Пророчество Лета
Шрифт:
Приемная мать запрокинула голову, глядя вверх. Щеки и лоб облепили снежинки.
— Небеса разверзнутся. Это неизбежно.
— Но без Креста равновесия...
— Стихийников и людей спасет лишь правда, — отчеканила гадалка жестко. — Но пойдет ли это на пользу твоей семье, вот в чём вопрос, девочка. Готовы ли вы к переменам?
...Мари открыла глаза и увидела очертания спальни в ярком солнечном свете. В голове продолжал звучать суровый голос Вирту, как предзнаменование
Позади раздался тихий скрип открывающейся двери. Мари не обернулась, продолжала вглядываться вдаль, где заканчивался город и начинался заснеженный лес.
— О! Ты проснулась! — в спальню вошла Лира с чистыми полотенцами в руках. — А я хотела тебя будить. Доброе утро.
— Доброе, — пробормотала Мари мрачно.
Лира положила полотенца на кровать и остановилась у окна.
— Красота! — восхитилась она, разглядывая Зимний пейзаж.
Но для Мари вид утратил привлекательность и яркость. Реальность наваливалась тяжким бременем, перед глазами встал прошлый вечер.
— Какие новости?
— Далила и Ной спят. Об остальном спроси родителей, — посоветовала Лира мягко. — Они внизу. Ждут тебя.
Король и Королева сидели за столом напротив друг друга. Бледная Веста пила чай маленькими глотками, перед сосредоточенным Инэем стояла нетронутая чашка. Ночь для обоих выдалась длинной и изматывающей, отец даже не переоделся. В воздухе витало напряжение, и Мари, не говоря ни слова, встала у стола. Сесть рядом с родителями без приглашения сегодня показалось неуместным.
— Что предлагаешь делать с Ноем Ури? — спросил отец без предисловий.
— Я... я... — Мари не ожидала вопроса в лоб. — Его ищут, да? Росанна? Она выживет? Ноя ведь не обвинят в гибели Агуста?
Родители мрачно переглянулись. Ответил Инэй.
— Не обвинят. Доран Кастра не скрывал, что натворил. Подозреваю, виной тому шок. Но его признание слышали многие стихийники, отказаться от него не получится. Ноя, кроме двух стражников, на крыше никто не видел. Они предпочли умолчать об этом факте, чтобы не прослыть сумасшедшими. Однако для Росанны — а она стараниями твоей мамы поправится — мальчишка навсегда останется врагом. Она сделает всё, чтобы его найти. Жизнь Далилы теперь ещё в большей опасности.
Мари пробрал озноб, впившись в кожу острыми льдинками. Голову пронзила жестокая мысль, что лучше б Веста не спасала Росанну. Но только на мгновение. Мари не желала смерти Королеве Лета, а, тем более, сделать сиротами семерых детей. И всё же, если б снова пришлось выбирать, она бы не пощадила всё Летнее Королевское семейство ради спасения друзей. Ной не сделал ничего дурного. Лишь посмел появиться на свет. А Далиле приходилось платить за любовь.
— Инсценируем их смерть, чтобы Росанна перестала искать, — предложила Мари. — С мертвых спрос невелик. Сначала погибнет Ной. Далила сама убьет себя, не пережив горя.
Инэй одобрительно кивнул.
— Рад,
Мари покосилась на отца, услышав намёк на вчерашний вечер. Но она не считала, что накануне допустила ошибки. Вела себя осторожно, ни на кого не нападала, чтобы защитить друга, как в доме Саттеров во владениях совета. Смерть Агуста была случайностью. Или судьбой, если верить Фабьену.
— Нужно сработать убедительно и неторопливо, дать Росанне насладиться местью и успокоиться, — продолжил Инэй деловито. — Однако инсценировка — половина проблемы. Следует найти твоим друзьям убежище. Не на месяц или год, а, вероятно, на всю жизнь.
Мари насупилась. Она предполагала, Ной и Далила поживут здесь. Дочь могла понять мотивы Инэя и Весты, они не хотели рисковать собственным тайным домом. Но в другом месте друзья не будут в безопасности. Они — стихийники, не умеют жить среди людей, а на срединной территории появляться нельзя. Всегда есть риск, что их кто-то узнает и донесёт шпионам из Летнего Дворца ради собственной выгоды.
— Отложим этот разговор на пару дней, — предложил Король. — В ближайшую неделю Росанна с постели не поднимется.
— Значит, теперь она будет править?
— Да. Росанна Кьятта не подходит для создания Креста равновесия. Но она — вдова Короля, признанная Шаром Стихий, управлять им сможет без труда. Возглавит Летний Дворец на ближайшие одиннадцать лет, если не случится новых бед. Первой дочери Агуста и Росанны — Июнии — четырнадцать, но престол по закону должен унаследовать старший из двух сыновей — Юг. Мальчику семь, он пока совсем ребёнок.
Мари подумала о маленьком Принце Лета с сочувствием. На его хрупкие плечи взвалят нелегкую ношу. Она будет давить и давить. Сломает или сделает жестоким правителем? Есть ли золотая середина? Впрочем, разве её собственная судьба лучше? Разве дети Зимы когда-нибудь признают Принцессу-полукровку? Если, конечно, она и все остальные стихийники вообще переживут катастрофу, предсказанную Фабьеном.
— Как теперь победить Стеллу? Без Креста равновесия?
Родители вновь обменялись тревожными взглядами.
— Перед твоим приходом с нами связался Грэм, — пояснил Инэй. — Он всю ночь просидел над записями Эрнуса, трагедия в Летнем Дворце подхлестнуло рвение. Грэму, наконец, повезло. Он нашёл ответ и обещал появиться здесь с минуты на минуту. Объявил, что нам вариант придворного предсказателя не понравится.
Мари не удивилась. Пророки никогда не предлагали ничего хорошего. Нагнетали страх или говорили загадками.
— Садись за стол, — велел Инэй. — Выглядишь, как набедокурившая ученица в кабинете Ловерты. Хотя явно считаешь, что всё сделала правильно.
Дочь, устроившаяся на краешке стула, посмотрела с легким вызовом. Да, спасая Ноя, она подставила под удар Агуста и Росанну, но ведь честно старалась не навредить.
— Я не совершила ничего предосудительного. Я только...
— Занималась самодеятельностью! — высказал Инэй резко, в синих глазах отразились подзабытые ледяные айсберги. — Я не говорю, что ты должна была спокойно смотреть, как убивают друга. Ни один Король или Королева не вправе устраивать самосуд. Однако ты могла найти меня или маму, когда Ноя вызывали на крышу. А ещё лучше связаться с нами через осколок, если б догадалась взять его с собой.