Проклятье речного змея
Шрифт:
Однозначно, нужна сила еще одной ведьмы. Мощная, сокрушительная. Такая, какая только от истинной, самой судьбой дарованной связи бывает. Нет, ни Вадим, ни Мишенька, ни кто-либо иной из ее ухажеров и близко для ритуала не подходили. А вот Заречный… Было в нем что-то такое, от чего даже старая Гриппа пьянела, как от меда хмельного. Молодежь это сейчас харизмой кличет, а раньше звали мужественностью. Нет, не так. Мужеством. А где мужество, там и отвага недалече. Так-то вот. Не зря силу хранителя принял, только осознать еще не успел.
Гриппа плеснула в стакан водицы, набранной из ключа, да сюда в пластиковой
Осталось всего ничего. Травы по срокам нужным собранные да под яркими лучами высушенные добавить.
— Полынь горькая не утаи, ответь… Ромашка душистая расскажи да поведай… Шалфей сладкий увидеть помоги… — быстро и едва слышно зашептала она.
В воду посыплись перетертые между пальцами сухие листики, смешиваясь с куриным белком. Мутный вихрь пузырьков сам собой поднялся со дна, перемешивая все ингредиенты, заставляя их кружиться и танцевать, складывая из них картинку.
— Вот и чудно, вот и ладненько… — кивнула своим мыслям Гриппа и поднесла стакан к окну, чтобы солнце осветило его содержимое.
Ядвига же пересела на тот стул, на котором совсем недавно сидел Заречный. Именно с этой стороны он касался столешницы. Карты падали туда, где совсем недавно находились его руки. Ведьме нравился мужчина, очень хорошо они с Еленушкой смотрелись вместе. Несколько раз расклады показали, как удачно могли бы переплестись их судьбы. И все же, что-то не давало покоя. Будто приходилось принуждать родную кровиночку, а выбор должен стать не просто удачным, а еще и добровольным. Любовь, она, подобно цветку, в двух сердцах распуститься обязана. Иначе и не любовь это вовсе, а боль одна. Раны от неразделенной любви заживают ох как долго. И все это время человек просто не в состоянии впустить в свое сердце кого-то еще. Ей ли об этом не знать? А с такой тяжестью да обидой на весь мир свою судьбу прозевать не мудрено.
— Ну, что ты там наглядела, подруга моя старинная? Спустя полчаса спросила Гриппа. — Нашла ли отличия между Мишенькой и Дмитрием.
— А ты? — улыбнулась ей Ядвига.
— А я и без карт твоих, по глазам все видела. Хочу, чтобы и ты отбросила сомнения.
— Я и отбросила. Карты врать не станут, коли прочитать их сумеешь.
— Нашла ли разницу между мужами? — лукаво усмехнулась Гриппа.
— А как же. С виду оно как, бабник и бабник. А на деле, погляди какая разница! Мишка до глубоких седин за юбками таскаться будет. И хоть наша Еленушка ему дорога, и вспоминает он о ней частенько и с нежностью, но это не мешает ему с головой бросаться в очередной роман, каждый раз надеясь, что вот теперь-то уж точно пришло то самое, настоящее.
— Все так, — кивнула Гриппа.
— Как же он не всматриваясь разглядит его, настоящее-то? Он ведь по верхам шарит, вот и собирает то, что на поверхности плавает да блестит
— Верно говоришь. А у Заречного не так ли?
— Не так. Только сейчас и углядела. Затеин, он как был Мишенькой, так и остался, а Заречный с детства Дмитрием был. Характер не тот, стержень стальной внутри. Близких терял, друзей, с которыми дела начинал. Почитай, из всех, кто дорог был, один всего приятель у него и остался. Вот и держит подле себя, присматривает, хоть и доверяет безгранично. Для других давно закрыл свое сердце, избавляя себя от лишней боли и разочарований. Поэтому и не любил никогда по-настоящему. Вот вроде и брал, как Мишаня, все яркое с поверхности, а в душу не пускал. Этот точно знает, что обертку токма как фантик и можно использовать. Пару раз обернулся и выкинул за ненадобностью. Еленушка наша ему душу на сто замков закрытую растревожила. Пали запоры-то. И он ей по сердцу пришелся. Только вот не знают оба, что теперь с этой симпатией делать.
— И кто их друг к дружке подтолкнет, ежели не мы с тобой?
— И то правда, — вздохнула Ядвига.
— Не сомневайся. Посмотри, что вода говорит. Те, кто друг для друга не создан, так быстро не притягиваются. Они и сами поладят, а мы только чуточку подтолкнули их, и подтолкнем еще, коли случай такой выпадет.
— Тебе виднее, подруга. Давай-ка мы еще чайку что ли выпьем?
— А давай! Чую, загрузит нас будущий зять работенкой в ближайшее время. Такие, как он, зря деньгами не разбрасываются. Родственник, нет ли, а будь любезен каждую копеечку отработай.
— Будто нам это не в радость? — улыбнулась Ядвига, подливая кипяток из пузатого чайника. — А там, как все разрешится, может, и на правнучков с тобой еще поглядим.
Машина припарковалась у знакомого бизнес центра. Правда, парковка больше не пустовала. Ее заполняли различные автомобили от дорогих моделей до совсем простеньких. Ближе к входу, разумеется, стояли экземпляры подороже. Видимо, на них ездили руководители, потому что и металлический монстр Заречного занял одно из самых элитных мест, под навесом в первом ряду.
Хозяин этой богодельни под шокированными взглядами людей, которым не посчастливилось в этот ранний час оказаться рядом, обошел автомобиль и самолично открыл дверь. С моей, между прочим, стороны, предлагая руку.
— Приехали, Елена Мирославовна, — перешел на официальный тон Дракон Петрович.
Никто и не сомневался, что на людях не стоит афишировать наши отношения. Собственно, и отношений-то никаких не было. Подумаешь, поцеловал разок. Руку подала и даже кивнула, когда каблуки коснулись идеального асфальтового покрытия.
А дальше случилось невероятное. Казалось бы, змей не должен привлекать ко мне внимание, но отчего-то его ладонь легла мне на талию. И главное, этот жест не вызвал никакого дискомфорта. Словно все так и должно быть. Вот мы идем, а мужчина одновременно и придерживает меня, и оберегает, при этом взгляд у директора такой, будто для него вот так вот сопровождать на рабочее место женщину привычное дело. Хотя, судя по нескольким вытянувшимся удивленным лицам, ничего привычного ни для кого из сотрудников в происходящем не было.