Прометей: повелитель стали
Шрифт:
— Щиты! — прогремела команда Лара и колонна, перестраиваясь в «черепаху», прикрылась щитами. Мы с Лайтфутом шли чуть в стороне, отставая на сорок метров, чтобы держать в поле зрения все поле битвы. Копья с каменными наконечниками застучали по щитам, сразу же часть щитов разомкнулась и лучники открыли убийственный огонь с дистанции около пятидесяти метров. Дикари снова замахнулись и мое войско мгновенно прикрылось щитами, учитывая вчерашние ошибки, когда вторые и последующие ряды не прикрывали щитами сверху.
Убедившись, что метание копий не дает результата, с дикими криками эта лавина ринулась в атаку. Лучники выскользнули назад, разрывая дистанцию до сорока метров — с этой минуты они должны были вести прицельный огонь по одиночным целям. И снова первые ряды дикарей буквально нанизались на копья: видимо, вчерашняя бойня их ничему не научила. Несколько дикарей попытались забежать с фланга, но таких я отстреливал вместе с Лайтфутом.
Еще утром, обсуждая предстоящий бой, мы на военном совете решили, что не будем пытаться их окружить, растягивая свою цепь. Вместо этого, копейщикам была поставлена цель отступать, не нарушая рядов, чтобы подвести дикарей под выстрелы арбалетчиц. Но главная задача была в том, чтобы, увлеченные своим наступлением, дикари не заметили отряд Тиландера, который ударит с тыла.
Мои копейщики блестящее справлялись с поставленной задачей: они отступали монолитной стеной, не нарушая строя. Озлобленные дикари бросались на стену щитов, но падали, проколотые копьями. Лучники, опережая отступление метров на сорок, выискивали отдельных противников и поражали их стрелами. Арбалетчицы на башнях лежали пластом, создавая иллюзию пустых вышек. Только Миа зорко следила за приближавшейся с каждым шагом толпой, состоящей из строя копейщиков и разгоряченных дикарей, которые устилали путь трупами, но шли вперед.
Даже сейчас дикари превосходили нас числом, а мои люди не были железными: среди упавших я различил двоих своих. Когда до стен крепости оставалось около пятидесяти метров, по команде Мии вскочившие воительницы открыли огонь. И почти в эту же секунду я увидел, как из-за пальм выскочили Тиландер и его воины, на ходу натягивая луки.
Первый залп из почти тридцати луков уложил на землю больше десятка, второй залп был менее эффективный, но несколько человек упали, еще пара остановились, пытаясь достать стрелы, застрявшие в спине. К третьему залпу часть дикарей, поняв, что их атакуют сзади, развернулась и бросилась в сторону Тиландера. Перезарядившиеся воительницы произвели второй смертоносный залп из арбалетов и в этот момент Лар скомандовал:
— Охват!
Рассыпаясь влево и вправо, копейщики начали окружение значительно поредевшей толпы, которая по численности уже практически сравнялась с нами. Успел заметить, что до Тиландера добежало меньше десятка дикарей: выстрелы в упор из луков уложили больше половины группы, что бросилась в его сторону. Дважды выстрелив из винтовки, я облегчил задачу Тиландеру и Выдрам. Окружение закончилось, а несколько дикарей, что вырвались из окружения и бросились бежать в сторону леса, были застрелены лучниками.
Справившиеся со своими врагами Выдры, во главе с американцем, бросились к кольцу окруженных. Я передал винтовку Лайтфуту и, вытащив свой меч из ножен, также в несколько прыжков добрался до цепи копейщиков, которых отчаянно пытались прорвать черные. Дальнейшее напоминало избиение: вчерашний бой дал моим людям бесценный опыт и на особо ретивого наваливались вдвоем. Один прикрывал щитом, парируя удары дубинок и каменных топоров, второй выискивал момент и разил копьем.
Когда черных в кругу осталось примерно человек двадцать, я прокричал Лару, чтобы их не убивали. На минуту бойня остановилась, окруженные скалили зубы и рычали, готовые дорого продать свою жизнь. Я вчера потерял четырнадцать воинов и парочку сегодня, а при нашей катастрофической нехватке воинов эти черные могли стать пополнением. Еще раз сказав Лару, чтобы их не убивали, послал за Канком в крепость Уильяма. Заодно и винтовки надо было отнести в дом, раз бойня закончилась. Тиландер без напоминания передал пулемет, что я вчера ему вручил и на мой вопрос, почему не использовал, коротко ответил, что патроны надо беречь.
Канк появился быстро и я вместе с ним прошел в круг, который расступился, пропуская меня. Дикари стояли, озираясь, но на их лицах не было страха.
— Канк, скажи им, что я им дарую жизнь, если они готовы стать моими воинами.
Мальчик перевел, дикари начали выкрикивать угрозы, но напасть не решались. Один из них бросил несколько фраз и Канк перевел:
— Ты должен принять вызов и победить одного из них. Тогда они готовы признать тебя вождем, — блин, опять вызов, у меня костяшки пальцев болели так сильно, что утром пришлось их растирать. Но к моему удивлению, бой был с оружием. От дикарей вышел вперед мужчина, который в мое время мог бы считаться жертвой анаболиков — настолько могучие мышцы бугрились под черной кожей. Все остальные дикари опустили оружие и их лица приняли заинтересованное выражение.
Дикарь был вооружен каменным топором: на довольно тонкой, не больше четырех сантиметров толщиной, палке, был прикручен увесистый заостренный с двух сторон камень. Мне эта конструкция показалась довольно хлипкой. Мой меч был наточен прекрасно: я повертел его в руках, вызывая вибрацию воздуха и удивлённый выдох дикарей. Перекачанная громила рванулась вперед, замахиваясь для удара. Отступив в сторону, встретил его встречным ударом по тонкому топорищу, перерубая хлипкую палку. Восхищенный вздох вырвался из глоток дикарей. Посчитав, что, обезоружив дикаря, выиграл бой, я, не поворачиваясь к нему, уже вкладывал меч в ножны, когда из десятков голосов вырвались предостерегающие крики. Интуитивно отскочил влево: дикарь с такой силой собирался опустить на мою голову остаток каменного топора, что не удержался на ногах и упал на четвереньки.
Его следовало проучить, да и нападать со спины подло: перехватывая рукоять меча, обеими руками изо всех сил с оттяжкой рубанул по мускулистой шее замершего на карачках дикаря. Лезвие меча перерубило и мышечный слой, и позвонки, даже оставило след на земле. Голова убитого откатилась на пару метров, а тело упало, заливая землю кровью.
— Уррр, — выдохнули дикари, бросая свои топоры и дубинки. Один из дикарей, молодой и худощавый произнес пару слов.
— Он спрашивает, как зовут их нового вождя? — обратился ко мне Канк.
— «Макс Са», ты знаешь, что им сказать, Канк, — мне не терпелось убраться от трупа, эта войнушка меня вымотала основательно, столько трупов я не видел даже в кино.
— Лар, — позвал я своего командующего, — организуй три отряда по десять человек, пусть проверят каждую хижину, каждый уголок. Может еще остались враги, которые не участвовали в битве. Пока не проверят все до самого перевала, ни одного человека из крепости не выпускай.
— Хорошо, Макс Са.
— Хад, возьми с собой воинов и проверьте животных. Если все убиты, посмотри, можно ли использовать мясо, — не дожидаясь ответа от старосты, нашёл глазами Тиландера: