Проклятие эльфов

Шульгина Татьяна Павловна

Теперь Лоакинор сидел в тронном зале, куда перенесли все золото из сокровищницы, и распределял его, планируя, кого в первую очередь подкупить. Ему нужна была поддержка Иджу и часть богатой знати из Эвервуда.

— Змея вернулся, - сообщил один из свиты, упырь.

Лоакинор посмотрел на него, оставив золото.

— Где они?
– спросил он. Лицо его пылало ненавистью. Лоакинор все еще не мог без злости думать о Викторе, убившем его лучшего помощника.

— На пути в Иджу, - доложил упырь. Это был худощавый молодой человек,

необычайно бледный с бесстрастным, как у всех вампиров, лицом. Бронзовые кудри и глаза цвета охры делали его неотразимым для женщин, хотя эта красота была для них смертельно опасной.

— Пусть идет сюда!
– приказал Лоакинор, пытаясь овладеть своей яростью и сохранить ее для встречи с Виктором.

Через мгновение в темный полуразрушенный зал вошел еще один мужчина в черном плаще. Его желтоватое лицо было плоским и блестящим, как у пресмыкающегося, имя которого он носил.

— Как далеко они успели уйти?
– спросил узурпатор, отшвырнув горсть драгоценностей, взятой из шкатулки королевы.

— Яра задержал их, но они уже прошли половину пути, - сообщил Змея.

— Если бы Николас был с нами, они пошли бы на дно вместе со своими корытами!
– Лоакинор вцепился в подлокотники.
– Мне нужен этот ублюдок! Живой!

— Да, господин, - бесстрастно отвечали двое прислужников. Они понимали, что заключенный в слабое человеческое тело господин не может сдерживать эмоций. Они же, холоднокровный и мертвый, были абсолютно безучастны к потере своего товарища. Они не могли жалеть о нем, но и не испытывали бессильной ярости, как их хозяин.

— О, я буду убивать его медленно, - продолжал Лоакинор.
– Я буду пить его кровь, пока он не станет слабым и беспомощным. А потом буду пытать, пока он не потеряет рассудок. И возможно, после этого оставлю его жить при дворе, как домашнюю собачонку.

Упырь посмотрел на Змею. Тот оскалился, обнажив два длинных желтых клыка.

— Пошлите рэи!
– приказал Лоакинор, успокоившись, после того как излил немного ругательств и проклятий.

Глава пятнадцатая

"Защитник".

27е. Второй весенний месяц.

Ужинать Николь и Виктору пришлось лишь в компании Джека. Королева была нездорова после разговора с сыном. Он сообщил ей, что не намерен брать в жены княжну, чем очень расстроил мать. Теперь она лежала в своей спальной, изливая печаль новой подруге. Мадлена слушала ее, иногда кивая, хотя сама думала о разговоре с принцессой. Она еще и еще раз прокручивала в голове все, что знала о происхождении Николь и ее новой дружбе с принцем, происхождение которого не было тайной. Королева не мешала ей думать, попивая приготовленный волшебницей целебный чай и иногда жалуясь на сына.

Сам же Виктор тем временем объяснял Джеку разницу между несколькими видами кинжалов. Он выложил их на обеденный стол, после того как Николь собрала посуду. Джек был так увлечен и старателен, что получил один в подарок. Едва не лопнув от навалившегося счастья, он получил еще и поцелуй

от Николь, после чего удалился к себе, полностью довольный судьбой.

— Славный парень, - заключил Виктор, когда они остались одни.

— Да, Джек всех очаровывает, - кивнула Николь, садясь на софу у окна.

Буря утихла, как и предполагал принц, но стало неимоверно жарко. Подул ветер с юга, принося тепло и влажный воздух из Иджу.

— Хотел бы я, чтоб у меня был такой сын, - улыбнувшись, добавил Виктор. Он собрал оружие и вернул в шкаф в спальной.

— А у тебя еще нет?
– спросила Николь, вспомнив Тристана, сына Кристиана, о котором она узнала абсолютно случайно. Воспоминание о графе больно кольнуло в груди.

Виктор вернулся и вопросительно посмотрел на нее.

— Ой, простите, Ваше Величество, - встревоженно произнесла Николь, прикусив нижнюю губу и виновато опустив голову, продолжая наблюдать за принцем исподлобья.

— Ты не рассказываешь о себе ничего, кроме того, что уже всем известно, - сказал Виктор, опускаясь на стул перед ней.
– А от меня просишь таких ответов.

Николь подобрала под себя ноги. Она вновь надела мужской костюм, хотя Мадлена вернула ее платью более-менее приличный вид. Теперь на девушке была только легкая тонкая рубашка и белые бриджи. Неудобные сапоги она сняла, только лишь узнала, что королева не придет к ужину.

— Я забылась, простите, - девушка лукаво усмехнулась, едва ли раскаиваясь.

— Нет, - сдался принц.
– У меня нет детей.

— Вы так уверены?
– Николь понравился ее новый тон, подобострастный, но ироничный. Виктора он тоже немало забавлял, потому что он едва сдерживал улыбку.

— Знаете этих служанок, - продолжала Николь, прекрасно изучив нравы знати на примере своего возлюбленного.
– Кто за ними уследит?

— Служанок?
– Виктор скорчил такую гримасу, словно она обвинила его в связи с ненавистной ему волшебницей, или еще хуже, с эльфом.

— Ты уж прости, Николь, - начал он, качая головой.
– Не в обиду твоему происхождению, но вступать в романтичные отношения с чернью это уж слишком. Я же не сельский феодал.

Николь прыснула и покатилась со смеху.

— Рад, что веселю тебя фактами своей личной жизни, - немного обиженно произнес мужчина, сложив руки на груди.

Николь лежала на софе, повторяя "сельский феодал" и опять начинала смеяться, держась за живот.

— Объясни мне, может, и я посмеюсь?
– Виктор наблюдал за ней, снисходительно улыбаясь.

— Теперь я знаю, как буду называть графа, - сквозь смех ответила она и немного успокоилась, продолжая лежать, обхватив себя за бока.

— Ты больше не плачешь о нем?
– осторожно спросил Виктор.

— Нет, - ответила она серьезно и села.
– Хотя пытаюсь.

— Пытаешься?
– не понял принц, расстегнув верхнюю пуговицу на рубашке. Он не позволял себе ходить в таких непринужденных нарядах, как Николь, оставаясь в кителе даже в жару.

— Я смотрю на желтую луну, - начала она, немного погрустнев.
– На корабли позади, вспоминаю его, но не плачу.