Пророчество (Симфония веков - 2)
Шрифт:
Эши прекрасно понимал, что сейчас не время праздновать победу.
– И что это значит, если ты, конечно, хочешь ответить на мой вопрос? Какую звезду ты потеряла?
Рапсодия подошла к костру и села, потирая лоб. Она молчала. Эши вновь выругал себя.
– Прости меня, я не имел права влезать в твою жизнь.
Впервые после ужина Рапсодия посмотрела ему в глаза.
– Моя мать родилась в семье лирингласов, живущих в лесах и лугах, Певцов Неба. В трудные минуты они всегда обращались к небесам, песней встречали день и песней провожали его перед наступлением ночи. Наверное, ты заметил.
– Да. Очень красиво.
– И еще они
– Мне кажется, это замечательное верование.
Рапсодия ничего не ответила. Она снова посмотрела в огонь, и унылые отблески пламени не смогли оживить ее лицо.
– Так где же твоя звезда? Возможно, я смогу помочь тебе ее отыскать.
Она встала и подбросила хвороста в костер.
– Нет, не сможешь. Но все равно спасибо. Я отстою первую стражу. Поспи.
– Она вернулась к вещам и приготовила оружие.
Только удобно устроившись под одеялом, Эши до конца понял ее ответ. Ее звезда находилась на другой стороне мира, сияя над морем, на дне которого осталась ее родина.
Он лежал в тишине своей спальни и прислушивался к шелесту теплого весеннего ветра. Активность и шум дня сменились равнодушным оцепенением ночи. Как он любил это время, когда можно снять маску и насладиться миром, не опасаясь быть обнаруженным.
Если ветер был чистым, а ночь достаточно тихой, он чувствовал жар, завихрения воздуха, которые возникали в результате его манипуляций даже на огромных расстояниях. В эту ночь ему отдавал свой жар находившийся у него в рабстве взвод яримских стражников, обычно патрулировавших водяные пути, по которым поступала вода в разрушающуюся столицу Ярим-Паар. Но сейчас они охраняли шеноинов, клан копателей колодцев и водоносов, доставляющих свою драгоценную ношу в страдающий от жажды город.
В течение столетий шенойны нуждались в защите. Эта мысль развеселила его. Волнения всегда полезны, они создают так необходимое ему напряжение. Еще лучше, когда жертвы верят в неизбежность рабства. Их реакция на шок улучшает его настроение. А ужас стражников, которым они будут охвачены, после того как действие его чар прекратится и им придется отвечать за совершенные убийства, еще больше усиливал предвкушение наслаждения.
Кожу начало покалывать, когда на него обрушились волны страха - бойня началась. Водоносы были сильными людьми, но они работали вместе со своими семьями. Он сделал глубокий вдох и вытянул конечности, теплая кровь легко бежала по венам.
А потом страшные удары, волны насилия окатили его тело, услаждая его природу, напоминая могущество пламени, от которого он произошел. Самое сильное воздействие оказывало на него убийство - ничто другое не доставляло такого удовольствия. Он ощутил растущее в его человеческом теле возбуждение, которое могло получить удовлетворение лишь таким путем - его двойственная природа не позволяла предаваться обычным радостям плоти.
Время и место действия были выбраны весьма удачно, вот только стражники очень торопились. Он разочарованно застонал, желая, чтобы они действовали медленнее, наносили колющие удары, а не отрубали головы, оставляли детей напоследок. Его надеждам на то, что возбуждение будет постоянно нарастать, не суждено было сбыться, он задействовал слишком малое количество собственной сущности, когда брал под контроль отряд стражников. Какая Досада! Больше он не допустит подобной ошибки.
Ему больше не нужно беречь энергию. Он снова стал достаточно сильным, чтобы тратить собственную жизненную сущность, или душу, если бы ф'доры обладали ею. В следующий раз, когда у него появится возможность сделать собственными слугами отряд солдат, он задействует куда большую силу. И тогда он сможет ощутить в полной мере весь тот ужас, которым будут охвачены жертвы. Дело того стоит, ведь из других радостей плоти ему доступны лишь бренди и сладости.
Он начал дышать чаще, резня достигла своего апогея, а затем сменилась жалкими воплями и запоздалыми мольбами о пощаде. Он получал наслаждение от прилива энергии, сопровождавшего гибель каждого ребенка. С тех пор как ему пришлось покинуть Дом Памяти, где произошла такая изумительная бойня, ему пришлось долго ждать.
Постепенно волны невыразимого удовольствия начали слабеть, он накрылся одеялом и погрузился в приятную темноту сна, мечтая о том дне, когда эти редкие тайные наслаждения станут обычным делом, когда мучения другого ребенка, спрятанного в горах Илорка, станут ему доступны. И это время настанет, нужно лишь немного подождать.
5
На следующее утро Рапсодию разбудили яркий солнечный луч и пение птиц. У нее выдалась трудная ночь, в результате она проспала рассвет, что случалось с ней очень редко. Она села, расстроенная тем, что пропустила время утренней молитвы.
– Доброе утро.
– Голос донесся с другой стороны лагеря, где находился Эши, закутанный, как обычно, в свой туманный плащ.
– Тебе удалось хотя бы немного отдохнуть?
– Да, мне очень жаль, - смущенно ответила она. Она так беспокойно спала, что ее волосы разметались по плечам. На Эши вдруг снизошло прозрение. С распущенными золотыми локонами, обрамляющими безупречно прекрасное лицо, Рапсодия, несомненно, была самой привлекательной женщиной из всех, кого он когда-либо видел. На бессознательном уровне она, вероятно, это понимала. И теперь он сообразил, почему она всегда завязывает волосы черной бархатной лентой, - Рапсодия старалась скрыть свою красоту, чтобы не выделяться. Эши внутренне рассмеялся. Походило на попытку закрыть носовым платком океан.
– Не извиняйся.
– Он неторопливо подбрасывал хворост в огонь. Наверное, ужасно не иметь возможности спокойно проспать хотя бы одну ночь.
Рапсодия отвернулась.
– Да, это правда.
– Она выбралась из-под одеяла и стряхнула траву и листья с одежды.
– Как ты думаешь, мы сегодня доберемся до места?
– К Элинсинос?
– Да.
– Скорее всего, завтра. Если бы ты оказалась в ее владениях, то спала бы лучше.
Рапсодия закончила возиться с волосами и удивленно посмотрела на Эши.
– Что ты имеешь в виду?
– Говорят, драконы умеют охранять сны, отсеивая плохие. Если бы мы находились рядом с Элинсинос, она бы обязательно прогнала прочь твои кошмары.
– Но с чего ты взял, что она пожелала бы их прогнать?
– Потому что ты бы ей понравилась, Рапсодия. Верь мне.
Оказалось, что Эши знал, о чем говорил. Целый день они без всяких приключений шли через лес, который с каждой милей становился все более густым и тихим. Она по-прежнему находилась в задумчивом настроении, и они почти не разговаривали, пробираясь через лес. Спутники остановились на ночлег в небольшой темной долине, окруженной зарослями остролиста. Эши вызвался нести первую стражу.