Проклятие волков. Век нерешительности. Рассказы
Шрифт:
— Будет сделано, сэр, — сказал робот. — Вы будете после этого завтракать в девять часов, сэр?
— Разумеется, буду, — ответил Мори. — Двойную порцию. — И, когда робот уже закрывал за собой дверь, крикнул вслед — Не забудь к тостам масло и мармелад!
Он двинулся в ванную с твердым намерением воспользоваться всем, что стояло на многочисленных полках. Под душем он три раза тщательно намылился, затем, смыв мыло, стал открывать пробки и крышки — три лосьона, обычный тальк, ароматизированный тальк и тридцать секунд ультрафиолета. Затем снова помылся и вытерся полотенцем, хотя только что пользовался горячим воздухом. Большинство ароматов исчезли после второго мытья,
Он вышел из ванны, преисполненный бодрости. Шерри уже проснулась и теперь молча и с отвращением глядела на поднос, который принес робот-лакей.
— Доброе утро, дорогой, — сказала она наконец. — Ах…
Мори поцеловал ее и погладил по руке.
— Хорошо! — воскликнул он, взглянув на поднос и изобразив на лице широкую притворную улыбку. — Еда!
— Но этого много даже для двоих!
— Для нас двоих? — переспросил Мори жизнерадостно. — Чепуха, моя дорогая. Я съем все это сам.
— Ах, Мори! — воскликнула Шерри и послала ему такой признательный взгляд, что он мог бы быть достаточной платой за дюжину подобных завтраков.
И все же его не оставляли сомнения. Побоксировав с роботом, спарринг-партнером, и усевшись, наконец, за главный завтрак, состоявший из копченой селедки, чая и пышек, он решил обсудить свои планы с Генри.
— Мне понадобится кое-какое оборудование, Генри. Три часа в неделю гимнастики, но не простой, а чтобы как следует похудеть. Думаю, мне это не повредит. Тренажеры выбери на свой вкус. И подходящую одежду — на эту неделю у меня есть, а на следующую нет. Теперь по поводу врачей. Про дантиста я помню, а когда там у меня визит к психиатрам?
— О да, сэр! — сказал робот с чувством. — Вы должны быть у них сегодня утром. Я уже дал распоряжения шоферу и сообщил в ваш офис.
— Отлично! А теперь, Генри, выдай что-нибудь повеселее.
— Да, сэр, — сказал Генри и, напустив на себя вид диктора ОРС — агентства Один Робот Сказал, — принялся развлекать своего господина.
Мори молча закончил завтрак и порадовался собственной добропорядочности. Оказывается, совсем нетрудно быть в мире со всем миром; есть даже что-то приятное в усердном потребительстве — если ты над этим как следует поработал, размышлял он. И только одна мысль омрачала обретенное благодушие — а ведь кто-то может себе позволить не приспосабливаться к окружающему миру, кто-то, не он… Ну и ладно, подумал Мори со спокойной грустью, кому-то, значит, суждено страдать, нельзя сделать омлет, не разбив яйца. И потом, его решимость стать добропорядочным потребителем вовсе не была демонстративным вызовом общественному порядку или протестом против несправедливости, она была продиктована единственно заботой о своей жене и своем доме.
Жалко, что как раз сегодня он никак не мог вплотную заняться потреблением — сегодня у него был рабочий день — но ничего, он наверстает свое в те четыре дня, которые отведены исключительно для потребления и ни для чего другого. А сегодня его ждет терапия, и — сказал себе Мори — теперь, когда он посмотрел своим проблемам в лицо, психоанализ может дать лучшие результаты.
Рассеянно поцеловав на прощание Шерри, Мори, все еще в плену своих мыслей, направился к машине. И он совсем не обратил внимания на маленького человечка в огромной мягкой шляпе и ярких мятых брюках, который стоял, почти спрятавшись за кустами.
— Эй, Мак! — громким шепотом позвал человек.
— А? Что такое?
Человечек воровато огляделся вокруг.
— Слышь, приятель, — заговорил
Мори прищурился.
— Нет! — сказал он яростно и оттолкнул человека в сторону. Еще и вымогатель на мою голову, подумал он с горечью. Соседство с трущобами и бесконечная грязная возня с пайковыми талонами не могли не расстроить Шерри, но иногда назойливость всяких темных личностей становилась просто нестерпимой. Разумеется, к Мори не впервые приставали мошенники с фальшивыми потребительскими талонами, но чтобы под его собственной дверью — такого еще не бывало!
Садясь в машину, Мори даже подумал, не вызвать ли ему полицию, но потом решил, что аферист все равно успеет удрать до ее прибытия и сбудет с рук свои фальшивки где-нибудь в другом месте.
Конечно, было бы здорово получить шесть талонов за один.
Вот только если он на этом попадется, подумал Мори, это будет совсем не здорово.
— Доброе утро, мистер Фрай, — звякнул робот-регистратор. — Не угодно ли пройти направо? — стальным пальцем он указал на дверь с табличкой «ГРУППОВАЯ ТЕРАПИЯ».
Мори много раз клялся себе, что обязательно заведет личного психоаналитика. Но всякий раз пасовал, подчиняясь общепринятым нормам. Групповая терапия помогала снимать постоянные стрессы современной жизни; без нее человек запросто мог докатиться до участия в истерических пайковых бунтах или вообще стать «фальшивомонетчиком» — подделывателем талонов. Но ей не хватало человеческого тепла. Психоанализ — интимное дело, подумал Мори, а групповой психоанализ напоминает попытку жить счастливой семейной жизнью в доме, где постоянно толчется десяток угодливых роботов…
Он вдруг испугался. Как, откуда прокралась эта мысль?.. Входя в комнату и приветствуя свою группу, Мори заметно волновался.
Их было одиннадцать: четыре фрейдиста, два ришеиста, — два юнгианца, гештальтник, шокотерапевт и пожилой тихий салливенист [8] . У каждого из них имелись различия в подходе к пациенту, но Мори, даром что четыре года общался с группой, так и не смог запомнить, в чем эти различия заключаются. Я знаю, как их зовут, думал он, и этого достаточно.
8
Фрейд Зигмунд (1856–1939) — австрийский психолог, создатель психоанализа. Рише Шарль (1850–1935) — французский физиолог, психолог, гипнолог. Юнг Карл-Густав (1875–1961) — швейцарский психиатр, психолог, основатель аналитической психологии. Салливен Гарри Стэк (1892–1949) — американский психиатр и психолог, представитель неофрейдизма. Гештальтпсихология (от нем. Gestalt — образ, форма) — направление в психологии, рассматривающее психику человека с точки зрения целостных структур. (Прим. перевод.)
— Доброе утро, эскулапы, — поздоровался он. — Что у нас на сегодня?
— Доброе утро, — мрачно ответил доктор Зиммельвайс. — Если вас что-нибудь беспокоит, вы пройдете в комнату первичного осмотра, а если нет, то тогда по расписанию у нас психодрама. Доктор Файрлесс, — обратился он к коллеге, — по-моему, лучше сразу приступить к делу — мистер Фрай сегодня явно не в себе. Пора начинать раскопки. Ну а ваша психодрама может подождать до следующего раза, как вы считаете?