Проклятый вор
Шрифт:
– Это с какими?- заинтересовался Альгой.
– Тебе это знать не положено!- строго поставил Эрик точку в разговоре.
– Подумаешь!- фыркнул алхимик, и дальнейший путь мы проделали молча.
Шахта, как и положено по названию, находилась на востоке Арсвида, в стороне от городской застройки, среди разбросанных в беспорядке скал.
– Внутрь можно попасть и через главную галерею. По ней ушел друг Урсус,- пояснил Эрик.- Но там слишком много народу, а нам лишние глаза ни к чему, ведь верно?
А здесь у входа дежурил один-единственный стражник, изнывавший от скуки. Завидев воеводу, он первым делом расспросил его о текущих событиях. Эрик вкратце поведал то, о чем и мы уже знали, но в подробности вдаваться не стал.
– Открывай шахту!- приказал он под конец.
– Это еще зачем?- удивился стражник.
– Надо,- вкрадчиво ответил воевода.
– А у тебя есть разрешение?- поинтересовался бдительный гном.
– Вот!- и Эрик сунул ему под нос пудовый кулак.- Достаточно? Или требуется царская печать?
– Так бы и сказал,- угрюмо проблеял страж.- Я ж к чему? Опасно там, сам знаешь. Неровен час... А это кто с тобой?
И только сейчас он обратил на нас внимание, выпучил глаза, побелел весь.
– Проклятые? Ужель те самые? И гоблин с ними...
– Не твоего ума дело. Открывай, да поживее!
– Так вот как от них решили избавиться! Отправить Проклятых вглубь восточной шахты - и дело с концом. Что ж, дешево и сердито,- бухтел гном под нос, возясь начала с ключами, а потом с массивным замком.
Мы вопросительно посмотрели на воеводу. Тот поморщился, покрутил пальцем у виска.
Но неприятный осадок остался.
– Ах, да, чуть не забыл!- встрепенулся страж, так и не открыв замок.- Снорф Рыжая Борода просил зайти к нему того, кто соберется вглубь Восточной шахты.
– Некогда нам,- буркнул Эрик.- Открывай давай!
Но тут уж я не стал молчать. Раз выпала такая возможность - следовало ею воспользоваться.
– Давай все же навестим Снорфа!- предложил я воеводе.- Всякое может случиться. Получится - хорошо, а нет - так и не увижусь я более с великим скульптором.
– Что ж,- гном покрутил на пальце бороду,- справедливы твои слова. Так и быть, заглянем к старому ворчуну,- сказал он и обратился к стражу.- А ты чтоб к нашему возвращению открыл эту проклятую дверь или, клянусь бородой Брана...
– Конечно, конечно,- не стал спорить тот.
Мы вернулись в город.
Снорф Рыжая Борода жил рядом, так что далеко идти не пришлось.
– Старик терпеть не может гоблинов,- предупредил нас воевода.- Поэтому ему,- он кивнул на Коль-Кара,- лучше остаться снаружи. А я присмотрю за ним, чтоб чего не стащил.
Гоблин обиженно осалился, но промолчал. В последнее время он стал совсем неразговорчив.
– Думаю, будет лучше, если мы тоже подождем тебя снаружи,- решила Кареока.- Два Проклятых - это в два раза больше, чем может выдержать старческое сердце.
– Как хотите,- пожал я плечами и постучал в дверь.
– Кого там принесла нелегкая?- донеслось до меня из глубины дома.- Ну, заходи уж, коль приперся.
Я толкнул дверь и вошел в дом.
Снорф Рыжая Борода, несмотря на прежние заслуги, жил небогато и тесно. Гостиная, превращенная творцом в мастерскую, была щедро уставлена скульптурными изваяниями и необработанным камнем. Глядя на готовые изделия, я расположен был согласиться с мнением Эрика о том, что старик часто пребывает в плохом расположении духа. Почти все скульптуры были изуродованы молотком создателя: тела украшали сколы и глубокие трещины, на полу валялись отбитые конечности, некоторые постаменты и вовсе украшали лишь мелкие обломки.
Сам Снорф - гном неопределенного возраста с длинной седой бородой, закинутой на плечо, как раз примерялся к очередной статуе, решая размозжить ли ей голову или раздробить коленную чашечку.
– Доброго вам дня, уважаемый гном,- поприветствовал я его как можно радушнее. Все-таки от этого буяна зависело выполнение главного задания.
Так и не решив, с чего начать, Снорф сунул молот за пояс и обернулся. Его реакция была вполне ожидаема.
– Проклятый? В моем доме?- рука снова потянулась к орудию труда и войны.
– Меня прислала Богиня Смилион в надежде, что вы не откажете в милости несчастному Проклятому,- зачастил я, давя на жалость.
– Неужели сама Светлоокая?- рука гнома замела на полпути. Его глазки мечтательно закатились.- Как же, как же, ее образ до сих пор стоит перед глазами, как живой. Мне до конца своих дней не забыть той встречи, которая перевернула всю мою жизнь. Я вырезал из мрамора ее божественное тело и подарил статуэтку Богине, а взамен получил... Не важно, что я получил взамен. Куда важнее то, что с тех пор мне так и не удалось создать ничего более прекрасного, чем та самая фигурка. Сам посмотри - получаются какие-то уроды, монстры, ЧУДОВИЩА!!!
Скажем, в уродов они превращались после того, как по ним прошелся молот мастера. А до этого они были довольно выразительными скульптурами, досконально передававшими облик позировавшего оригинала.
Ни отправляясь в путь из Вальведерана, ни стоя на пороге дома Снорфа-ваятеля я понятия не имел, как преподнести ему печальную весть. Сейчас же, видя его отношение к Богине Смилион, к созданной им с божественной натуры скульптуре, я понимал, что моя история может закончится весьма и весьма плачевно. С другой же стороны... Кажется, теперь я знал, какие струны следует затронуть, чтобы убедить старика сыграть на моей стороне.
Решившись, я открыл рот и произнес:
– Статуэтки Богини Смилион больше нет.
Слова прозвучали как гром среди ясного неба. Старый гном встрепенулся, его борода задрожала:
– Повтори, что ты сказал?
– Я говорю: ее больше нет: она разбилась.
– КТО???- Завопил Снорф. Его лицо позеленело, он пошатнулся, схватившись за постамент, и я решил, что его сейчас хватит сердечный удар.
Но нет, такие как он, живут долго и умирают лишь назло своим извечным недоброжелателям.