Прометей с востока
Шрифт:
Отплытие задержала покупка золота. Его привозили четыре дня, пока у Венди в банке гоблинов не остались всего двадцать тысяч. Их взяли медью и сразу же переправили на корабль. После этого в два приёма перевезли на корабль золото и вооружённых орков.
— Пусть сторожат груз, — сказал капитану Корн. — А вы предупредите команду, что завтра после полудня выйдем в плаванье. Сегодня можете даже убрать вахту. Наши орки хорошо вооружены, так что ничего с вашим кораблём не случится.
Как только стемнело, вооружились сами и покинули снятый дом за день до окончания срока его аренды. Предупреждённые душегубы уже ждали их на пирсе.
— Через час совсем
Оба были в чёрной одежде и чем-то вымазали лица, поэтому уже в нескольких шагах были невидны никому, кроме обострившего зрение мага. Они куда-то ушли, а все остальные поспешили к стоявшей на самом краю пирса «Касатке». Ждать пришлось не час, а гораздо дольше, поэтому, когда вернулся Жак, все были на пределе.
— Корабль наш, — сказал душегуб. — Быстро давайте орков!
Он забрал всех чернокожих и ушёл, а минут двадцать спустя послышался слабый плеск вёсел, и к пирсу причалил баркас, который тянул на буксире почти невидимый в темноте корабль. Мужчины вылезли из баркаса и за канат подтащили корабль к пирсу, а потом за второй канат развернули его бортом к «Касатке» и перебросили сходни. Перевалку собранных грузов на трофейный корабль делали два часа, и все выбились из сил. Последними загрузили две бочки с питьевой водой, взятые с «Касатки», потому что на военном корабле не оказалось ни продовольствия, ни запасов воды. Закончив погрузку, расцепили борта, и все, кроме шести орков, перебрались на трофей. Чернокожие опять сели в баркас и потянули захваченный корабль к выходу из бухты. Пока плыли, мужчины под командой Венди разожгли одну из топок. Уже в море взяли на борт орков, отвязали баркас и запустили машину. Чернокожие полностью выложились, поэтому у топки работал Жак, а на штурвал Венди поставила Реда, выставив нужный курс и объяснив эльфу, как его держать. К утру кочегаром стал Глеб, но ему недолго пришлось бросать уголь в топку. Дувший от берега ветер усилился, а команда немного отдохнула, поэтому капитан решила не переводить топливо, а идти на парусах. Восемь привычных к этой работе мужчин быстро поставили нужные паруса, и Венди заглушила машину.
— Идём быстрее, чем шли на одной машине, — сказала она мужчинам. — Плаванье началось удачно. Если ветер сохранит направление, будете валяться на койках и чесать животы. Сейчас я распределю, кому стоять за штурвалом, и вахты на камбузе, и все незанятые могут отдыхать.
— Нас не догонят? — спросил Глеб, когда жена назначила вахтенных и вернулась в капитанскую каюту.
— Если не обнаружат пропажу до рассвета, то не должны, — ответила она. — Большинство кораблей стоят на приколе, моряков в порту мало, пока соберут экипажи… На наши поиски нужно отправлять не один корабль, а десять, тогда будет толк. А тут ещё портится погода. Идти нашим курсом легко, а возвращаться будет тяжело даже на машинах. И потом никто не знает, каким курсом мы пошли. В это время легче плыть к Чёрному континенту, чем к вам, наверное, там и будут искать, особенно когда узнают, что с нами были орки и Клэр. У её отца где-то там осталась фактория.
— А как к вахтам отнеслись душегубы? — спросил юноша.
— Без восторга, но с пониманием, — ответила жена. — Орки выложились, когда гребли, и они это видели. Если нас догонят, со всех снимут сначала шкуры, а потом головы. Стоять у штурвала это не у топки, а на камбузе будет дежурить тот из орков, кто умеет готовить.
Следующие три дня ветер
— Если станет ещё сильнее, придётся спускать все паруса, кроме одного, — озабоченно сказала Венди. — Похоже, что скоро пойдёт дождь.
Несущиеся в сторону далёкой Европы тучи на глазах темнели, и к вечеру из них хлынул холодный ливень. Все грузы были давно убраны в трюм, а дождевая вода стекала с палубы через специальные отверстия, поэтому от дождя страдал только орк у штурвала. Рулевого прикрыли брезентом и сократили ему время вахты, а все остальные укрылись в двух каютах и кубрике. К утру дождь прекратился, но ветер ослабел и начал менять направление. Пришлось спускать паруса и разжигать топки. Заработали обе машины, и корабль пошёл к цели с той же скоростью, только теперь тратили драгоценный уголь. К неудачному ветру добавились большие волны. Корабль качался на них, зарываясь носом в воду, и чтобы избежать сильной боковой качки, приходилось отклоняться к югу. Хорошо, что от качки страдал только Ред, который несколько раз вывернул в воду содержимое желудка и наотрез отказался принимать пищу. На пятый день плавания ветер совсем стих, волны уменьшились, но зарядил дождь.
— Пока всё неплохо, — говорила Венди мужу. — Если будет такая погода, угля должно хватить, лишь бы не попасть в шторм. С таким кораблём мы из него можем не выйти.
К счастью, им повезло, и шторма, если они были, прошли стороной. За два дня до прибытия опять задул попутный ветер, и все с радостью бросились ставить паруса. Когда показался берег, близко подплывать не стали, а пошли вдоль него на север. Через пару часов увидели на берегу какое-то селение. На песке сохли рыбачьи сети и темнели днища перевёрнутых лодок.
— Надо высадиться и поговорить, — сказал Глеб. — Они должны знать, где Славутич. Мы можем подплыть ближе? Волна большая, и плыть на лодке будет трудно.
— Попробуем, — решила Венди, — но для этого нужно убрать паруса, иначе нас с таким ветром выбросит на берег. Займитесь ими, а я займусь машиной.
Не прошло и часа, как Глеб уже был в селении и разговаривал с его старейшиной. С любопытством поглядывая на приплывших с юношей чёрных орков, старик объяснил, что до Славутича можно за полдня дойти по берегу. До дома ещё нужно было добираться сотни вёрст, но главные трудности были уже позади.
Глава 15
— Значит, тебе больше нечего добавить! — с сожалением сказал высокий и широкоплечий молодой мужчина, одетый в кафтан из красного атласа, богато украшенного золотым шитьём.
Его волосы были схвачены золотым обручем, а юному лицу добавляли лет коротко подстриженные усы и борода.
— Рано, княже! — ответил ему пожилой, но на диво сильный бородач в лёгких воинских доспехах. — Раньше зимы мои лазутчики не вернутся.
— А ты мне ничего не хочешь сказать? — повернулся князь к третьему мужчине, который сидел не рядом с ними, а в стороне за столом.
Ему, как и воину, было лет под пятьдесят, но на этом сходство заканчивалось. У него было гладко бритое лицо, с которого на князя смотрели умные, слегка прищуренные глаза, и мантия мага из зелёного шёлка без какого-либо украшательства.
— Что я тебе могу сказать, князь, если знаю об этом меньше воеводы? — ответил маг. — Подождём тех, кого послал Трифон.
— Дозволь побеспокоить, светлый князь! — воскликнул открывший дверь дружинник. — К тебе проситель…
Было видно, что он находится в растерянности и не знает, что ещё сказать.