Проклятые
Шрифт:
— Ты опять не понял… — задыхаясь, проговорила она, пытаясь отстраниться. — Я пришла извиниться… и все! А теперь я уйду.
— Ты никуда не уйдешь, — твердо возразил он, обвив рукой ее талию, а другой не спеша расстегивая пуговицы на ее блузке. Опустив взгляд, Кэрол посмотрела на ловкие пальцы, которым, судя по всему, не в первой приходилось это делать, и за свою практику они успели превосходно натренироваться. Поймав его красивую кисть, девушка остановила ее и оторвала от своей блузки. Он нежно сжал ее руку в своей ладони, и плотнее прижал к себе гибкое стройное тело, чтобы почувствовать его формы, его упругость и тепло, которое он смог ощутить даже сквозь одежду. Девушка была напряжена и дрожала, как осиновый лист, смотря на него широко раскрытыми
— Отпусти, — севшим голосом прошептала Кэрол, не в силах оторвать глаз от этих огоньков, которые ее как будто загипнотизировали.
Джек покачал головой.
— Нет, Кэрол. Один раз я уже тебя отпустил, и это было моей самой большой ошибкой. Я люблю тебя. И я так долго ждал. Я дал тебе целый год на то, чтобы отойти от всего, что произошло, дабы совесть не заела тебя в моих объятиях. Я пожертвовал собой, ты это понимаешь? Мне было так тяжело без тебя, ты даже представить себе не можешь. А теперь, когда ты, наконец, пришла ко мне, я тебя больше не отпущу. Ни за что.
Наклонившись, он снова коснулся ее губ. Его ладонь скользнула под расстёгнутую блузку и погладила упругую грудь, обжигая ее кожу и заставив затрепетать. Почувствовав ее дрожь, он с силой впился в ее рот, не опасаясь более напугать ее своей страстью. Но девушка вдруг отчаянно рванулась, выскользнув из его рук, и отскочила назад. Он не предпринял попытки ее снова схватить, и мгновение она смотрела ему в глаза, не отрывающиеся от нее, потом быстро развернулась и выскочила из комнаты. К ее облегчению, он больше не попытался ее остановить, и она, подбежав к входной двери, схватилась за ручку трясущимися пальцами и рванула ее на себя. К ее удивлению, дверь не поддалась. Быстро девушка пробежалась ладонями по замкам, пытаясь разобраться, на какой из них заперта дверь. Ни на какой. Дверь была заперта на ключ, которого в замочной скважине не было. Кэрол замерла, положив ладони на дверь и растерянно смотря на нее. Он запер дверь сразу, как они вошли, убрав ключ, а она даже не заметила. Он не собирался ее выпускать изначально. Кэрол это шокировало. Она ожидала от него чего угодно, ярости, ненависти, грубости, презрения… но не этого! Он никогда себя так с ней не вел. С такой наглостью, с таким напором. Почему же он ведет себя так сейчас? Почему раньше не позволял себе ничего подобного, а теперь вдруг показал, каким на самом деле мог быть с женщиной, и здесь продемонстрировав свою знаменитую наглость и напор?
Она крупно вздрогнула, когда теплые ладони скользнули по ее талии, погладили обнаженную кожу под ее распахнутой блузкой, которую она не успела застегнуть.
— Открой дверь, — сдавленным голосом шепнула она, не поворачиваясь.
Он не ответил, взял за ворот ее блузку и потянул вниз, обнажая ее плечи. Кэрол прижалась к двери, зажав между ней и своей грудью руки, тем самым не позволяя ему снять блузку. Уткнувшись в дверь лбом, она зажмурилась, когда он, откинув ее волосы вперед, стал неторопливо целовать ее плечо и шею.
— Попалась, моя красавица… — с нежностью шепнул он ей на ухо, лаская его легкими прикосновениями своих губ. По телу девушки прошла дрожь. — Я же сказал — не отпущу…
Она сжалась еще больше, когда он ловко расстегнул застежку ее бюстгальтера под блузкой. Прижав руки к груди, она еще сильнее вжалась в дверь, не позволив его рукам добраться до ее груди. Тогда он расстегнул молнию на ее юбке и стащил вниз по бедрам, не спеша, любуясь открывающимся его взгляду телом.
Кэрол порывисто развернулась, чтобы ему помешать, не отрывая стиснутых рук от груди, но он словно того и ждал, сразу схватив ее и прижав спиной к двери. Тщетно девушка пыталась его оттолкнуть, задыхаясь от его жадных
Кэрол невольно содрогнулась под его ласками. Пол зашатался у нее под ногами, комната закружилась, и она закрыла глаза, чтобы не упасть. Ее окатило горячей волной желания, дыхание перехватило от необъяснимого и непонятного восторга. Она вдруг поняла, что хотела этого, давно хотела, только не позволяла себе в этом признаться, неосознанно, подсознательно мечтая о его поцелуях, ласках, объятиях.
— Я люблю тебя, — дрожащим шёпотом простонал он. — Хватит… прошу тебя хватит! Не отталкивай меня! Не мучай…
Схватив ее за затылок, он больно сжал пальцами ее волосы и со стоном впился в ее рот в глубоком страстном поцелуе. И Кэрол вдруг обмякла в его руках, перестав сопротивляться.
Она не пыталась больше ему помешать прикасаться к себе, и вскоре ее блузка была на полу в обнимку с его рубашкой. Она забыла обо всем, даже о Мэтте, чувствуя его горячие губы на своей шее и груди, его руки, нетерпеливо изучающие ее тело и желающие как будто охватить все и сразу.
Он крепко обнял ее, прижимая к своему обнаженному торсу, и задрожал от прикосновения упругой возбужденной груди, упершейся в него твердыми сосками. Девушка, наконец, ответила на его страстный поцелуй, обвив руками его шею, и сама прижалась к нему еще сильнее, подчиняясь безотчетному зову охваченного огнем тела.
Подхватив на руки, он вынес ее из прихожей, вернувшись в гостиную.
Там опустил ее на кушетку, не разжимая объятий и не отрываясь от ее губ. Опустив руки ниже, он скользнул под приспущенную юбку, лаская гладкие бедра, которые слегка задвигались под ним в мучительной истоме, чем заставили его потерять голову. Не в силах больше сдерживаться, он сорвал с девушки юбку и трусики, ловко и быстро избавился от остатков своей одежды, и вжал ее в кушетку своим телом, дрожа от нетерпения.
Кэрол тихо застонала и выгнулась под ним, наслаждаясь жаром охваченного страстью стройного обнаженного тела мужчины, к которому ее всегда влекло и близость с которым представлялась ей невозможной.
Удивительный мужчина. Мужчина, перед которым вряд ли может устоять женщина.
Перед которым не устояла бы и она, пожелай он настоять, как теперь.
Он овладел ею с хриплым стоном, который подхватила девушка, крепко обвив его тело и руками, и ногами. Она двигалась в такт его плавным движениям, то впиваясь пальцами в спину, то сладострастно гладя твердые мускулы, переливающиеся под влажной гладкой кожей, с упоением ловя одурманивающий резкий запах его одеколона. Его губы казались ей такими сладкими, такими горячими, и он так ее целовал, что одними своими поцелуями мог довести до вершин блаженства.
Она кусала губы, чтобы сдержать рвущиеся из груди крики, обезумев от охвативших ее чувств и ощущений, настолько острых и глубоких, что временами ей казалось, что все происходящее нереально.
Встречаясь с его глазами, она содрогалась от крупной дрожи, пробегающей по ее телу. Томный огонь, страсть и нескрываемое удовольствие, что она видела в них, сводили ее с ума. Этот взгляд отзывался не только в ее теле, он разворошил вдруг всю душу.
Никогда ее еще не охватывала такая страсть, как сейчас, она словно перешла на нее от него, какая-то дикая, неистовая, животная. Именно с такой страстью он ее любил, то рыча, как зверь, то срываясь на громкие стоны. Потеряв голову, обезумев, она со всех сил прижимала его к себе, забыв обо все на свете, пока наслаждение не обрушилось на нее со всей силой, вырвав из ее горла хриплый крик, острое, нестерпимое, заставившее ее забиться под ним в непреодолимых сладостных судорогах, пронзивших все ее тело.