Пророчества и иже с ними
Шрифт:
Удара после десятого убийца остановился. Подсвеченный луной пух клубился вокруг его озадаченного силуэта ореолом великомученика. Помедлив, гость рывком отдернул одеяло и начал отчаянно ругаться, мешая троллий мат с человеческим.
Честное слово, я не шевелилась. Дар вроде бы тоже. Видимо, вешалка перекосилась во время предыдущих баталий, и платье помаленьку сползало да сползало с плечиков — пока не досползалось.
Убийца подскочил, как будто ему в зад вонзилась стрела. Развернулся и уставился на наше укрытие единственным
Мне стало не хватать воздуха. Не то чтобы он кончился в шкафу, просто вдохнуть одеревеневшей от ужаса грудью не получалось.
Человек медленно слез с кровати. Дырок он действительно не заметил, иначе не крался бы, надеясь застать источник шума врасплох. Когда одноглазый потянулся к ручке, а кулак с ножом многообещающе отвел назад, мы не выдержали и вопящей кучей вывалились из шкафа через вторую дверь.
Увидев восьмилапый ком из платьев, мужчина тоже заорал и спиной вперед взлетел на стол. Нож, к сожалению, не выронил.
— Здрасьте, — вежливо сказал Дар, первым выбираясь из-под тряпья. Что подумал убийца при виде полуобнаженной королевы и встрепанной босоногой служанки, осталось неприличной тайной. Но дураком одноглазый не был: мигом сообразил, что, если от него прячутся, значит, боятся. То есть еще не все потеряно.
— Прощайся с жизнью, кровожадная тварь! — Нож просвистел возле моего уха и глубоко вонзился в дверцу.
— Это кто тут еще кровожадный?! — Я нырнула под стол, с которого убийца только что спрыгнул.
— Народ Шаккары приговорил тебя к смерти, я лишь его орудие! — пафосно сообщил одноглазый, пытаясь выкорчевать лезвие из доски. Попади нож с такой силой в меня — пролетел бы насквозь.
Хруст и ликующий вопль дали мне знать, что убийца снова вооружен. К тому времени я успела залезть под кровать, однако мужчину это не остановило. Протискиваться под низким днищем ему было сложнее, зато полз он куда профессиональнее. Ему даже удалось кольнуть меня в пятку, но ликующий вопль тут же сменился разъяренным. Выкарабкавшись, я обнаружила, что Дар в позе «дедка-за-репку» держит убийцу за ногу. Репка брыкалась и сквернословила.
— А может, поговорим? — шумно отдуваясь, предложила я. — Неужели ты, молодой сильный мужчина, поднимаешь руку на старую слабую женщину?
— С преогромным удовольствием, — прорычал убийца из-под кровати, как медведь из заснеженной берлоги.
— Я же тебе в матери гожусь!
— В могилу ты годишься еще лучше! — Сапог остался у брата в руках. Я с визгом вспрыгнула на кровать и перебежала по ней к Дару.
Прежде чем убийца успел меня нагнать, брат заступил ему дорогу. В комнате стало так светло, что у меня защипало не только в глазах, но и в носу. Создавать боевые пульсары брат еще не умел, но если хорошенько раскалить световой…
— А ну, оставь
— Пшла вон, толстуха! — прорычал разбойник, пытаясь обойти его слева. — Тебе ж лучше будет, если я ее прирежу!
— Лучше, — согласился брат. — Но честь семьи порой заставляет нас вытворять странные вещи!
«Толстуха» лихо задрала юбки и пнула негодяя промеж ног.
Нож наконец выпал: держаться за ушибленное полагалось обеими руками. Страдание на перекошенном лице убийцы мешалось с изумлением и прямо-таки детской обидой: за что?!
— Да, это больно, — сочувственно подтвердил Дар.
Мужчина пошатнулся, готовый рухнуть на колени, но вместо этого почему-то попятился и впечатался спиной прямехонько в стык рам. Я зажмурилась, ожидая оглушительного звона, но створки беспрекословно распахнулись наружу, и незадачливый убийца, мелькнув подошвами, исчез во тьме. Из затрещавших кустов с мявом брызнули коты.
Высота тут была солидная, саженей пять. Кусты тоже неплохие, вроде нашей сирени, только с крупными листьями и цветами, полностью скрывавшими землю.
— Как ты думаешь, мы его убили? — шепотом поинтересовалась я.
— Надеюсь, — кровожадно отозвался брат. — Может, для верности кинуть сверху что-нибудь тяжелое?
Увы, отжиманием гирь Терилла не увлекалась, и Дару пришлось удовлетворить жажду мести с помощью пустой вазы. Никакого эффекта это не возымело — либо брат промахнулся, либо разбойник успел помереть раньше.
В дверь уже вовсю стучали, но ломать пока не решались. Наверное, опасались прийти на помощь вовремя. К кустам сбегалась охрана, и я поспешно захлопнула рамы.
— Да ладно тебе, — снисходительно заметил брат. — Ты ж королева, что хочешь, то из окна и выбрасываешь.
Я еще и портьеры задернула. Люди с оружием, даже в доспехах стражников, начали не на шутку меня нервировать.
— Интересно, на Териллу каждый день по два покушения устраивают или сегодня какой-то праздник?! Годовщина смерти короля, например?
— Для Лайена это вряд ли веский повод. А вот она могла и подсуетиться…
— Кто?
— Вожделенная оппозиция, — печально сообщил Дар, поднимая нож. Парящий над головой брата пульсар тут же лопнул, я словно ослепла. — Которую мы только что угробили собственными ногами.
— Ты зачем это сделал?
Баба сердито засопела:
— Тебя спасал, забыла?
— Нет, свет погасил!
— Он сам. — Дар сотворил новый светлячок, нормального размера, и кивнул на переложенный на стол нож. — Я-то еще удивлялся: почему этот идиот не прихватил с собой меч? Разок взмахнул — и голова долой. Ножом архимага с одного удара гхыр убьешь… если он не антарный.
Зловещее оружие оказалось изящным старинным клинком, усыпанным драгоценными камнями. Один бриллиант мастеру удалось вставить даже в основание лезвия, посреди королевского клейма.