Проклятый дракон
Шрифт:
Тот не стал делать вид, что не слышал признаний Бриара, а даже, будто специально повторил:
— Проклятый дракон? Ну, тогда это многое объясняет…
— Что-то ты слишком спокоен после такого известия, — подозрительно проговорил Дилан, прикрывая меня собой, как будто тот уже готовился напасть.
Но Бертольд лишь пожал плечами:
— А по — вашему я что, должен с испуганными криками, тут же вскочить на ноги или в панике заметаться по дворцу? Нет уж, у каждого есть недостатки и будем считать, что и госпожа Алексия не исключение. Или вас лучше называть Вивиана?
Последний вопрос я как обычно проигнорировала, у меня с Бертольдом это становится доброй традицией, но заметила:
— Мое происхождение не недостаток, ясно?
— Ясно, ясно, — хмыкнул тот, — по крайне мере теперь понятно, почему Бриар с тобой так носиться. Такого телохранителя хотели бы иметь многие.
Как ни старалась, но подтекста я в его словах не нашла, зато обнаружила искомые нитки и скомандовала:
— Раз уж вы все здесь, быстро снимите мне занавески, а ты Бриар почти одной комплекции со мной, быстро одевай это старое платье. Побудешь моей добровольной моделью.
— Что-о-о? — возмутился юноша и отпрыгнул от меня к дверям, как будто я напала на него с требованием жениться.
Дилан, уже давно забыв, что дуется на меня, глядя на эту картину повалился на кровать, заходясь в беззвучном хохоте. Схватив раритетную вещичку, я протянула ее юному маркизу с пояснениями:
— Просто больше не кому, остальные его просто порвут, а мне надо его быстро перешить!
— Занавесками?!
— Это единственная хорошая и дорогая ткань в этой комнате, так что выбирать не приходиться.
— Так давай пригласим служанок и попросим их принести другое платье!
— А ты думаешь, кто принес мне это убожество? Без этой рыбьеглазой Силье точно не обошлось, так что не будем ее разочаровывать, пусть думает, что я иду в этой рухляди.
— А вообще, вы знаете, цвет ничего такой. Бордо… — не сумев договорить, Бертольд тоже принялся заходиться в совсем уже неприличном хохоте, но я молча заставила Бриара примерить на себя бледно-желтый шедевр прошлых веков.
Оценив фактуру, я закусила губу в предвкушении творческого экстаза и принялась перешивать платье, меняя практически все детали, но сохраняя при этом приталенную форму.
— Ты серьезно хочешь в этом пойти на Совет Старейших?
— А у меня есть выбор? Все же лучше, чем то, что мне кинули, как подачку. Через пару часов я, наконец, разрешила юноше снять с себя женское одеяние. Он воспользовался шансом и ухватив с собой подтрунивающего над ним Дилана, не слушая ярых возражений последнего, от греха подальше умчал в свои покои.
— А твоя светлость ждет особого приглашения на выход?
Бертольд промолчал, с преувеличенным вниманием рассматривая свой безупречный маникюр. Прошло еще немного времени, я его специально не торопила, чтоб ему надоело играть в молчанку. Наконец он потер ногти о внутреннюю подкладку темно-синего камзола с золотыми овальными пуговицами и со вздохом признался:
— А мне с тобой нужно серьезно поговорить.
Старательно пришивая петельки для корсажа, я доверительно сообщила ему:
— Тогда займи очередь и жди, пока Бриар с Диланом распотрошат мои внутренности. И вообще, жутко не люблю, когда так говорят, это сразу дает понять, что разговор будет малоприятным. Я права?
— В каком-то смысле, безусловно, да, но… Видишь ли, я имею постоянную связь с Его Величеством Альваро…
— Ну, вот и признался. Я всегда знала, что ты стучишь.
— Я сообщаю своему королю важные детали сопровождения мальчишки! Что он жив и здоров, и собирается ехать домой.
— Ты хотел сказать нашего маркиза? Скажу тебе по секрету, меня греет мысль, что у меня есть собственный маркиз. Здорово, правда?
— Наш, а не твой. Ты по большей части вляпываешься, куда не надо, а нам приходиться доставать тебя из ямы. Хотя по идее, все должно быть ровным счетом наоборот!
— А что ты хвастаешься? Лично ты мне еще ни чем не помог, так что не примазывайся к заслугам ребят.
— Я тебе жизнь спас сегодня на рыночной площади, забыла?
— А я разве сказала, что уверена, что это не твоя подставная работа?
— Соображай, что говоришь и вообще, тебе интересно, зачем я пришел?
— Ну, так и сказал бы уже давно, а то тянешь все…
— Его Величество Альваро сообщил мне, что на границе с Тьялирром вспыхнули новые мятежи.
— Плохо конечно, но вполне ожидаемо и не смертельно.
— Ну, это с какой стороны посмотреть… Восставшие заявили, что сын герцога жив и уже вернулся к ним, чудом сбежав от узурпаторов. Как думаешь, кто исполняет роль злобного диктатора, который пытался заключить, по сути, еще ребенка в тюрьму?
— Король Павира?
— Соображаешь.
— Бывает. Даже палка раз в год стреляет.
— Люблю самокритику.
— А давай любить ты будешь в другом месте? А лучше скажи, что этот самозваный герцог сейчас требует? Не просто же так Тьялирр заявляет о возвращении своего господина.
— Ну, часа полтора назад они объявили о независимости… Догадываешься, что будет дальше?
Тут не нужно быть семь пядей во лбу, чтобы понимать, что Песнь Шеша при таком раскладе мне не видать как своих ушей. Войти в замок Бриара в положении хозяйки это одно, а когда восставшие захватили его собственность — совсем другое.
— Ну, давай, договаривай уже. Я же вижу, что есть что-то еще, ты делаешь слишком длинные паузы.
— Я просто хотел, чтобы ты свыклась с мыслью, что помогать Бриару тебе больше не зачем, он не заплатит тебе за работу, так как у него больше ничего нет…
Кто бы подумал, что сэр Бертольд будет так заботиться о сохранности моего кошелька. Отложив ножницы на край прикроватного столика, я подмигнула королевской ищейке, ожидавшего более бурной реакции на свои слова:
— Только не говори, что хочешь предложить мне работать на тебя.