Проклятие мёртвого короля
Шрифт:
– Ладно, – немного подумав для порядка, согласился Мартош. – Заказчик меня интересует гораздо больше.
Другого ответа я и не ожидал – принципы дело хорошее, но бороться с уже отлаженной системой глупо и бессмысленно. Тем более с блоками на памяти он наверняка не раз сталкивался. Их редко ставят, специалистов мало, а снимают еще реже. Но если такой блок взломать – все, прощай, мозг… и воспоминания можно не успеть считать, все в голове в кашу перепутается.
Вряд ли у этого новичка блок стоит, конечно, но Мартош всегда считал, что лучше рыбка в аквариуме, чем кит в море.
– Тогда
– Будет, – кивнув мне, Мартош направился к потенциальному смертнику, а я, подхватив Анну под руку, направился в сторону выхода. Мы должны были поехать на допрос какого-то лакея…
Мартош:
Такача я предупредил, чтобы лежал и не рыпался, а Донату поручил сегодня же вечером переправить мальчишку обратно в камеру и всем своим видом выражать максимум презрения к отцеубийце и неудавшемуся самоубийце, которому даже не хватило духу довести дело до конца. А теперь еще всем сказки рассказывает о том, что его самого убить хотели.
Сам же пошел догонять своих и нашел их в неожиданном месте, в вещдоковой. Агнес, сосредоточенно наблюдающая за незнакомой девушкой, меня не заметила, а Адриан, чуть повернувшись, подмигнул, предлагая не мешать представлению.
Практикантка что-то активно-агрессивно доказывала, размахивая банкой.
– У вас тут еще никто не додумался снимать потожировые отпечатки пальцев? Тогда девчонка только что сказала новое слово в криминалистике, – прошептала Агнес Адриану на ухо. Тот обманчиво небрежно усмехнулся, хотя я видел, что он заинтересовался «новым словом». Понятное дело, в его интересах предупредить своих о нашем открытии, чтобы те заранее подготовились.
– И что можно определить по отпечаткам? – совершенно равнодушный голос может обмануть кого угодно, но только не меня. Адриан сделал стойку, наблюдает, запоминает и анализирует.
– Да много чего, – воодушевилась Агнес не хуже практикантки и принялась объяснять: – Отпечатки пальцев так же индивидуальны, как отпечатки аур. У каждого человека свой узор. Кроме того, по идее, в них содержатся те же клетки ДНК, что и в крови, и ваши маги…
– Что "наши маги"? – заинтересовался я. Странная комбинация отсутствия многих базовых знаний перекрывалась у Агнес какими-то загадочными сведениями из ее мира, и теперь я про себя отметил, как она пытается спаять в единое целое изобретения своего мира и нашего.
– Ваши маги крови наверняка умеют выделять эти молекулы. И если целенаправленно искать, то найдут их в любых выделениях человеческого организма, в том числе и в потожировых.
Мы с Адрианом оба задумались, потом переглянулись, и я заметил, как он что-то набирает «вслепую» на своем менталфоне. Сливает своим?
И, главное, знает, что я не буду ему сейчас при всех приказывать остановиться, потому что уже представил его как эксперта. Так что в итоге я очень постарался не сорваться ни на ни в чем не повинной практикантке, ни на Нандоре. Вышло плохо, судя по широко распахнувшимся глазам девушки. Сначала даже решил извиниться за резкость, но заметил, что Агнес тоже приотстала, а вот Адриан, наоборот, подозрительно вырвался вперед.
Так что я его нагнал, кивнул Нандору, что мы отдельно, за ним следом,
– Что?! – Тень прожег меня своими глазищами. – Пока вы эту идею запатентуете, столетие пройдет, а у нас ее сразу в дело пустят. Вы же консерваторы…
– А ты…
– Ты меня сам сюда притащил, между прочим, – спокойно огрызнулся Адриан. Потом посмотрел на меня и усмехнулся: – Да не слил я вашу гениальную идею, расслабься. Надо мне больно… Если выживем, тогда своим сам расскажу, а если не выживем, то… – и он как-то обреченно вздохнул.
– А кому сообщение писал? – я чувствовал, что он говорит правду, но все равно должен был выяснить все до конца.
– Никому, – Тень достал свой менталфон и протянул мне. На экране было набрано: «заметит что набираю и полезет драться девяносто проц а идея хорошая жаль угробят козлы».
– Сам козел! – буркнул я и отпустил Адриана. Вовремя – по коридору стремительно шагала Агнес, радостная и улыбающаяся.
Глава 8
Анна:
Глядя, как я шустро запихиваюсь с пирожком на заднее сиденье, Мартош явно начал угрызаться совестью и пообещал:
– Сейчас съездим допросим одного свидетеля – и обедать. Крепись!
– Не лопай всухомятку, бестолочь! – добавил свои пять копеек Адриан.
Я покладисто кивнула обоим и с благодарностью приняла из рук последнего бутылку с каким-то соком. То ли купил на бегу, то ли свистнул – я уже в курсе того, что он у нас криминальный талант. Но мне, если честно, было все равно, а раз Мартош не кинулся отбирать – значит, наверное, не ворованное.
Ой, ну точно, там ведь у входа в управление стоял какой-то ящик с картинками – наверняка автомат по продаже ядовитого г… э… местного вкусного фастфуда.
– Нам еще надо в магазин, – напомнила я, когда кончились пирожки и центральные улицы за окнами машины.
Все как всегда. Рабочий класс живет на окраине, и эта обшарпанная общага отличается от каких-нибудь старосоветских бараков только чуть более готичной архитектурой. А в остальном те же самые поломанные лавочки у крыльца; заплеванные палисадники с чудом недотоптанными грядками, огороженными трогательным макраме из местного варианта колючей проволоки; потертый деревянный пол и непередаваемо-знакомый запах прошлогодних щей в общем коридоре.
Кстати, у искомого лакея дверь оказалась самая новая, приличная, с глазком и ковриком для обуви.
На стук нам неожиданно открыл не жилец, а Нандор.
– Я все формальности уладил, так что… господин Лепеш готов ответить на вопросы, хотя и без особого удовольствия, – “поприветствовал” он начальство, скользнув по нам с Адрианом недоумевающим и недовольным взглядом.
– Лучше бы они делом занимались, чем хворому человеку нервы портить, хоть вы им скажите, лорд! Мое почтение! – глухо и с легкой хрипотцой раздалось из полутемной комнаты. Потом обладатель простуженного баритона закашлялся и продолжил: – Болею я! Еще третьего дня господин управляющий меня домой отпустил. Не знаю я, как его сиятельство померли! А дурни, которые самогоном паленым потравились… дык тоже без меня все было! Тянут в рот, понимаешь, дрянь всякую, пропойцы, а я…