Пропавшие в Стране Страха
Шрифт:
– Ага! – воскликнул БГ. – Это уже бунт! Как вы считаете, товарищ начальник штаба полковник Илья Ильич Обломский?
– С одной стороны…
– А я говорю – бунт! Привести войска в боевую готовность!
Приказ есть приказ, начальник штаба довел его до сведения командиров.
Юных страбытов-боюпов это тоже касалось: их подняли, заставили одеться и ждать дальнейших указаний.
После этого БГ собрал командный состав у себя и произнес речь. Речь была краткой:
– Готовьтесь ко всему!
Командиры ждали, что генерал разъяснит, к чему именно готовиться, но он не счел нужным комментировать. Сказано –
И БГ отпустил их, оставив только Ника.
– Ну как, старбой, дела? – спросил он.
Ник вытянулся и выкрикнул:
– Все в порядке, товарищ генерал!
– Молодец, молодец, стараешься. Есть проблемы, пожелания, вопросы?
– Никак нет! – крикнул Ник.
– Ладно, можешь говорить нормально, по-домашнему. Чаю хочешь?
– Так точно! То есть… Спасибо, не откажусь.
Принесли чай с печеньем.
На самом деле, отвечая генералу, Ник немного лукавил: вопросы у него были. Вернее, один, но важный. И он решился его задать:
– А скажите, если они все-таки… Ну, если бунт… Если они начнут что-нибудь…
– Собьются в банды и начнут боевые действия?
Ник не был уверен, что имел в виду банды и боевые действия, но решил не углубляться в детали.
– Ну да, вроде того. Если они это начнут, мы что, воевать с ними будем?
– А ты как думал?
– То есть стрелять?
– И стрелять тоже. Не беспокойся, дружок, я не заинтересован в том, чтобы уничтожить собственный народ. Пули у нас – нервно-паралитического действия. Человек, в которого попадет такая пуля, несколько дней дергается или, наоборот, лежит и не двигается, но потом все проходит.
– А если в глаз попадешь, можно же выбить? Все-таки пули, а не жвачкой кинуть.
– Никто не застрахован от случайностей. Я давно запланировал устроить тут войну. Мне нужно, чтобы проявили себя крепкие и смелые люди. Доктор Страхов должен был их вырастить, но у него не очень хорошо получается. То передозировка, то недозировка. На самом деле он был обязан изобрести такую вакцину, чтобы мои солдаты никого не боялись, только меня. Война все расставит по своим местам, я быстро пойму, из кого я могу сформировать свои ударные боевые части.
– А зачем они вам?
БГ помолчал, подумал и сказал:
– Ладно. Учти: об этом никто не знает. Если проболтаешься, я тебя просто расстреляю по законам военного времени.
– Хорошо, – сказал Ник, имея в виду не то, что БГ его может расстрелять, это как раз не хорошо, а то, что он согласен хранить тайну под страхом смерти.
– Ты знаешь, малыш, что происходит в мире?
– Много чего происходит.
– Нет, я имею в виду главное?
Ник напрягся, чтобы сообразить, что же в мире главное. Но главного слишком много. А самое, пожалуй, главное, это жизнь. Так он и ответил:
– Жизнь происходит.
– Нет. Это не жизнь. Это существование. Люди живут в вечном страхе. Они боятся смерти, болезней, бедности, голода. Они боятся соседей, людей других национальностей, начальников, подчиненных. Женщины боятся мужчин, мужчины боятся женщин. Дети боятся взрослых, взрослые боятся детей. Учителя боятся школьников, школьники боятся учителей. И наконец, все боятся сами себя. Ведь так?
– Ну, более-менее, – уклончиво сказал Ник. Он понимал умом, что БГ в чем-то прав, но сам он не боялся смерти, болезней, бедности, голода, соседей, людей других
Все эти мысли мелькнули в его голове за долю секунды, а БГ успел рассердиться.
– Ты ничего не понимаешь! Я тебе говорю – все боятся! Но, как я понял, а доктор Страхов подтвердил, на самом деле все сводится к одному: все боятся будущего. Боятся будущих болезней, будущей смерти, будущей бедности. И выход один. Какой?
– Сделать так, чтобы не было болезней, смерти и бедности? – предположил Ник.
– Это невозможно! Слушай внимательно. Я сказал, что люди боятся, но я не сказал, что это плохо! Они мало боятся, вот что плохо! Надо сделать так, чтобы они полюбили свой страх! Чтобы они все стали бесстрашно трусливыми! Потому что все несчастья от людской смелости! Человек не боится быстро ехать – и давит других. Не боится высоты – и падает с горы. Не боится хулиганов, нападает, в результате получает по голове и оказывается в больнице!
– Что же, бежать от хулиганов? – спросил Ник.
– Конечно! Ты только представь: все ездят тихо – боятся. Не лезут ни на какие горы, не рискуют, ведут здоровый образ жизни – то есть смело и спокойно боятся. Убегают от хулиганов, да, убегают, ну и что? Это приведет к тому, что хулиганы исчезнут!
– Как это?
– Очень просто! Представь: идут хулиганы по улице. Хотят кого-то избить и ограбить. Но все сразу же разбегаются! Хулиганы бродят и не могут никого поймать! И бросают свое бессмысленное хулиганство.
Ник сомневался, что настоящие хулиганы не смогут никого поймать и бросят свое бессмысленное хулиганство, но не стал возражать: БГ вдохновился, впал в раж, глаза его горели.
– Скоро на земле будет мир! Профессор заразит инфекцией страха микробов, мы запустим их в организмы людей, и начнется эпидемия страха! Но конечно, нужны люди, которые все это будут контролировать. Смелые люди. Поэтому Страхов проводит эксперименты в двух направлениях – он создал вирус страха и вирус смелости. Смелостью он заразил тебя, а страхом твоего брата. И вирус уже распространяется – ведь твои друзья согласились стать бойцами, они заразились от тебя смелостью. А друзья Вика заразились страхом. Теперь надо проверить, что лучше действует в бою – страх или смелость!
– Значит, бой все-таки будет?
– Конечно! Народ обязательно взбунтуется если не сегодня, то завтра!
Вышка мужества. Патрулирование
Но ни сегодня, ни завтра народ не взбунтовался.
Бояне понемногу приспособились к новым условиям. Они так расставляли мебель, чтобы образовывались укромные уголки, в которых и отсиживались. А если и не отсиживались, то постепенно перестали обращать внимание на окружающих. Это только сначала кажется, что на тебя все смотрят, а потом понимаешь: не очень ты нужен, чтобы на тебя глазеть.