Проклятые

Форрест Аделаида

Она узнала ее и пригласила присоединиться к ней.

— Нет, — сказала я, качая головой, взяла кусок мела и начала писать на доске. — Пусть она играет. Источник подскажет ей, когда она зайдет слишком далеко.

39

УИЛЛОУ

Я пробиралась по лабиринту, не обращая внимания на то, что живые изгороди тянулись ко мне. Они не искали крови. Проклятые удовлетворили

эту потребность. Они просто жаждали прикоснуться к моей голой коже, прикасаясь к ней листьями и цветами.

Вся земля была живой, но эта была другой.

Казалось, она хранит тайны.

Я двинулась по тропинке, пробираясь сквозь зелень. Земля под моими ногами казалась странной, чужой, как никогда раньше. Это была не та земля, которую я знала всю свою жизнь, как будто этот лабиринт существовал между мирами.

Совершенно независимое место.

Я снова завернула за угол, наполовину ожидая, что что-то бросится мне в глаза. Но вместо этого меня встретили мерцающие крылья бабочек, порхающих по тропинке. Одна приземлилась мне на руку, сияющие голубые крылья так напоминали кристалл, что я на мгновение засмотрелась на нее, прежде чем продолжить свой путь. Магия в этом месте покрывала воздух, окружая меня, как глубины океана после погружения на дно.

Я чувствовала ее в своих легких. Ощущала в животе и мыслях.

Я была им, а оно было мной. И когда подошла к центральному кругу, я поняла, куда забрела.

В сердце самого Источника.

40

УИЛЛОУ

Уиллоу

Я приблизилась к трем статуям Проклятых, стоявшим в центре круга, и положила руку на ближайшую ко мне. Он указал на кольцо, которое они образовали, охраняя его, как дозорные, глядя на каждую из трех тропинок. Одна лежала слева от меня, и живая изгородь на ней была старше. Это были колючие ветви смерти. Они торчали в сторону дорожки, словно могли перерезать любого, кто войдет в нее; они были пережитком прошлого.

Справа от меня лабиринт приобрел весенний блеск. Дорожки были усыпаны цветами, живые изгороди — яркими. Зелень была новой и распускающейся, в то время как моя была зеленью зрелого растения.

Я заглянула на постамент в центре и наморщила лоб, увидев символ трех богинь, смотрящий на меня. Полная луна в центре была окружена двумя полумесяцами, обращенными наружу, а арки слегка изгибались в сторону двух тропинок, по которым мне еще предстояло пройти.

Движение слева от меня заставило меня отшатнуться назад, от трех богинь и того, что я не могла понять, чтобы встретиться взглядом с фигурой, пробирающейся сквозь тернии. Она вышла из прохода, одетая в черное платье, которое закрывало ее руки и падало на землю, волочась по траве, пока она приближалась ко мне.

Она была именно такой, какой я ее запомнила, ее лицо было так похоже на мое даже сейчас, когда ей была дарована самая верная смерть.

— Шарлотта, — сказала я, мой голос едва превышал шепот.

Слезы навернулись мне на глаза, хотя я понимала, что глупо так радоваться ее появлению. Я встречалась со старшей ведьмой

Гекатой лишь однажды, хотя она и держала меня за руку, когда я больше всего в этом нуждалась.

Она грустно улыбнулась и, преодолев расстояние между нами, встала сбоку от одного из полумесяцев.

— Уиллоу, — ее голос был мягким, таким же ласковым, каким я помнила голос своей матери, когда мне снился кошмар, и я забиралась к ней в постель по ночам, когда была маленькой девочкой. Шарлотта перешагнула через трех богинь и нежно коснулась моих щек.

— Я же говорила тебе, что всегда буду с тобой.

— Как это возможно? Как я оказалась здесь? — спросила я, оглядывая лабиринт.

Ее улыбка расширилась.

— Умная девочка, ты уже поняла, где находишься?

— Я чувствую это, — призналась я, кивнув, и подняла руки перед собой.

Они напомнили мне о глазах Грэя, о золотой магии, которая мерцала во мне, когда я залечивала рану. Однако в этом месте моя кожа, казалось, просто светилась ею.

— Ты здесь, потому что отдала себя Источнику, — сказала Шарлотта, обводя указующим перстом полумесяц, расположенный ближе всего к ней. — Так же, как и я, когда отдала свою жизнь, чтобы спасти твою.

— Но я не умерла, — сказала я, оглядываясь на вход в лабиринт. Когда я вошла в лабиринт, я была жива, и мысль о том, что я могла неосознанно бросить Грэя после всего, что мы пережили…

Он тоже был бы мертв.

— Нет, ты не умерла, Уиллоу. Моей целью в жизни было заключить сделку, чтобы выполнить цену, которую требовал Люцифер. Люцифер считал, что твое предназначение закончилось в тот момент, когда ты открыла печать, до того сна, когда он решил, что все равно хочет оставить тебя у себя, — объяснила она, взяв мою руку в свою.

Она дотронулась пальцами до луны в центре трех богинь, и при моем прикосновении в ней замерцала искра силы.

— Но я знала, что ты должна жить. Именно поэтому я заставила Люцифера пообещать, что я всегда буду рядом с тобой. Чтобы в конце концов я смогла защитить тебя.

— Я не понимаю, — сказала я, убирая руку от трех богинь.

— Люцифер — такая же часть Источника, как и мы с тобой, как и его отец, братья и сестры. Давным-давно Бог предложил себя Источнику, чтобы получить его доверие и силу для создания жизни. Однако с тех пор он отвернулся от этих творений в своей жадности к поклонению. Он отошел от Источника, забрав с собой достаточно его силы, чтобы сделать невозможной любую борьбу. Он использовал свое влияние, чтобы заставить людей отвернуться от старых устоев и традиций. Источник слабеет с каждым человеком, который его покидает, и с каждой ведьмой, которая им пренебрегает. Твоя задача — вернуть ему силу, чтобы мы были достаточно сильны, чтобы сражаться с армией Бога, — сказала Шарлотта, ее голос звучал все более отстраненно.

Она уставилась на пустое место, где ждал другой полумесяц, в котором зарождалась жизнь.

— Ангелы, — сказала я, кивнув.

Воспоминания о Михаэле были такими яркими. Его утверждение о том, что ведьмы должны быть приговорены, было тем, во что он действительно верил.

Шарлотта кивнула.

— Они несут в себе силу, украденную Богом. Мы же несем в себе силу Источника, полученную непосредственно от нее. Мы не одинаковы, и нас не будут демонизировать за то, что мы прикоснулись к тому, что было запрещено нам в Райском Саду, — сказала она, доставая из кармана своего платья яблоко.