о подолы своих длинных платьев. Так мы спустились в дворцовые подземелья, где, вопреки моим ожиданиям, не было ни паутины, ни крыс, а убранство было таким же богатым, как и на верхних этажах.
Король остановился перед массивной стальной дверью без всяких видимых замков.
– Это волшебная дверь, она защищает королевскую казну, – просветила меня Амандина. – Она открывается только тогда, когда королю удается разрешить загаданную ею загадку, каждый раз новую.