Проклятое клеймо
Шрифт:
Зорге: Так точно, если человек кашлял или у него было неприветливое лицо, то я бил его.
Прокурор: А если он был в хорошем настроении и у него было приветливое лицо, вы его тоже избивали?
Зорге: Тогда я тоже находил причину, чтобы избить его.
Прокурор: Следовательно, вы избивали людей, если они делали недовольные лица, если они были в плохом настроении, а также если они были в хорошем настроении?
Зорге: Так точно, найти повод для порки для меня никогда не составляло труда.
Прокурор:
Зорге: В августе 1941 г. в лагерь прибыл генерал войск СС Айке, тогдашний командир дивизии «Мертвая голова». Он провел совещание, в котором участвовали некоторые лагерные начальники.
Прокурор: Что конкретно обсуждалось при этом? Спрашивали ли вы, нужно ли заносить в списки советских военнопленных, привезенных в лагерь?
Зорге: По прибытии первого транспорта я спросил своего начальника Зурендта, нужно ли мне внести их в списки рабочих. На этот вопрос был дан отрицательный ответ и дано указание уничтожить этих людей.
Прокурор: Сколько человек там было?
Зорге: Около 6000 в первом транспорте.
Прокурор: И прибывшие советские военнопленные были действительно уничтожены?
Зорге: Так точно. Все советские военнопленные, поступившие в лагерь с августа по октябрь 1941 г., за исключением 1000 человек, были уничтожены и сожжены.
Прокурор: Уничтожены и сожжены? Где?
Зорге: В специально построенном бараке вблизи крематория, на территории промышленного двора.
Прокурор: А что было с 1000 военнопленными, которые остались в живых?
Зорге: 400 человек умерло в апреле 1942 г. от голода.
Прокурор: А оставшиеся 600?
Зорге: Это были высохшие скелеты.
Прокурор: Следовательно, все советские военнопленные в конце концов были уничтожены?
Зорге: Так точно. В этом случае можно говорить о полном уничтожении.
Прокурор: Подсудимый Зорге, участвовали вы в расстреле голландцев?
Зорге: Так точно, участвовал.
Прокурор: Сколько людей было расстреляно при этом?
Зорге: По моим подсчетам, около 130.
Прокурор: Когда это было?
Зорге: Это было утром 1 мая 1942 г.
Прокурор: Подсудимый Зорге, подтверждаете ли вы, что с декабря 1941 г. по май 1942 г. вы участвовали в расстрелах русских, поляков, французов, голландцев и представителей других наций?
Зорге: Так точно, это соответствует фактам!
Прокурор: Подтверждаете ли вы показания, данные вами на предварительном следствии, о том, что в 1942 г. вы перевозили в автомашинах 50—60 тяжелобольных и что вы, подсудимый Зорге, выбросили этих людей из машин? В результате умерло 20 человек?
Зорге: Я могу подтвердить эти показания в том отношении, что я это сделал. Сколько же человек умерло — мне не известно.
Прокурор: Подсудимый Зорге, помните ли вы показания
Зорге: Так точно, подтверждаю.
Прокурор: Знаете ли вы Фикера и Шуберта?
Зорге: Так точно, я знаю их, так как в свое время они подчинялись мне как рапортфюреру.
Прокурор: А что вы скажете по поводу того, что Фикер и Шуберт отличались особой жестокостью?
Зорге: Они, правда, истязали заключенных и отличались жестокостью, но до меня им было далеко!..
...Защитник: Отвечая на вопрос прокурора, вы сказали, что у вас было прозвище «Железный Густав». Вы гордились этим прозвищем или испытывали стыд за него?
Зорге: Нет, конечно, я гордился этим прозвищем.
Защитник: Почему вы гордились этим? Получали ли вы от своих начальников какие-либо льготы?
Зорге: Так точно. При повышении в должности мне всегда отдавали предпочтение.
Защитник: Правильно ли я вас понял, что вам всегда отдавали предпочтение и что вы получили все перечисленные прокурором награды только потому, что были жестоки, даже чрезвычайно жестоки?
Зорге: Так точно, это соответствует фактам».
А вот показания «Пистолетного Шуберта», которые он дал на том же судебном процессе о злодеяниях, совершенных з концентрационном лагере Саксенхаузен, и которые мы тоже приводим по официальной судебной стенограмме:
«Прокурор: Вы избивали заключенных?
Шуберт: Для меня это было само собой разумеющимся делом!
Прокурор: Вы истязали заключенных?
Шуберт: Так точно, я делал это!
Прокурор: Обливали вы их зимой на морозе холодной водой и оставляли под открытым небом до тех пор, пока они не замерзали?
Шуберт: Так точно, и это я делал!
Прокурор: Помните ли вы случай с шапками, которым вы спровоцировали расстрел поляков?
Шуберт: Так точно. Старший рабочий послал ко мне ленивых заключенных, не желавших работать. Я подвел этих заключенных совсем близко к цепи охранных постов, сорвал шапку с головы одного заключенного, бросил ее за линию охранных постов и приказал заключенному принести шапку обратно. Таким образом, я расстрелял четырех заключенных под видом пресечения попытки к бегству.
Прокурор: Приказывали вы в марте 1940 г. одному из заключенных поляков самому повеситься?
Шуберт: Так точно. В 1940 г. я приказал одному польскому заключенному повеситься, для чего я дал ему веревку, молоток и гвоздь, запер его в маленькую комнату и сказал ему, что буду самым ужасным образом мучить его, если он сам не повесится.
Прокурор: Он повесился?
Шуберт: Повесился в течение получаса.
Прокурор: Помните ли вы, как в августе 1941 г. вы сами утопили двух заключенных?