Проклятие вождя

Этот древний камень существовал задолго до того, как бледнолицые люди на четырех высоких ногах с железными туловищами и головами вышли по солнечной тропе из большой реки, воду которой нельзя пить.

Камень лежал здесь еще до того, как во главе племени встали вожди-жрецы, и до того, как их сменили вожди-воины. Еще до ацтеков, тольтеков и майя. И до рождения племени актатль, которое поклонялось камню как божеству и считало своим и только своим богом.

Камень был высотой с вождя, и, если вы не знали, что круг в центре камня был начерчен самими богами, прежде чем первый

Люди называли священный камень «Уктут».

Но лишь жрецы знали его истинное имя.

Едва только появились бледнолицые люди, как вождь-воин племени актатль призвал пятерых жрецов Уктута в храм — туда вело 142 ступени; мощные стены защищали камень от северного ветра и света. И спросил вождь жрецов, что думают они о прибывших в страну бледнолицых.

— Моктезума говорит, что они боги, — сказал один жрец.

— Послушать Моктезуму, так и газы, которые он выпускает после пиршества — это дыхание богов, — недовольно заметил вождь.

— Моктезума стоит ближе к тропе богов, — укоризненно произнес один из жрецов. — Всем известно, что ацтеки под предводительством Моктезумы лучше служат своим божествам, потому что у них вождь — жрец.

— Жизнь слишком коротка, чтобы проводить ее за подготовкой к смерти, — ответил вождь. — И я считаю, что дожди выпадают вне зависимости от того, бросили ли в колодец, который питает Уктут, сердце младенца или нет, что дети будут рождаться, даже если не кидать в тот же колодец женские сердца, и одерживаю я победы не потому, что Уктут регулярно поят кровью, а потому что мои воины всегда занимают позиции на возвышенности и оттуда атакуют врага, который находится внизу.

— Неужели тебе никогда не хотелось узнать имя Уктута? Его настоящее имя? Чтобы он мог говорить с тобой так же, как он говорит с нами? — спросил другой жрец.

— Для чего? У каждого есть свое название для окружающих вещей. Это всего лишь колыхание воздуха. Я позвал вас сюда не за тем, чтобы сообщить, что после стольких лет решил встать у вас на пути. Да будет так: вы даете людям своих богов, я не отвращаю от вас людей. А теперь я хочу спросить, что вы думаете по поводу пришельцев, цветом кожи напоминающих облако?

— Уктут считает, что их сердца должны попасть в воду, которую он пьет, — ответил один из жрецов.

— Моктезума считает, что мы должны отдать высоким пришельцам на четырех ногах желтый металл, за которым они охотятся, — заметил другой.

А еще один добавил:

— Моктезума сказал, что мы должны отдать сердца этих белых людей Уктуту.

— Моктезума сказал, что ацтеки отдадут сердца белых вместе с их палками смерти? — поинтересовался вождь. — Или он сказал, что племя актатль само должно взять их сердца?

— По его словам, это столь прекрасная жертва, что он с удовольствием уступит ее Уктуту, — ответил жрец.

— Тогда пусть великий Моктезума сам забирает их сердца. Он может предложить их Кецалькоатлю, своей покрытой перьями змее.

Тут вмешался третий жрец:

— Он сказал, что ацтеки хотят оказать актатлям честь — они не станут брать столь богатую жертву себе, а позволят нам отдать ее Уктуту, чтобы наш бог сделался богатым и красным от прекраснейших сердец.

— Итак, я говорю, обращаясь к Моктезуме, великому вождю великих ацтеков. Вот послание от самого почтительного из его соседей, вождя племени актатль, властителя леопардов, от того, кто защищает Уктут от северных ветров, покорителя умаев, акоплов и хореков. К Моктезуме обращаюсь я: приветствую тебя, о сосед! Мы ценим твою щедрость и, в свою очередь, приносим дары ацтекам и их великому вождю.

Пока вождь говорил, жрецы писали священные знаки, поскольку знали секрет, как нанести письмена на каменную пластинку, чтобы другой человек, увидав письмена, мог угадать в них мысль, даже если создатель пластинки с письменами много лет назад перешел в другой мир.

Пять столетий спустя в стране, где практически все умели читать, и в этом не было ничего мистического, археологи занимались своим любимым времяпрепровождением, мечтая о том, как бы пообщаться с представителями умерших культур, которые они изучали. По их словам, они гораздо больше получили бы от получасового разговора с человеком, жившим в ту эпоху, чем от изучения обнаруженных во время раскопок покрытых письменами пластин.

Однако если бы они поговорили с рядовым представителем племени актатль, то узнали бы лишь, что знаки на табличках — великая тайна, что вождь жил на возвышенности, а люди — внизу, и что жрецы служили Уктуту, чье настоящее имя знали только они, и только им позволено было это имя произносить.

Но камень Уктут продолжал жить. Уже не было ни ацтеков, ни майя, ни инков. Исчезло название «актатль», равно как и названия покоренных ими племен, которые жили в глубине материка.

Все забылось, и лишь Уктут в это отдаленное время сумел уцелеть в стране, под названием Соединенные Штаты Америки. А за много веков до этого тысячи людей познали ужас и кровь, когда представители племени актатль взялись приносить королевские жертвы своему каменному божеству.

Эти кровавые жертвы брали начало от событий того дня, когда вождь племени актатль попытался избежать открытого боя с испанским завоевателем, который, как он подозревал, был никакой не бог, а просто человек, только с другим цветом кожи.

Итак, жрецы чертили знаки, а вождь говорил. Подарок, который он и его народ преподнесут ацтекам, будет исключительное право последних обладать сердцами бледнолицых людей на четырех ногах с металлическими грудью и головой.

— Это слишком щедрый дар, — запротестовал один из жрецов, — Уктут станет завидовать Кецакоатлю, верховному божеству ацтеков. — Но вождь сделал ему знак замолчать, и тот оборвал свою речь.

Чтобы получить одобрение Уктута, было решено принести небольшую жертву — юную девушку, с упругой грудью из хорошей семьи. Ее одели в королевский наряд из желтых перьев и усадили на камень — как раз над колодцем, где находилась вода, питавшая Уктут.

И, если семья с трудом выдавливала из себя слезы и лишь изображала стенания, на то были веские причины, ибо вот уже в течение многих поколений племя актатль покупало рабов или приберегало пленных как раз для подобных церемонии, так что, когда жрецы требовали жертвы у знатных воинов, владельцев крестьян или надсмотрщиков, следивших за строительством дорог, те обычно наряжали своих рабов в красивые одежды и предлагали их Уктуту.