Пророчество Лета
Шрифт:
— Ох! — только и сумела выдохнуть Лира, увидев "гостей".
— Н-н-ной? — спросила Далила с сомнением, с трудом узнав в исхудавшем парне жениха.
— Помогите ему, — велела Веста, устало проводя по лбу рукой. — Уложите в постель, я скоро подойду. Мари, переоденься в сухое и подбери платье для Дайры. Потом найти меня в лаборатории. Поторопись. Мне нужно вернуться в Летний Дворец.
Все ринулись выполнять указания, словно подгоняемые молниями. Бросив сочувственный взгляд на Ноя с Далилой, Мари поманила Дайру вглубь коридора — к спальне, в которой Осенью провела несколько недель. Она оставила там часть
Но Весте было не до того. Длинные пальцы ловко перебирали склянки с разноцветными настойками, выхватывая подходящие. Губы что-то тревожно бормотали.
— Говори, — велела Королева, не оборачиваясь. — Только быстро.
Мари тяжело вздохнула. За короткий срок произошло слишком много событий. Глобальных и судьбоносных событий, которые ещё предстояло осознать.
— Мы пришли к Ною домой, но его вызвали к Росанне. На крышу. Мы решили проследить, а потом... потом...
Стихийница замолчала, на глазах выступили слезы. Она "победила" Фабьена. Не позволила забрать "пешку". Не отдала друга и погубила Короля.
Веста обернулась, встревоженная молчанием дочери.
— Мари? — она шагнула ближе.
Та всхлипнула.
— Крест равновесия создать не получится. Это моя вина. Доран Кастра целился в Ноя. Но я его оттолкнула, и молнии...
Веста охнула и обняла Мари.
— Ты не могла знать, что так случится, — прошептала она, ласково поглаживая дочь по спине. — Но даже если б знала, разве позволила бы погубить друга? Этого бы ты себе не простила, — Королева отстранилась, вытерла мокрые щеки Мари. — Не вини себя. Виноват Доран. Но я не понимаю, почему понадобилось убивать Ноя?
— Этого хотела Росанна! Фабьен предсказал, что Ной станет причиной гибели Агуста, и надо избавиться от него раньше! Ной... он... — Мари сжала кулаки, вспомнив, с какой ненавистью Повелительница смотрела на парня. — Ной — незаконный сын Короля Лета!
— Что?!
Хорошо, что в руках Весты не было ни одной склянки с настойкой, а то непременно бы разлетелась на осколки.
— Ной ничего не подозревал! Росанна узнала недавно. Они с Агустом так кричали друг на друга! Королева сказала, Ной не должен был родиться. Она жаждала его смерти, хотела уничтожить, стереть сам факт его существования!
— Несчастный мальчик, — произнесла Веста сочувственно. — Понятно, почему он в шоке. Дам ему особое снадобье, которое лечит не только физические раны. А это — она кивнула на два бокала с прозрачной жидкостью на столе, — для тебя и Дайры. Не хватало, чтобы вы слегли с простудой.
...Ноя успели уложить на кровать в спальне на втором этаже. Далила плакала навзрыд, сидя возле постели. Парень смотрел мимо неё безумными глазами, никого не узнавая. Лира тщетно пыталась успокоить ученицу. Переодевшаяся Дайра застыла в дверях, не решаясь шагнуть внутрь. Она чувствовала себя лишней.
— Держите голову! — скомандовала Королева, пытаясь влить Ною в рот желтоватую жидкость, пахнущую цветами липы.
От Далилы толку не было, руки тряслись, по щекам бежали упорные слезинки. Старания
— Хорошо, — выдохнула Веста, с трудом напоив пациента лекарством. — Он проспит сутки. Не беспокойте его. Организму нужно восстановить силы. Когда Ной очнется, давайте настойку — по глотку каждые два часа, и не утомляйте разговорами. Лира, проследи, чтобы Далила легла спать, напои её снотворным. Мари, тебе тоже надо отдохнуть. Дайра, давай найдём тебе плащ и отправим домой. Весть о трагедии в Летнем Дворце быстро дойдёт до посёлка, и Майя начнет волноваться.
Глядя вслед матери и троюродной сестре, Мари почувствовала себя опустошенной и обессиленной. Ноги сделались ватными, пришлось прислониться к стене, чтобы не упасть. Резкое движение заметила Лира. Потрогала лоб девушки и, оставшись довольной результатом, погладила её по щеке.
— Мне тоже пригодится снотворное, — призналась Мари. Она не любила подобные снадобья, но следовало поспать и набраться сил. Голову терзало столько сложных и мрачных мыслей, что о естественном сне не могло быть и речи.
Переодеваясь в ночную сорочку, Мари продолжала перебирать в уме последние события. Веста права: она никогда бы не простила себе гибель Ноя. Но, защитив его, запустила иную цепочку событий. Фабьен не ошибся, последствия будут ужасными. Стелла с искалеченной силой могла объявиться в любой момент, а создать Крест равновесия со стороны Лета некому. Росанна не поможет, в ней нет Королевской крови, а их с Агустом дети слишком малы.
Снотворное подействовало, когда Мари представила руины на месте четырех Дворцов и Академии. Разрушенные здания растворились в белой мгле.
Метель заслонила всё на свете, кроме одинокой фигуры в серых лохмотьях. Седая женщина с повязкой на слепом глазу брела прочь по глубокому снегу. Ветер яростно трепал лохматые волосы — мокрые от сотен снежинок. Но гадалка не замечала непогоды.
— Вирту, стой! — приказала Мари.
Та не остановилась. Пошла еще быстрее.
Пришлось кинуться вдогонку по заснеженной равнине в белом платье с короткими рукавами и легких праздничных туфлях. Неприспособленная для бега по сугробам обувь слетела с ног через несколько шагов, но Мари продолжала преследовать приемную мать босиком, не чувствуя холода. Однако сколько бы усилий ни прилагала, расстояние увеличивалось. Сугробы росли на глазах, добрались до колена, превращая каждый шаг в борьбу, как в ту ночь, когда Мари выводила из Зимнего Дворца Дайру.
— Погоди же! — взмолилась стихийница хрипло.
Ноги увязли слишком глубоко и подкосились. Мари повалилась в снег по грудь.
— Вирту! Скажи, что будет! Прошу!
Гадалка, наконец, вняла отчаянным просьбам. Обернулась, но глянула без сочувствия. На некрасивом лице промелькнула ярость.
— Ты сама виновата! — припечатала Вирту. — Сделала выбор!
— Знаю! Но ответь: чем всё закончится?!