Проклятие мертвых Богов
Шрифт:
– Мне очень жаль, шериф, – сказал Паслен. – Я понимаю, ты хочешь, чтобы я видел в нем что-нибудь, но я не вижу. Внутри его ничего нет. Больше нет.
Плечи Герарда поникли.
– Хорошо. Возвращайся обратно к Рису.
– Я могу помочь тебе поговорить с ним, – предложил кендер, переживая за товарища. – Я хорошо умею говорить с мертвецами.
– Просто… возвращайся назад, – приказал Герард. У него задергалась щека.
Паслен побежал.
– Кэм приближается, – сообщил он и добавил печально: – Они не становятся мертвее.
Дженна с Домиником переглянулись.
– Паслен, – сказал Рис, наклоняясь к уху кендера и переходя на шепот, – я пойду к Герарду.
– Я пойду с тобой…
– Нет, – возразил Рис и посмотрел на Дженну и рыцаря. – Мне кажется, тебе лучше побыть здесь.
Доминик положил руку на эфес меча, наполовину выдвинув его из ножен. Оружие светилось призрачным белым светом.
– Ты прав. У меня до сих пор пальцы болят. – Паслен всматривался между ветками деревьев. – Отсюда мне будет прекрасно видно все представление, и я смогу помогать своими заклинаниями, если тебе потребуется. Ты только дай мне знать, ладно?
Рис подсадил кендера на нижнюю ветку большого ореха. Паслен подтянул под себя ноги и совершенно исчез из виду.
Монах двигался в темноте медленно и беззвучно. Атта шла рядом, белые пятна на ее шкуре стали розовыми в свете луны. Ни Дженна, ни Доминик не обратили на них никакого внимания.
– А, брат, возьми факел, – сказал Герард, передавая ему горящую ветку. – И уходи.
– Кажется, мне лучше остаться с тобой, – возразил Рис.
– Я сказал, иди назад, монах! – вскипел шериф. – Он мой друг. Я сам разберусь.
Рису очень не хотелось, но он сделал, как ему было приказано, и ушел обратно в темноту.
– Кто здесь? – окликнул Кэм, поднимая свой факел. – Шериф? Это ты?
– Да, я, Кэм, – отозвался Герард.
– Во имя Бездны, что ты здесь делаешь? – спросил Кэм.
– Жду тебя.
– Зачем? Я сегодня не на дежурстве, могу идти, куда захочу, – раздраженно произнес юноша. – Если тебе обязательно нужно знать, у меня здесь назначена встреча с девушкой. Так что спокойной ночи, шериф, и…
– Дженни не придет, – спокойно произнес шериф. – Я рассказал ее родителям о тебе.
– И что ты им рассказал? – с вызовом спросил Кэм.
– Что ты поклялся в верности Чемошу, Богу Смерти.
– И что с того? – продолжал возмущаться юноша. – Утеха – город свободный, во всяком случае, так постоянно заявляет этот старый болтун, мэр. Я могу поклоняться любому Богу…
– Расстегни-ка рубашку, сынок, – попросил Герард.
– Рубашку? – Кэм засмеялся. – При чем здесь еще и моя рубашка?
– Ну, потешь меня, – уговаривал шериф.
– Сам себя тешь, – огрызнулся юноша. Развернувшись, он собрался уходить.
Герард протянул руку, схватил Кэма за рубаху и резко дернул.
Кэм тут же развернулся, его веснушчатое лицо исказилось от ярости, кулаки сжались; рубаха распахнулась на груди.
– Что это такое? – спросил шериф, протягивая руку в указующем жесте.
Юноша опустил глаза к выжженному на левой груди знаку, улыбнулся, потом почтительно коснулся отметины пальцами и посмотрел на Герарда.
– Это поцелуй Мины, – проговорил он тихо.
Шериф вздрогнул:
– Мины?! Откуда ты знаешь Мину?
– Я ее и не знаю, но все время вижу ее лицо. Так мы называем запечатленный на нас знак ее любви – поцелуй Мины.
– Кэм, – произнес Герард очень серьезно, – сынок, у тебя большие неприятности, гораздо большие, чем ты можешь себе представить. Я хочу тебе помочь…
– Нет, ничего подобного, – зарычал Кэм. – Ты хочешь меня остановить.
Рис уже слышал раньше эти слова – или какие-то очень похожие.
«Он собирался меня остановить…» Слова Ллеу, сказанные ему, склонившемуся над телом Наставника. А потом был несчастный муж Люси, разрубленный на куски. Может быть, он тоже хотел ее остановить.
– Теперь послушай меня, Кэм…
– Герард! – закричал Рис. – Берегись!
Он опоздал со своим предупреждением. Юноша рванулся вперед и протянул руки к горлу шерифа.
Нападение застало Герарда врасплох. Он нащупал меч, но не успел обнажить его – руки молодого человека с чудовищной силой сомкнулись на шее шерифа.
Призывая Кири-Джолита, Доминик бросился на помощь. Его меч полыхал священным жаром. Рис тоже побежал, но хватка Возлюбленного была похожа на хватку смерти – такая же безжалостная и неотвратимая. Было понятно, что Герард умрет, его горло будет раздавлено раньше, чем Рис или Доминик успеют добежать.
Небольшое черно-белое тело промелькнуло мимо Риса. Атта взвилась в воздух и приземлилась на борющихся мужчин. Она с силой толкнула их, сбив и Кэма, и Герарда на землю, заставив живого мертвеца выпустить свою жертву.
Герард перекатился на спину, хватая ртом воздух.
Кэм сражался с Аттой, которая нападала на него с неистовой яростью, щелкая зубами у горла.
– Монах, отзови собаку! – рявкнул Доминик.
– Атта! – закричал Рис. – Ко мне!
Но собака была вне себя от ярости, она хотела убивать. Кровь волка, ее далекого предка, шумела у нее в ушах, заглушая приказы хозяина.
Кэм крепко схватил Атту за загривок, оторвал от себя и, свернув ей шею, отшвырнул в сторону обмякшее тело.