Пропаданцы
Шрифт:
Вскоре в пространстве перед Тэроном повис тускло светящийся шарик. Застыв на нём немигающими глазами, некромант левой рукой несколько раз, словно кошкой лапой, омыл своё лицо, стряхивая на шарик невидимое остальным нечто. Потом снова замер.
— Хотите увидеть, что видел тогда я? — спросил он Риту. — Это накопитель памяти. Недолгий, потому что жаль сил на такую мудрёную игрушку. Не дотрагивайтесь до него. Просто вытяните к нему руку — пальцами на него.
Захотели увидеть все трое. Тэрон же откинулся к поверхности колонны и устало закрыл глаза, зябко кутаясь в меховую накидку старшего брата.
…
По упавшему коню прошла крупная дрожь, а потом животное замерло…
Поднявшись на ноги, держась за висок, с которого стекала кровь, Тэрон обернулся. Из шестерых воинов замковой стражи двое всё-таки проскакали за ним. И даже чуть дальше. Оба всадника замертво лежали, полузадавленные своими лошадями, тоже мёртвыми… Четверо воинов, оставшиеся за невидимой, но быстро бегущей к ним линией границы, натягивали поводья, заставляя своих лошадей повиноваться руке наездников, а не удирать в ужасе, который животные чувствовали вблизи с порталом к мёртвым. Хотя (почуял Тэрон) они и сами едва удерживались, чтобы не бежать в панике.
Он сделал шаг, приноравливаясь к пространству. Ему-то, некроманту, было легче. Выпрямившись и расправив плечи, он поднял руку, привлекая к себе внимание воинов.
— Дальше вам нельзя! — хрипло прокричал он. — Назад, к замку! Быстро!
Приказ второго лица в государстве не обговаривается. Всадники повернули лошадей и помчались так, словно их по пятам преследовали демоны.
А Тэрон развернулся. Он уже отчётливо понял, что портал к царству мёртвых открыт, и теперь прислушивался к своим ощущениям и к городу. Ноги утопали в прозрачном мареве субстанции, которая торопливо распространялась по поверхности занятой части города, пожирая всё живое, снимая оболочку живых… Тэрон следил, как субстанция пробежала по полоске земли с пожухлой и короткой по осени травой, превращая её в нечто серое, безжизненное, настолько эфемерное, что, когда некромант прошёл рядом и мимо, от слабого движения воздуха эта серость медленно опала в нечто похожее на невесомые лепестки сажи…
Он шагнул раз, другой, прислушался…
Вокруг царила густая тишина, мгновенно скрадывающая любой звук.
Но и в этой тишине он слышал, как падают люди в домах и умирают, так и не поняв, что происходит. Как умирают сами дома, пожираемые субстанцией, место которой — только в мире мёртвых… Потом наступило время домов ближе к порталу. Эти выглядели так, словно им по несколько столетий — скособоченные, выпитые до последней капли жизни. Здесь были пожраны не только люди, но и воспоминания домов о бывших и нынешних владельцах, обжитость и дух того, что называют жильём…
Пройдя последнее здание, Тэрон почуял, что вылезший на поверхность мир мёртвых пытается сожрать и его. Уподобиться: «Я такой же, как вы!», впустив в собственное тело и в какой-то степени разум мёртвое, было нетрудно. Дальше он пошёл
Пришлось скрепить сердце, хоть и думал, что ему будет всё равно… Личная стража брата… Высохшие до скелетов лошади. Одежда воинов, которая развевается на усохших трупах…
Он вышел из-за угла и, не останавливаясь, последовал к группе людей и существ, выжидавших пришельца у одной из колонн…
Остановиться — признаться в замешательстве. А это слабость. И он шагал с невольной надменностью, готовый ко всему — и готовый рявкнуть, сам поймав любого на слабости — на преклонении перед его властью. Но никто из тех, кто ожидал его, слабости не проявил, как он ни старался вчувствоваться в их состояние.
Первым он увидел Дэймона. Тот стоял, выпятив грудь и самодовольно выставив одну ногу вперёд. Ублюдок даже не представлял, насколько похож на дорвавшегося к власти быдла. Он всегда боялся обоих братьев, но не сейчас. Кажется, ему здорово помогало присутствие двух повелителей царства мёртвых, что стояли по сторонам от него, словно охраняя и подбадривая. Этим — не надо было хвастать ситуацией, когда они могут повелевать. Они — уже повелители. И рядом с ними Дэймон выглядел ещё более жалким и нелепым, несмотря на то что повелители были всего лишь скелетами, затянутыми в богатые одежды своего мира. Правда, лица их в некоторой степени походили на человеческие — сохранив кожу и подобие глаз.
А потом он увидел девушку. Она лежала полубоком, чуть в отдалении от группы Дэймона и нелюдей, ожидавших его. На её светлом платье, вокруг торчавшей под лопаткой рукояти кинжала, расплылось тёмное пятно, а субстанция чуждого мира скопилась вокруг тела и впивалась в него, жадно высасывая жизненные соки.
А он ещё шёл. И, когда осталось несколько шагов, Дэймон шагнул в сторону. А потом красиво и манерно ткнул кончиком меча в горло Кироса, лежащего у его ног.
— И чего ты хочешь? — равнодушно спросил Тэрон.
— Жертвы, — радостно улыбнулся тот. — Хэймон жив только потому, что я всё ещё надеюсь на жертву. Город всё ещё жив, потому что я надеюсь на жертву. Любишь ли ты, Тэрон, своего брата, чтобы ради него стать жертвой? Любишь ли ты свой город и свой народ, чтобы пойти ради них на жертву?
Ох, как хотелось врезать кулаком по изрыгающему высокопарные кощунства и кривящемуся торжеством рту! Тэрон ещё подумал: «А где же остальные бастарды? Другие двое? Знают ли они о том, что затеял старший среди них? А ещё… Живы ли они? С этого недоумка станется убить их, перед тем как начать кровавый путь к власти…»
Вперёд шагнули повелители царства мёртвых.
Они оказались абсолютно одинаковыми — и заговорили одновременно. Он слышал их шелест и покорно подчинялся их словам, приказывающим и объясняющим.
Тэрон, словно во сне, развязал шнуры своего плаща, затем снял вязаную рубаху.
Дэймон смотрел на него жадно — похожий на оголодавшего бродячего пса. И его пальцы вздрогнули, когда повелитель слева медленно и с явным наслаждением разрезал Тэрону кожу на животе. Сам некромант только вздрагивал от прикосновений холодного металла — и смотрел на старшего брата.