Проклятье памяти

Чистова Татьяна

– В Москву вали, – приказал отец, и принялся стаскивать с себя пиджак. – Нечего тебе тут делать. Работа у тебя есть, так что иди и вкалывай, я позвоню тебе. Все, топай, топай.

Он махнул на Илью, как на муху, тот покорно поднялся со стула, попрощался, и уже вышел в коридор, когда отец крикнул вслед:

– Машину бери, мне она пока без надобности.

Он кинул на стол ключи от «ровера», и добавил:

– Доверенность у тебя есть, а сейчас иди уже, ночь на дворе. Устал я, без тебя обойдусь. Все, доброй ночи.

И отвернулся.

Илья выехал со двора, благополучно добрался до шоссе, и ехал в правом ряду, строго соблюдая скоростной режим. Хотел позвонить отцу, но передумал – тот

наверняка пошлет его куда подальше, и будет прав. Старику сейчас нужно одиночество и время, чтобы придти в себя и набраться сил. Он переживет эту потерю, как пережил уже многое в своей жизни, и никогда не будет прежним, как и все они, кто стоял сегодня у могилы Макса. И на уровне подсознания, интуиции Илья понимал, что отчим ему не поверил, проглотил его вранье во спасение, а сейчас хочет, чтобы пасынок разобрался во всем. Сам разобрался, полностью и окончательно, и тогда не будет нужды лгать и изворачиваться, тогда придет время правды.

Илья еще раз прокрутил мысленно картинку, и убедился, что прав: нестыковка, точнее, странность, буквально кидалась в глаза, выпячивалась так, что не заметить ее мог лишь слепой. Первое – почему Макса убили во дворе дома его друга? Место, скажем так, странное, вряд ли Макс часто посещал его часто, а скорее всего, вообще оказался там впервые. Если принять версию, что брата «исполнил» профессионал, то эти люди ведут себя по-другому: выслеживают жертву неделями, выявляя ее привычки, маршруты и пристрастия, и ждут там, где появление «объекта» гарантировано. А тут сплошная импровизация, игра в рулетку, и – надо же – угадал, отработал с первого выстрела. Но есть один момент, что идеально опровергал эту рулетку – убийца знал, куда поедет Макс, и ждал его в «адресе». Причем место было новым, незнакомым, отсюда помарки в виде тряпки с остатками ружейной смазки и та самая гильза. Похоже, убийца нарочно не озаботился ее поисками, зная, что искать его не будут, но это уже неважно. Важно другое – кто знал о планах Макса на тот вечер, кто дал киллеру наводку. И одного такого человека Илья знал, и, хоть предположение выглядело диким до невозможности, но другого не было, и подлежало проверке.

Повод для визита в банк даже придумывать не пришлось – Илья пока еще числился сотрудником, и запросто преодолел охрану на входе. И дальше быстро пошел по коридорам, ловя взгляды любопытных сотрудников. Его узнали, это несомненно, глядели вслед с интересом и жалостью, хорошо, хоть с расспросами никто не лез, заранее зная, куда и зачем будет послан. До знакомой двери Илья добрался быстро, глянул на табличку. «Пономарева В. И.» – чернела надпись на золотом фоне, и ниже старая, та самая, которую он уже видел – «заместитель Председателя правления». Отлично, на место Макса уже посадили какую-то Пономареву, быстро они… Под ложечкой неприятно кольнуло, Илья поморщился, и повернул дверную ручку. Эта Пономарева ему без надобности, ему нужна секретарь, та самая очаровательная дурочка, что сидела тогда в приемной, и сообщила Максу, кто и где его ждет. Нет, Илья вовсе не считал секретаршу наводчицей, однако девчонку могли просто использовать втемную, и об этом с ней следовало потолковать. Не здесь, понятное дело, в другом месте, куда ее предстояло выманить.

Илья вошел в приемную и никого там не обнаружил, за стойкой было пусто. Сиротливо стоял телефон, рядом выключенный монитор, довольно пыльный, по столу разбросаны квадратные белые листки и сломанный карандаш. Ящик стола был выдвинут, в нем валялись степлер и дырокол, стул на колесиках пропал.

Илья стоял, соображая, как быть дальше. Первоначальный план провалился, девчонки здесь нет, надо найти ее, и найти сегодня же, но как… «Артемьева спросить?» – мелькнула, было, мысль, и тут зазвонил телефон. Замигала красная лампочка

на корпусе, на экране появились цифры, звук становился громче, и тут трель оборвалась.

– Да? – услышал Илья, – слушаю, говорите!

Из-за неплотно прикрытой двери кабинета доносился женский голос, и звучал хоть резковато, но не раздраженно, а скорее нетерпеливо. Илья приоткрыл дверь, заглянул внутрь. Здесь мало что изменилось за неделю, рыбки никуда не делись, шевелили хвостами и перемещались среди водорослей, «плазма» и стол стояли на своих местах. Исчез диван, у стены стояла огромная ваза с цветами, рядом помещалось что-то вроде этажерки, на ее полках тоже стояли цветы. Кондиционер мягко гудел, работая на обогрев, в кабинете было тепло и пахло духами, свежими и терпкими, но Илье запах не понравился. Он был чужой и неуместный, от него становилось тоскливо, а в голову лезли вовсе уж ненужные мысли о прошлом. Разом накатила злость, Илья вошел в кабинет, и увидел у стола девушку лет тридцати или около того. Высокая, в облегающем сером костюме и черной блузке под ним, на «шпильках» потрясающей высоты, подтянутая, движения резкие, быстрые. Трубку она буквально швырнула на аппарат, повернулась к Илье и сложила руки на груди.

– Что вам? – вместо приветствия спросила она. Илья помалкивал, разглядывая ее. Лицо круглое, скулы высокие, глаза серые, тонкие губы сжаты, прическа состоит из темных мелких кудряшек, и это ей очень идет. Брови черные, кожа светлая, но выражение лица – сущая мегера, того гляди, накинется с кулаками.

– Что вам надо? – резко повторила она, Илья шагнул ей навстречу, и сказал:

– В приемной работала секретарь, девушка лет двадцати с белыми волосами. Вы не знаете, где она?

«Мегера» осмотрела Илью с ног до головы, еле заметно дернула губами, и сказала:

– А вам какое дело? Вы кто вообще, как вошли?

И отступила к столу, потянулась к телефонной трубке.

– Я брат Серегина Максима, Илья.

Меньше всего ему сейчас хотелось раскрывать себя, но девица вела себя как-то уж очень агрессивно, и того гляди вызовет охрану, а это сейчас ни к чему.

– Что-то вы не похожи… – с сомнением протянула она, глядя на Илью. Тот молчал, гася подступавшую злость, девица отвела взгляд, засунула руки в карманы пиджака, и уже мягче сказала:

–. Я Пономарева Валерия Игоревна, назначена на место вашего брата. А секретарши нет, она уволилась неделю назад, и мне приходится самой брать трубку, а это очень неудобно.

Все это Пономарева выпалила одним духом, ни разу не изменившись в лице, и явно ждала, когда Илья уберется с глаз долой. Но он не торопился, осмотрелся еще раз, и сказал:

– Уволилась? Странно…

– Да, по собственному желанию, – оборвала его Пономарева, и коснулась сережки с ярким камнем, принялась теребить ее, – а что здесь такого?

«Ничего» – план рушился на глазах, другой зацепки, кроме секретарши, у Ильи не было, злость ворохнулась в нем, и он едва справился с собой. Уволилась, да еще и неделю назад, как раз на следующий день после гибели Макса, как удачно. Это уже не странно, это подозрительно, если не сказать больше. Уволилась, значит…

Пономарева стояла напротив и постукивала по ладони тонким мобильником. Постояла так немного, и повторила:

– Секретарь уволилась по собственному желанию. Если у вас других вопросов нет, то мне больше сказать нечего.

Она прикрыла ладонью рот, сделав вид, что зевает, но в этом время внимательно смотрела на Илью. Он старательно не замечал этого, в темпе соображая, как быть дальше. В голову ничего не приходило, все его ставки были на ту бледную девицу, и он продул вчистую.

– Что-нибудь еще? – довольно резко сказала Пономарева, села в кресло Макса, положила ногу на ногу. Илья отвел взгляд и сказал: