Проклятые
Шрифт:
За ее спиной стояла группа из шести человек, каждый из которых собирал свои ветви. Мое тело было избито, когда я вернулась в него, руки покрылись синяками и царапинами, которых я не заметила вначале.
Как долго они стояли здесь, избивая меня, пока я грезила об Источнике?
В видении, которое я считала реальностью, под ударом был не Источник.
Это была я.
Я выпрямилась, как могла, и с презрением посмотрела на них. Мое тело покачивалось в стороны, казалось, что я могу упасть. Источник подхватил меня, мягко прижав к себе и поддерживая мой вес, когда мое зрение поплыло.
Первая
Я моргнула, посылая зов своей магией. Источник заскользил по земле, ползая, как насекомые, пока не коснулся этих веток. Скручивая их в узлы, они обращались к тем, кто их держал, и вонзались в их сердца.
Одна ведьма завизжала, уронив свое, остальные последовали ее примеру, глядя на меня.
— Отлично, — сказал мужчина-ведьмак, качнув головой в сторону. На нем были белые мантии кристальных ведьм, а мускулы на них бугрились и были твердыми, как камень. — Тогда никакой магии.
Он бросился вперед, пытаясь сократить расстояние между нами. Мое тело перешло в состояние мышечной памяти и адреналина, и я сместилась в сторону, чтобы избежать его атаки. Я ударила его локтем по позвоночнику, отправив его на землю, а сама повернулась и ударила следующую ведьму пяткой ладони в горло.
Ее руки вцепились в землю, ногти царапали поверхность моей кожи, пока она не рухнула на колени и не начала задыхаться.
Шагнув мимо нее, скользя вперед на уверенных ногах. Магия в моих венах подпитывала мое тело, заставляя чувствовать себя неуязвимой, несмотря на раны. За все годы, что я сражалась в клетках, куда меня загонял отец, я никогда не чувствовала такой ярости.
Ударив кулаком в селезенку следующей ведьмы и заехала ей коленом в нос, когда она согнулась от боли.
Две другие повернулись, чтобы отступить в школу, хотя я запомнила их лица. На этот раз их накажет не Грэй.
Это буду я.
— Как жалко, — пробормотала я, поворачиваясь лицом к первому мужчине-ведьмаку, поднявшемуся на ноги. Он посмотрел на второго, который еще не напал, и ждал, пока они переглядывались между собой. — Бить женщину, когда она дремлет, — отвращение в моем тоне было очевидным и не оставляло сомнений в том, что я думаю о них и об их храбрости, когда они нападают на меня.
Застав их врасплох, подбежав к здоровяку. Он потянулся, пытаясь вырваться, и открыл мне свою спину. Обхватив его рукой за живот, ухватившись за него и используя его для перемещения своего веса. Он запнулся, когда я обхватила его ногами за шею, крепко прижалась к нему и перенесла свой вес на другую сторону, чтобы вывести его из равновесия. Крепко зажав его голову между коленями, я потянула его вперед и перевернула, прижав спиной к земле.
Он застонал, когда я вскочила на ноги и направилась к другому мужчине-ведьмаку, который поднял обе руки, как будто не представлял угрозы. Как будто он не видел женщину в момент слабости и не решил использовать это против нее.
Я не терпела задир.
Прокравшись вперед, переступая через отброшенных ведьм, которых оставила на земле перед собой. Призвав магию, существовавшую лишь на кончиках пальцев, я обратилась к мертвым в земле под нами.
Земля задрожала, раскололась, и ведьмы, осмелившиеся наложить на меня руки, бросились врассыпную.
Возвращаясь в школу, я не проронила ни слова, пока мертвецы набрасывались на тех, кто меня обидел, и уж тем более не смотрела, как они разрывают их на куски.
Звуки были достаточно детальными.
42
УИЛЛОУ
Зал Трибунала дождался меня, трон на возвышении призывал меня вперед. Я созову Ковен, зная, что те, кто сбежал, не смогут противиться зову Ковена. Если бы они остались в Кристальной Лощине, их заставили бы прийти и ответить за свои преступления.
Они будут вынуждены ответить передо мной.
Я шла по центральному кругу, и раздражение гнало меня вперед. Я так устала от раздоров внутри Ковена. Если то, что сказала мне Шарлотта, было правдой, нам нужно было найти способ объединиться. Мы все были частью одного плана, двумя сторонами одной и той же магии. Но мы не сможем этого сделать, если будем настолько враждовать друг с другом, что будем убивать друг друга во тьме.
Мысль о том, что мы должны были противостоять друг другу, была напрасной. Возможно, Шарлотта совершила ошибку, приведя все это в движение, открыв мир для войны, которая разорвет его на две части. Только время покажет. Но мы не могли вернуться назад и изменить то, что сделали первые шаги. Все, что мы могли сделать, — принять это и следовать дальше.
Я почти добралась до своего трона, мое тело пульсировало от боли, когда адреналин, полученный во время боя, начал улетучиваться из моего организма. Все вокруг пульсировало, голова кружилась от ярости и головокружения.
Михаэль вышел из личных покоев Ковенанта, на которые я не желала претендовать. Напоминание о предке, который едва не разрушил все, было для меня слишком серьезным, чтобы я могла выносить его в свое личное пространство.
Я остановилась на месте, глядя на стоящего передо мной архангела. На мгновение я подумала, не попала ли я прямо в другое видение, ведь боль провоцирует сновидческое состояние.
Но нет.
Это был не сон.
Он не двигался ко мне, но я не была настолько глупа, чтобы думать, что буду достаточно сильна, чтобы сражаться с архангелом в одиночку. Михаэль был близнецом Грэя, его эквивалентом в небесном огне.
— Привет, Уиллоу, — сказал он с ровным акцентом в голосе.
Я ненавидела то, что его лицо было так похоже на лицо Грэя, презирала то, что он мог быть так похож на мужчину, который никогда не позволит причинить мне боль, и в то же время был таким неправильным.
Повернувшись, я направилась обратно к дверям Трибунального зала. В голове зазвенели тревожные колокольчики, осознание того, что это не галлюцинация, овладело мной. Я должна была рассказать Грэю о визите его близнеца в мои сны, но не могла найти слов в свете нашего утреннего разговора.