Проклятые вечностью
Шрифт:
— Абсолютную свободу может подарить только смерть! — возразила она, про себя поражаясь тому, как пылали его глаза в эту секунду. Казалось, что перед ней стоял совсем другой Дракула, не бездушный вампир, утопивший свою жизнь в крови, а мужчина, сохранивший в себе огонь, страсть и мечты. Такие самозабвенные речи о свободе мог произнести лишь тот, кто познал мрак и горечь заточения.
Поразительно, как много можно узнать о человеке в тот миг, когда он с замиранием сердца говорит о том, что ценит превыше всего на свете. Это был целый новый мир, сокрытый в потаенных уголках души и скрепленный семью печатями.
— Ты уже умерла, но твой дух по-прежнему опутан цепями, которые подарила тебе человеческая жизнь и клятвы предков! Сбрось их, ибо ты уже переступила грань между светом и тьмой. Не трать время на раскаяние, Бог
— Ты говоришь о свободе, но приковал меня к себе навечно!
— Переступи уже этот треклятый порог, и, может быть, тебе не захочется уходить! — проговорил он, теряя терпение. — Твой мир изменился, можешь проклинать его, но после того, как сумеешь прочувствовать то, что он преподносит тебе взамен. Оставь сомнения, отправь к чертям предубеждения и улыбнись неизвестности в ответ — это даст тебе мужество сделать первый шаг. Наш мир — это не только кровь, смерть и вечность, наполненная одиночеством. Даже во тьме можно найти проблески света, но ты не увидишь этого до тех пор, пока будешь слепо отвергать саму возможность их существования. Это одновременно дар и проклятие, но, пока ты находишься в небесах, Вселенная принадлежит только тебе.
— Солидная собственность! — после некоторых раздумий отозвалась она, накинув на плечи плащ. Принцесса прекрасно понимала, что сейчас он был не до конца честен с ней, говоря лишь то, что ее душа желала услышать. Едва ли граф считал бессмертие своим бичом, а кровавую жажду — наказанием, однако сквозь всю его тираду четко прослеживалась непоколебимая истина, с которой принцесса не могла поспорить: двери, ведущие к человеческой жизни, были заперты для нее навсегда, но, возможно, ее предназначение было в ином. Коснувшись оборотной стороны темного мира, представляющегося ей мифической гидрой, у которой на месте отрубленной головы появлялась пара новых, Анна поняла, что убивать вампира не имеет никакого смысла. Его место займут десятки других, более жестоких и амбициозных, а значит, ее священная миссия сводилась к тому, чтобы предотвратить грядущие беды, а не горевать о прошлых потерях. Может быть, именно поэтому ей была подарена вечность?! Может, именно поэтому их связала невидимая нить?! Может быть, для этого она появилась на свет?!
Приняв его ладонь, девушка почувствовала, как граф притянул ее к себе, будто пушинку, и, обхватив девичью талию, сделал шаг вперед. Каменные плиты казались такими близкими, а падение таким неизбежным, что Анна от страха зажмурила глаза, но в этот миг произошло что-то невообразимое — она воспарила. Однажды ей уже приходилось летать, но боль и страх в тот момент полностью поглотили все ее существо, теперь же она могла полностью отдаться во власть новым ощущениям. Холодный ветер ударил в лицо, разметав в стороны темные пряди, голову вскружило от опьянения и нового до божественности ощущения полета, а душа готова была кричать от восторга. Дракула был прав, во всем прав! Это была свобода не только от расставанья с жизненной суетой, но и радость от того, что земное притяжение не властно над ними. Город расстелился внизу огромной темной скатертью, на которой, будто звезды, горели уличные огни. Огромный дворец медленно растворялся в ночном мраке, превратившись в стремительно удаляющийся маяк, а дальше потянулось черное покрывало леса и серебрящиеся горные хребты. В этот момент ей, подобно ребенку, захотелось расправить руки и ловить воздушные потоки, позволив им ласкать кожу прикосновениями невидимых пальцев. Происходящее напоминало ей древнюю легенду, к которой их вела дорожка из лунного света, сотканная богами.
— Это просто восхитительно! — прокричала она, коснувшись его руки. В этот мгновение волшебство развеялось по ветру, а призрачный мост в сказку, возведенный ее мечтами, обратился в звездные осколки, усеявшие небеса. Возвращение в реальность оказалось мучительным и жестоким, ибо адский огонь опалил ее крылья. Воочию пред ней предстала цена дара, которым она с таким упоением наслаждалась секунду назад. Впервые Анна видела дьявольскую ипостась вампира так близко. Острые клыки и когти, подобные бритвам, налитые кровью глаза, огромные перепончатые крылья и густая шерсть, покрывавшая тело. Это было поистине устрашающее зрелище, взглянув на которое, она начала невольно дрожать. В тот миг грусть стала заменой упованью, а слезы досады от
— Ничего, со временем привыкнешь, — прорычал он, сильнее прижав девушку к себе, чувствуя, что она начала выскальзывать из его рук.
Граф любил войну, умел сражаться, мог взять желаемое силой, водрузив над побежденной крепостью свое победоносное знамя, однако сейчас искренне хотел, чтобы она сдалась добровольно, а для этого необходимо время. Проблема заключалась в том, что произошедшие накануне события, заставили его усомниться в том, что у него в запасе имелись тысячелетия. Правила игры изменились, цепь случайностей, повлекшая за собой эти события, была хоть и предсказуема, но, как оказалось, ему неподвластна, а потому даже малейшая ошибка превратилась в непозволительную роскошь, допустив которую, он рисковал расстаться с вечностью. Но ставки были сделаны, Дракула поставил всё и даже больше, а оттого какое-то горькое предвкушение собственного поражения преследовало его даже в небесах. Одним движением Анна лишила его небесного рая — даже в полете его преследовали мрачные мысли, от которых он должен был избавиться, а иначе — грош ему цена. Потому, когда из тьмы вырисовался старый замок, ставший обителью вражеского клана, вампир испытал некое подобие облегчения.
Глядя на эту средневековую твердыню, принцесса невольно проводила параллели с летней резиденцией Дракулы. Размеры этих сооружений были поистине колоссальны, но вот цели их возведения значительно разнились. Первая была построена для того, чтобы защитить своих владельцев от вражеских вторжений, вторая — чтобы пустить пыль в глаза своим блеском и роскошью. Приземлившись у главных ворот, Анна позволила себе еще раз осмотреть замок. Массивная ограда из цельных камней, увитая плющом и диким хмелем, взметнулась на десять метров надо рвом, окружая основное строение. За века изначальная постройка претерпела значительные изменения, но все же смогла сохранить тень былого величия, дополненную помпезностью эпохи Возрождения. В центральной части здания черепицу на крыше заменил огромный стеклянный купол, арочные окна значительно расширились, кое-где сияя цветными витражами, а у основного входа своды стали поддерживать массивные дорические колонны, смотревшиеся достаточно нелепо на фоне средневековой кладки. Оценить всю красоту двора в этот миг не было возможности: многочисленные экипажи усеяли практически все свободное пространство, выстраиваясь вдоль дороги.
— Как их много… смотрят на нас будто стервятники на загнанную дичь, — проговорила Анна, сгибаясь под тяжестью многочисленных взглядов кровожадных гостей, устремленных на нее.
— Не льсти себе — они смотрят только на меня, — шутливым тоном бросил вампир. — Собрались, чтобы стать свидетелями объявления войны, которая назревала веками.
— Войны?! — с удивлением спросила принцесса, обратив на него обеспокоенные глаза.
— А ты думала, что мы пришли сюда, чтобы поговорить за чашкой чая в лучших традициях Викторианской эпохи? — скривив губы в легкой полуулыбке, отозвался Дракула.
— Я…я думала… — запинаясь, начала она, от волнения путаясь в полах длинного платья.
— Ладно, это уже не важно, слушай меня внимательно, — проговорил граф, останавливаясь у дубовой, покрытой сталью, двери. — Слушай меня! — повторил он, ухватив девушку за плечи и заставляя смотреть ему в глаза. Анна была растеряна и напугана. Одного лишь взгляда на это место было достаточно, чтобы воскресить в ее памяти воспоминания о том дне, когда ее едва живую притащили сюда, втоптав в грязь душу и надежды. Слегка встряхнув принцессу, вампир продолжил, стараясь придать голосу некую мягкость и надменную уверенность одновременно:
— Добро пожаловать на ярмарку тщеславия, моя дорогая! Запомни, как только ты ступишь за эту дверь, у тебя не будет друзей, не будет прошлого, останутся лишь амбиции и желание жить. Это театр, а ты актриса — выходя на сцену, заставь их поверить в то, что твоя роль не показной фарс, а реальная история. Сокрой свои мысли дымкой тайны, не говори больше чем нужно и помни — закулисная борьба коварна. Не верь никому! Каждый здесь играет за себя. Никто не протянет тебе руку помощи, ибо твое поражение — их победа.