Пророчица
Шрифт:
Но не сегодня. Сегодня внутри было пусто и тоскливо.
Он тут же отошел, достал телефон, набрал номер.
— Я готов встретиться, — сказал глухим голосом. — Сегодня вечером, в восемь. На пустыре у очага.
…Стылый ветер трепал волосы, забираясь под полы курки, в рукава и за шиворот. Кисти рук окончательно замерзли, и я прятала их в карманы, стараясь не думать о холоде и тревоге, затаившейся внутри.
Весь путь от высокого забора до очага атли мы преодолели в полном молчании. Глеб шел рядом, все еще хмурясь, ежась и вжимая голову, прикрываясь поднятым
Лара семенила неподалеку, выглядела при этом немного комично в модельных сапогах на шпильке, путаясь ногами в прошлогодней пожухлой траве. Она держала Влада за руку, словно он был якорем в море отчаяния. Я ее понимала. То есть понимала до сегодня. Сейчас мне не хотелось поддержки. Я чувствовала себя отстраненно, словно в другой, параллельной реальности, наблюдая за всем сквозь призму внезапно накатившей усталости.
Я не боялась.
Тан стоял у самой двери в домик и держал Риту за руку. Сестра застыла и смотрела в одну точку, а окончательно сломанный красный зонт, сюрреалистично топорщась покореженными спицами, неизменно висел у нее на предплечье.
— Сегодня великий день! — торжественно объявил Чернокнижник и слегка склонил голову в приветственном жесте. — Скажи, великий вождь, разве я его не предвидел?
Влад стоял ровно, ничем не выдавая истинных чувств. Легкая улыбка пробежала по губам, а светлая бровь иронично приподнялась.
Игра. Это просто игра.
— Чего ты хочешь, Тан?
— Для начала я хотел бы получить то, чего меня лишили еще в детстве. — Он повернулся в сторону Риты и с особой нежностью погладил ее по лицу. Я вздрогнула, понимая, что ничем не могу помочь сестре. Ни словом, ни действием. Нужно ждать. Ждать было невыносимо. Хотелось, чтобы этот день поскорее закончился, а еще лучше забыть его навсегда. — Прими меня в атли, Влад. Как тому и суждено быть.
По лицу колдуна трудно было определить возраст. Где-то до сорока, хотя на самом деле он был намного старше. Тысяча лет — не шутки, а если ты при этом обладаешь недюжинной силой и талантом к интригам, можно ли вообще тебя обмануть? Я надеялась, что можно.
Ощутила, как кто-то крепко сжал мою ладонь. Подняла голову. Глеб не смотрел на меня — все внимание приковано к Тану. Он боялся, и сильно. Я тоже должна бояться. Трепетать перед силой и могуществом Чернокнижника, как совсем недавно дрожала в присутствии Максима. Но ничего такого не было.
— Отпусти Марго, — спокойно сказал Влад, — и мы поговорим об этом.
— Да, кто ж ее держит? — усмехнулся Тан, и Рита, словно выйдя из вынужденного транса, вздрогнула, попятилась и прижалась спиной к выбеленной стене постройки. Она тяжело дышала, руками хватаясь за сломанный зонт и с ужасом глядя на Тана.
— Кровь от крови моей, — сказал он с улыбкой и попытался погладить ее по щеке.
— Не трогай ее! — выкрикнула я быстрее, чем поняла, что говорю вслух. Глеб напрягся, крепче сжал руку, но я выдернула ее и подошла к сестре.
Рита дрожала и, мне показалось, пыталась понять, что действительно происходит в реальности, а что — результат внушения
— Ты как? — спросила, гладя по спутанным волосам, по плечам, заглядывая в испуганные и расширенные от страха глаза.
— Не знаю… — Похоже, она пребывала в шоке и не совсем понимала, где находится. Я обняла ее, исподлобья глянув в сторону колдуна. Он улыбался и, казалось, был благожелателен.
— Как же это удобно, не так ли, Влад? — спросил, не сводя с меня черного глубокого взгляда. — Только вот нельзя так разбрасываться членами племени, состав атли значительно поуменьшился. И, как вождь, ты, прежде всего…
— Забываешься! — перебил Влад, выступая на шаг вперед, буквально дыша злобой и уже практически не скрывая раздражения. — Как ты верно выразился, вождь я.
Тан улыбнулся, но промолчал, а я все ждала заветного слова «пока». Но ошиблась. Похоже, колдун не хотел нарываться на скандал. Но почему, если он настолько силен? Почему бы не прийти в наш дом и не взять то, зачем пожаловал?
— Я был неправ, — спокойно сказал он. — Прошу извинить меня за дерзость.
Только вот искренности в его словах не было ни грамма. Он паясничал. То ли провоцировал Влада, то ли просто веселился. Повернулся и подмигнул мне.
— А все же хорошо, что ты атли! Быть атли прекрасно!
Да уж, жутко странный этот Тан. Все эти пафосные речи, непонятные выпады… Являлись ли они частью продуманного им плана или он просто с точки зрения своего возраста уже не понимал, насколько не смешно шутит? Мне было все равно.
— Верно, — сказала я. — Это хорошо.
— Покончим с этим! — Влад приблизился и, показалось, хотел как-то прикрыть нас с сестрой от проникающего взгляда колдуна. — Посвятим тебя у очага, но вначале воссоединимся. Я хочу знать, кого принимаю в племя.
Домик встретил холодом и сыростью. Черный камень в углу выглядел сегодня громоздко, а наша разношерстная компания, состоящая из растерянных и притихших от страха атли, решительного вождя и насмешливого колдуна — шуточно и нелепо.
— Приступай, жрец, — кивком головы Влад велел Филиппу начинать, а сам не отводил прищуренных глаз от Тана. Чернокнижник почему-то смотрел на меня и посмеивался, и мне вдруг стало не по себе, словно он знает что-то, чего даже я не знаю. Впрочем, возможно так и было. Ведь именно его мать наложила это чертово проклятие.
Я вдохнула влажный и немного затхлый воздух, решительно шагнула навстречу Тану. Протянула руку, почти без страха, держась на одних только инстинктах и напряжении.
Он, казалось, удивился, но ладонь мою сжал, и, вопреки ожиданиям, рука у него была мягкой и теплой. Глеб тут же схватил меня за другую руку, и я была уверена, хоть и не смотрела на него в тот момент, что на лице был написан страх и желание меня придушить.
Глеб не знал то, что знала я. Непоколебимой уверенностью во мне поселилось осознание того, что сегодня Тан уйдет. Если не навсегда, то надолго. Возможно, наше поколение никогда не увидит колдуна вновь.