Пропасть Искупления
Шрифт:
Грилье прикоснулся губами к рукоятке трости:
– Хотите услышать мое мнение? Вы правильно оцениваете ситуацию – женщина всего лишь произносит звуки вслед за капитаном. И ему очень нужна эта сделка.
– «Очень» – это еще слабо сказано, – пробормотал Куэйхи.
Грилье постучал тростью о пол:
– Забудьте на время о «Третьем газометрическом». Есть еще «Пикирующий жаворонок». По моим сведениям, на нем отличное вооружение, а капитан готов к переговорам.
– В отчете сказано, что у них нестабильно работает правый двигатель. Вы обратили на это внимание?
Грилье
– Мы же не собираемся никуда с ними лететь, просто хотим, чтобы они повисели на орбите Хелы, не позволяя другим совать сюда нос. Если у них достаточно мощное вооружение, то какое нам дело, сможет потом их корабль убраться восвояси или нет?
Куэйхи легонько махнул кистью:
– Признаться, мне не понравился парень, который сейчас приходил. Из него течет, загадил весь пол. Придется две недели пятна отмывать. Но и нестабильность двигателя – не такая уж мелочь, как вам кажется. Корабль, который мы наймем, будет находиться в десяти световых секундах от Хелы. А ну как он взорвется прямо у нас над головой? Нельзя так рисковать.
– Нельзя так нельзя, – сказал Грилье с едва заметным сожалением. – Есть и другие кандидаты, они ждут приглашения.
– Да, их достаточно, чтобы мне не приходилось скучать. Но есть фундаментальная проблема, Грилье, – я их не понимаю. Все время думаю о Халдоре, ни для чего другого в голове не остается места. Я не могу разобраться в их замыслах и уловках, хотя когда-то для меня не было ничего проще.
– Мы уже говорили об этом. И вы знаете, что всегда можете поинтересоваться моим мнением.
– Я так и делаю. Прошу не обижаться, Грилье, но вы гораздо больше смыслите в крови и клонировании, чем в человеческой природе.
– Тогда обратитесь к другим. Наймите советников.
– Нет.
Однако Грилье прав, подумал Куэйхи, совершенно прав. Сколько раз у них заходил разговор на эту тему – и всегда заканчивался одинаково.
– Переговоры о защите подобного рода – дело крайне деликатное. Если пронюхают другие соборы, быть беде. Я не могу допустить утечку. – Куэйхи жестом попросил очистить себе глаза. – Посмотрите на меня, – сказал он, пока врач вынимал из медицинского шкафчика противовоспалительные тампоны. – Я знаю, что ужасно выгляжу. Я прикован к койке и без нее вряд ли способен выжить. Даже если хватит сил подняться, я останусь пленником «Пресвятой Морвенны», не смогу оторвать глаз от Халдоры, отражающейся в моих любимых зеркалах.
– Но это ваш выбор, – пожал плечами Грилье.
– Вы понимаете, о чем я. Я не могу ходить среди ультра, как они ходят среди нас. Я не могу посетить чужой корабль, как делают церковные эмиссары.
– Чтобы быть в курсе событий, мы держим шпионов.
– Но это ограничивает мои возможности. Мне нужен человек, которому я могу доверять, человек, похожий на меня самого в молодости. Привыкший общаться с ультра, как общался с ними когда-то я. Тот, кого они не станут подозревать.
– Подозревать? – Грилье промокнул глаза Куэйхи тампоном.
– Я имею в виду человека, которому они доверятся естественным образом. Не такого, как вы.
– Не шевелитесь.
Куэйхи вздрогнул – дезинфицирующий раствор попал под веко. Поразительно, что у него еще остались там нервные окончания. И всякий раз Грилье ухитрялся их находить.
– Все хотел вам рассказать, – задумчиво проговорил врач. – Я недавно встретил кое-кого. Возможно, вас заинтересует.
– Говорите.
– Как вам известно, я всегда старался следить за происходящим на Хеле. Не только за жизнью соборов на Пути, но и за жизнью простых людей, в том числе старателей.
– Ну да. Вы всегда в гуще событий: ищешь новый штамм, ловите слухи о ереси поселков Хоукова Переезда. Маленький добрый вампир с блестящим шприцем на изготовку.
– Не стану отрицать, что служба крови играет важную роль в моей жизни, но и всякие интересные мелочи я стараюсь не упускать из виду. Да не дергайтесь вы!
– А не надо зеркало заслонять! Так что за интересную мелочь вы предлагаете моему вниманию?
– Мой предпоследний период бодрствования длился с восьмого года по десятый. Я очень хорошо запомнил это время: тогда мне впервые понадобилась трость. Ближе к концу периода я совершил длительную поездку на север, – по слухам, там были замечены не занесенные в каталог штаммы. Обратно добирался с караваном, держа ушки на макушке и глаза нараспашку… Ой, извините.
– Я помню эту поездку, – кивнул Куэйхи, – но не помню, чтобы вы упоминали об интересных находках или событиях.
– А их и не было. По крайней мере, так я считал. Но несколько дней назад я прочел пару отчетов и кое-что вспомнил.
– Вам не надоело тянуть кота за хвост?
Грилье вздохнул и принялся раскладывать в чемоданчике медицинские принадлежности.
– На Равнине Вигрид есть одна семья, – продолжал он. – Она подъехала к тому каравану. В ней двое детей: сын и маленькая дочь.
– Какая захватывающая история!
– Сын искал работу на Пути. Я воспользовался своим правом и поприсутствовал при собеседовании с парнем. В сущности, из чистого любопытства – просто больше нечем было заняться. Семья не показалась мне необычной, но я никогда не оставляю надежды углядеть что-нибудь любопытное среди заурядного. – Грилье закрыл шкафчик. – Так вот, сын хотел устроиться в службу стратегического планирования или какой-нибудь другой технический отдел. Но в ту пору на Пути хватало канцелярских крыс. Как всегда, вакансии имелись только на самых горячих участках.
– Нищие не выбирают, – заметил Куэйхи.
– Вот именно. Вербовщик решил не раскрывать все карты. Пообещал подыскать для нашего юнца тихое, спокойное, хорошо оплачиваемое местечко. А поскольку работа парню предстояла якобы аналитическая, требующая полной ясности ума, ни о каких прививках и речи быть не могло.
– Говори вербовщики правду, не видать бы нам новых рабочих рук.
– Верно. Но парень оказался сметлив. Жалко было отправлять его на подрывные работы или еще куда-нибудь, где живут месяц-другой. А поскольку наш новобранец воспитывался в семье мирян – таких на Равнине Вигрид большинство, – он не хотел получить в вену вашу кровь.