Прокурор
Шрифт:
– Вот именно!
– подхватил Юрий Александрович.
– Но не исключено и другое. Тот самый неизвестный, что вел машину, вышел до злополучного поворота над обрывом. А за руль сел сам Зубцов.
– Вот вам еще одна версия, - сказала Инга Казимировна.
– Неизвестный доезжает до поворота, останавливается, отпустив тормоза, выходит из машины, захлопывает дверцу, и "Жугуленок" катится вниз, помните, там приличный уклон. И сваливается в обрыв...
– Можно выскочить из машины и тогда, когда она едет на маленькой скорости, - уточнил
– Или еще одна возможность: когда машина падала в обрыв, тот, кто сидел за рулем, выпал или выскочил. А к нам не пришел, потому что боится...
– Верно, но это дела не меняет. Главное, нам надо точно знать: в момент, когда машина падала в обрыв, ее вел Зубцов или она была неуправляема? Тогда прояснится, с чем мы имеем дело - с несчастным случаем или преднамеренным убийством.
Коршунов развел руками:
– А как это узнать?
Он вдруг застыл, забыв опустить руки и уставившись каким-то отрешенным взглядом в окно. По выражению Гранской, "сделал стойку".
– Осенило?
– спросила она, подождав некоторое время.
– Постойте, постойте, Инга Казимировна, - улыбнулся старший лейтенант.
– Помните одежду Зубцова?
– В гараже?
– Да. Сверток, который дали его матери из морга?
– Помню, конечно...
– Мы никак не можем это использовать?
– взволнованно спросил инспектор ОБХСС.
Инге Казимировне передалось его возбуждение:
– Что вы имеете в виду?
– Когда какой-то предмет ударяется о другой, на поверхности этого предмета...
– начал объяснять Юрий Александрович.
Но Гранская его уже отлично поняла.
– Остаются частицы, - закончила она.
– А в данном случае микрочастицы... Ну что ж, Юрий Александрович, это идея. И неплохая. Кстати, я подумала, что помимо химиков и медики могут внести свой вклад...
...Через час, заехав за Хлюстовой, они были в Госавтоинспекции.
Подойдя к разбитой машине Зубцова, Инга Казимировна обратилась к судмедэксперту:
– Мария Алексеевна, вот какую задачу хочу поставить перед вами. Можете ли вы по характеру повреждений на теле человека узнать, где он находился в момент аварии - за рулем или рядом с шофером?
– Я вас поняла, - кивнула Хлюстова.
– Конечно, повреждения будут разные. Если человек сидит за баранкой, обычно прежде всего страдает грудная клетка. Самая характерная травма! У пассажиров совсем другие ранения...
...Гранская вынесла постановление об эксгумации и повторном исследовании трупа.
Назначила она и химическую экспертизу. У матери погибшего была изъята одежда, в которой находился сын в момент аварии.
Химики должны были дать ответ: какие микрочастицы въелись в замшевую куртку? С баранки рулевого управления или с панели перед правым передним сиденьем?
* * *
Измайлову позвонил Авдеев. Из Рдянска.
– Хочу завтра подъехать к вам в Зорянск, - сказал он после обмена приветствиями.
– Узнай, пожалуйста, может
Егор Исаевич Железнов был первым секретарем горкома партии.
– Хорошо, Владимир Харитонович. А по какому вопросу?
– Ермакова Геннадия Сергеевича знаете? Из Лосиноглебска?
– А как же! Соседи...
– Намечаем его к вам заместителем. Надеюсь, ты не против?
Ермаков работал помощником прокурора Лосиноглебского района. Ему было лет тридцать с небольшим. С виду - энергичный. Вот и все, что Захар Петрович знал о нем.
Измайлов позвонил Железнову. Тот согласился с ними встретиться в любое время. Что Захар Петрович и сообщил по телефону старшему помощнику облпрокурора.
Авдеев приехал на следующий день утренним поездом. И они сразу отправились к Железнову - первому секретарю горкома партии.
Выслушав соображения руководства областной прокуратуры по поводу кандидатуры Ермакова, первый секретарь спросил Владимира Харитоновича:
– А что, из наших некого выдвинуть?
– Захар Петрович не вырастил, - полушутливо ответил Авдеев.
Возражений со стороны Железнова не последовало.
В прокуратуру Измайлов и Авдеев пошли пешком - десять минут ходу. Захар Петрович все ждал, что Владимир Харитонович заговорит о его, измайловском, деле, но помпрокурора области этот вопрос почему-то обходил.
– Ну что там с Белоусами?
– не выдержал Измайлов.
– Неважно, - сказал Авдеев.
И рассказал, что супруг Марины подал на развод.
– Когда суд?
– спросил Захар Петрович.
Вместо ответа кадровик развел руками. Уже подходя к зданию прокуратуры, Авдеев поинтересовался:
– Кстати, ты не встречался с Мариной Антоновной после скандала?
– Зачем?
– удивился Захар Петрович.
Видя, что Измайлов его не понял, Владимир Харитонович сказал:
– Понимаешь, никак не могу с ней поговорить. Уехала к дочери и до сих пор не вернулась...
Авдеев хотел разъяснить что-то, но, видимо, передумал. Больше об этом не было сказано ни слова.
Вопреки обычаю Владимир Харитонович уехал в тот же день. Когда Измайлов пришел домой с работы, жена встретила его вопросом: где Авдеев? Зная, что в командировке в Зорянске тот непременно вечером обедает у них, она сбегала на рынок, купила кролика, до которого Владимир Харитонович был большой охотник.
Захар Петрович стал уверять, что Авдеев хотел бы уехать завтра, но не мог - срочные дела в Рдянске. Передавал Галине привет.
Все это Измайлов, естественно, выдумал. И от этой, пусть маленькой, но лжи, ему весь вечер было не по себе. И вообще приезд помощника облпрокурора, а главное, известие о том, какой шаг предпринял Белоус, всколыхнули гнетущую волну в его душе. Захар Петрович еле дождался, когда домашние лягут спать, и засел на кухне над своими скульптурами - это занятие обычно снимало нервное напряжение, заставляло забыть о всех треволнениях.