Пророчество (Симфония веков - 2)
Шрифт:
– Я заметила, что в тех местах, где мы побывали, девственные леса, а они не вырастают на пожарищах.
– Понятно. Я, в общем-то, и не сомневался, что ты пре красно разбираешься в лесах или девственности, в конце концов, ты была таковой дважды...
– Заткнись, - рявкнула Рапсодия. На сей раз огонь отреагировал слабое пламя выпрямилось и яростно взревело. Рапсодия отодвинула кресло, встала, решительно направилась к вешалке возле двери и сняла плащ. Проваливай. Мне нужно поговорить с Джо.
– Она решительно накинула плащ на плечи, потом вспомнила про манускрипт, вернулась к столу и сунула
– Благодарю за приятное чтение, - бросила она, открывая дверь. Полагаю, не нужно объяснять, куда именно тебе следует засунуть этот свиток.
– Акмед рассмеялся, и дверь за Рапсодией захлопнулась.
Зима постепенно слабела, или так только казалось. Некоторое время она мешкала, не решаясь уйти, наверное, ей не хотелось выпускать мир из своих ледяных объятий, однако ветры стали не такими яростными, а небо уже не смотрело на мир так угрюмо. Воздух ранней весны оставался чистым и холодным, но в нем уже появился запах земли, обещая приход теплых дней.
Рапсодия осторожно лезла вверх по каменистому склону, ведущему к пустоши, находившейся на самой вершине мира, широкому лугу, начинавшемуся за каньоном, который оставила после себя река, умершая много лет назад. Прежде чем выбраться на ровное место, Рапсодия дважды чуть не перевернула корзину, куда сложила вещи, необходимые для предстоящего путешествия.
Наверху ее ждала Джо, со смехом наблюдавшая за появлением сперва корзины, затем золотой головы и блестящих зеленых глаз, а через секунду над камнями возникло сияющее лицо Рапсодии - маленькая копия восхода солнца, до которого оставалось еще около часа.
– Доброе утро, - приветствовала она младшую сестру. Джо рассмеялась и подошла, чтобы помочь.
– Ты чего так долго? Обычно ты бегом поднимаешься по склону. Похоже, начинаешь стареть.
– Она протянула Рапсодии руку и вытащила ее наверх.
– Веди себя прилично, иначе не получишь завтрака.
– Рапсодия улыбнулась и поставила корзину на землю.
Джо даже не представляла, насколько она права. По подсчетам Рапсодии, ей исполнилось тысяча шестьсот двадцать лет - впрочем, за исключением первых двух десятилетий, все остальное время она провела в обществе двух болгов внутри Земли, путешествуя по Корню.
Девушка схватила корзину, открыла крышку и бесцеремонно вывалила ее содержимое на мерзлую луговую траву, не обращая внимания на возмущение, написанное на лице Рапсодии.
– А ты принесла булочки с медом?
– Да.
Джо нашла булочку и засунула ее в рот, но тут же вы тащила обратно и мрачно уставилась на клейкое тесто.
– Я же говорила, чтобы ты не добавляла смородину, она портит вкус.
– А причем тут смородина? Наверное, тебе в рот попало что-то с земли, может быть, жук.
– Джо сморщилась и выплюнула остатки булочки, а Рапсодия рассмеялась.
– Ну, и где Эши?
– спросила Джо, усаживаясь на землю и тщательно выбирая другую булочку.
– Будет через полчаса, - ответила Рапсодия, разбирая сумку.
– Я хотела поговорить с тобой наедине.
– Грунтор и Акмед тоже придут?
– невнятно пробормотала Джо, успевшая снова набить полный рот.
– Да, скоро они появятся, хотя я уже успела поругаться с Акмедом. Возможно, он решит меня не провожать.
– Неужели ты думаешь, что это его остановит? Акмед всегда так разговаривает. А из-за чего вы поругались сегодня?
– Из-за намерьенского манускрипта, который он подсунул мне под дверь прошлым вечером.
Джо проглотила остатки завтрака и налила себе чашку чаю.
– Ничего удивительного, ты знаешь, как он ненавидит проклятых намерьенов.
Рапсодия спрятала улыбку. Поскольку намерьены пришли из Серендаира, их родины, то и она, и Грунтор, и даже Акмед, строго говоря, являлись намерьенами, о чем Джо и не подозревала.
– Почему ты так думаешь?
– Я слышала, как он разговаривал с Грунтором несколько дней назад.
– Да?
Джо с важным видом посмотрела на Рапсодию.
– Он сказал, что у тебя вместо головы задница.
Рапсодия усмехнулась:
– В самом деле?
– Да. Он сказал, что дракониха обожала намерьенов и именно она пригласила этих подтирок для задницы, что бы доставить удовольствие своему любовнику. Он так их и назвал: подтирки для задницы.
– Верно, припоминаю, я и сама использовала это слово, когда упоминала о них.
– А еще он сказал, что ты пытаешься узнать побольше о намерьенах, чтобы помочь им вернуться к власти, и что это глупо. Он считает, что болги куда более достойны твоего времени и внимания, не говоря уже о верности. Он прав?
– Насчет болгов?
– Нет, насчет намерьенов.
Рапсодия посмотрела на восток. Небо там слегка по светлело и приобрело голубоватый цвет кобальта, в остальном приближения рассвета еще не ощущалось. На ее лице выступил легкий румянец, когда она подумала о Ллауроне, кротком немолодом Главном жреце филидов, религиозно го ордена, распространявшего свое влияние над западными лесными землями и некоторыми провинциями Роланда.
Вскоре после того как Рапсодия с болгами появились в новом мире, она попала в дом Ллаурона. Главный жрец оказался не только хорошим хозяином, он поведал ей историю страны, научил и многим другим вещам, опираясь на которые Акмед строил теперь свою империю. В том числе показал, как различать лекарственные травы, врачевать людей и животных, познакомил с основами сельского хозяйства. В голове у нее зазвучал его голос, Ллаурон хотел донести до нее суть проблем, в которых она не могла разобраться.
– Теперь, когда вы многое узнали о намерьенах и беспорядках, вновь охвативших нашу землю, я надеюсь, что вы согласитесь помогать мне, исполняя роль моих глаз и ушей, сообщать обо всем, что вам доведется узнать.
– Я буду рада помочь вам, Ллаурон, но...
– Вот и хорошо. И помните, Рапсодия, несмотря на ваше скромное происхождение, вы можете оказать короне реальную помощь.
– Я не понимаю.
Глаза Ллаурона нетерпеливо сверкнули, однако голос звучал спокойно:
– Объединение намерьенов. Мне показалось, что я четко изложил вам свои мысли. С моей точки зрения, когда мир постоянно нарушается необъяснимыми бунтами и бессмысленными убийствами, спасти нас от неминуемого уничтожения может только объединение двух намерьенских государств, Роланда и Сорболда, а также королевства болгов, и сосредоточение всей власти в руках сильного монарха.