Проклятие Аримана - Разделенный Мир
Шрифт:
– Пузан знает, что говорит...– насмешливо вмешался в разговор парень с высоким голосом.– Пузану можно верить... Он ведь сам через это прошел... Эй, колдун, сколько герцог за тебя-то отвалил?..
Пузан неожиданно захрипел и мешком повалился на землю. Под березой повисло молчание, а через несколько секунд неподвижно лежавшая пузатая фигура зашевелилась.
– Ладно!..– будто очнувшись от наваждения, прохрипел Трот.– Я вас уговариваПГнебуду. Мы и вдвоем с Пузаном справимся. Только тогда ведьмины денежки все наши будут...
– Какие денежки?..– вскочил на ноги тот,
– А ты думаешь, ведьма нам свои последние монетки отдала? У нее наверняка еще много таких кругляшей...
– Я с вами, - тут же согласился испуганный.– Могу на стреме постоять, - тут же нашел он для себя применение.
– Постоишь там, куда я тебя поставлю!..– отрезал Трот.
– Я, пожалуй, тоже с вами, - решился тонкоголосый.– Если понадобится, могу и Огонька успокоить.– Он помолчал, а потом хохотнул: - Не разбив яиц, не приготовишь омлет...
– Точно...- - согласился отказавшийся от дела.– Мне тоже интересно, кому из вас первому она яйца перебьет...
– А ты лучше здесь пока постой, - захрипел Трот в его сторону.– Для твоего здоровья полезнее. Потом мы решим, что с тобой делать...
Парень в ответ только неопределенно хмыкнул, но Машенька этого не услышала. Она уже открыла глаза в своем шалашике и тут же принялась за дело. Быстро набив сеном свой кольчужный доспех, она пристроила к нему шлем и укрыла всю композицию плащом. Потом, оглядевшись, она поскребла по земле, на которой стоял шалаш, и набрала горсточку пыли. Затем она прикрыла глаза и принялась посыпать плащ пылью, произнося странные шипяще-квакающие звуки.
Когда она закончила накладывать заклятие, по плащу пробежала желтовато-зеленая волна, он на мгновение cлабо засветился, а потом все стало, как прежде. А Машенька раздвинула ветки, составлявшие заднюю стенку шалаша, и выскользнула в ночную темноту.
Стоявший невдалеке от костра Огонек не заметил, как неясная тень скользнула вверх по темному стволу стоявшего позади шалаша дерева и исчезла в его кроне. А черёз несколько долгих минут прямо под этим самым деревцем, словно выплюнутые лесным мраком, замерли четыре другие темные тени. Постояв несколько секунд, Трот молча взмахнул рукой, и заговорщики разделились. Один из них, прокравшись на четвереньках сбоку от шалаша, принялся наблюдать за топтавшимся на поляне Огоньком, второй, самый маленький, метнулся к задней стенке шалаша и замер, прислушиваясь. Следом за ним, довольно громко пыхтя, отправился Пузан. Трот остался у дерева, опустившись на одно колено и пристально наблюдая за своими помощниками.
На секунду все замерли, и в этот момент из шалашика послышался короткий всхрап и шевеление, словно спавший там человек перевернулся на другой бок.
Маленькая фигурка осторожно раздвинула ветки, образовывавшие заднюю стенку, и юркнула внутрь шалаша. За ней, собравшись с духом и сдерживая рвущееся сопение, последовал Пузан. Тут же в шалаше послышалась короткая приглушенная возня, а следом раздался тоненький мышиный писк.
Огонек остановился и начал пристально смотреть в сторону шалаша. Однако все было тихо. Он не видел, как замер в тени наблюдавший за ним парень и приподнялся с колена Трот. Через несколько секунд Трот, удостоверившись, что Огонек не собирается подходить к шалашу, бесшумно скользнул к раздвинутой задней стенке и скрылся внутри шалаша. Снова в шалаше послышалась короткая возня, и на этот раз Огонек неуверенно сделал несколько шагов в его сторону, присматриваясь к ночной тьме еще пристальнее.
И тут прямо перед ним, сжимая в руке длинный тонкий кинжал, появилась пригнувшаяся долговязая фигура и прошипела:
– Не надо туда ходить... И ручки в стороны разведи... Пошире, пошире. Тонкоголосый удовлетворенно хмыкнул, наблюдая, как Огонек медленно выполняет его приказание.
– С кем же это ты, Певец, снюхался?– слегка севшим голосом спросил Огонек, разведя руки широко в стороны.
– С кем надо, с тем и снюхался, - довольно прошипел тот.– И плата будет хороша...
– Ага, ведьма тебе за это отсыпет... мало не покажется.
– Ведьму твою ненаглядную уже придушили. А сейчас Трот делает с ней то, что хотел сделать еще утром.– И тонкоголосый неожиданно захихикал. Разведенные руки Огонька медленно сжались в кулаки.
– Если вы ее пальцем тронули, я вас сам как курей передушу!..– хрипло выдохнул он в лицо тонкоголосому.– Вот прям с тебя и начну!..
Тот отскочил на шаг и зашипел:
– Ты, дружок, совсем рехнулся. Да все ребята опять встанут за Трота, как только этой девчонки не станет. Так что тебе с Пожиром ой как не сладко придется.– Немного помолчав, он добавил: - А может, мне тебя прямо сейчас кончить, чтобы не мучить? Ведь тебе мучительно будет смотреть на то, что Трот с девчонкой сделает?..
Огонек зарычал и двинулся вперед, прямо на обнаженный клинок.
Но в этот момент позади тонкоголосого раздался спокойный девичий голос:
– Ты, Огонек, только по голове его не бей. У него и так ума - кот наплакал, а ты и этот вышибешь...– И заметив, что худая сутулая фигура начинает оборачиваться,
Машенька сурово добавила: - Стой как стоишь и ножичек свой брось. А то я с твоих яиц начну яичницу делать.
Тонкоголосый хрюкнул и выронил кинжал из пальцев, а потом сделал два неуверенных шага в сторону Огонька и рухнул на колени.
– Ваша колдовская милость, это меня Трот заставил! я не хотел, а он пригрозил меня убить, если я с ним не пойду, - заверещал через секунду тонкоголосый, ухватившись за штанину Огонька и боясь оглянуться назад, во мрак, из которого выходила живая и здоровая ведьма.
– Кто не захотел идти, тот не пошел, - сурово ответила Машенька.– А ты, слабоумный, на чужие денежки позарился.
– Ваша колдовская милость, прости... Я за тебя жизнь положу, я...
– Нет уж!.. Жарить так жарить. Как ты там сказал?.. Нельзя зажарить яичницу, не разбив яиц?.. Вот с твоих и начнем...
– Не-е-е-т!!!– завизжал тонкоголосый. После его замечательного вопля -из шалашей начали появляться заспанные гвардейцы, некоторые даже с оружием.
– Огня!– громким голосом приказала Мария.– Быстро огня мне!
– Не-е-е-т!!!– снова заорал тонкоголосый, но трое или четверо гвардейцев уже бежали с горящими ветвями в руках. Первым подбежал Ржавый Гвоздь, в его мохнатой лапе горел целый костер. Маша повернулась и, бросив короткое "за мной...", широким шагом направилась в сторону своего шалаша.