Пророчица
Шрифт:
Глава 27. Старый знакомый
Новая жизнь, в общем-то, мало отличалась от старой. Работа, вечера с книгой… Казалось, я перечитала уже все, что можно было прочесть. Иногда сидела, глядя на совят, заполонивших широкий подоконник в моей комнате, и думала о будущем. После того дня, когда очнулся Влад, я часто размышляла о том, что будет со мной завтра, как сложится пасьянс и что мне это принесет.
Плохое решительно отметала, оставляла лишь бытовое, человеческое. За страхами и магическими влечениями я совершенно забыла о не так давно планируемом спокойном быте с Матвеем, подготовке
Мама ведь смогла построить семью. Пусть ненадолго, пусть это за версту разило фальшью, но я родилась, и отец любил меня…
А потом я понимала, что так не смогу. Не после того, что узнала об атли, не после того, что пережила. Связать жизнь с обычным человеком, скрывать свою истинную сущность и болезненную тягу к другому…
Влад, и правда, восстановился быстро. Никто не успел опомниться, как в доме уже звучал его проникновенный голос, а жизнь завертелась в прежнем ритме. Впрочем, спустя неделю после приезда из больницы, он отправился в Лос Анжелес, и стало спокойнее дышать. Во всяком случае, мне. Мы не возвращались к прежним разговорам о венчании, он никак не намекал на нас и вообще мало со мной разговаривал. Обиду я прогнала сразу, отругав себя за ненужные переживания, а потом долго собой гордилась.
После хельзы внутри поселился страх, напоминающий о злосчастном ритуале.
Может, я и правда наивная дура, если считаю, что проклятие остановит Влада? Глеб убежден, что я в опасности. А ведь он знает Влада с детства, не то, что я.
Жертва.
Это слово совершенно не нравилось, особенно когда примеряла на себя. Если Влад и правда решится, смогу ли дать отпор? Похоже, пора всерьез об этом задуматься. В хельзе на счету у него было шесть нали. Два — не так много. Возможно, он пропустил через себя и их. А это значит…
Холодок страха пробежал по позвоночнику. Пробежал и исчез.
Я не буду подозревать его! Лучше сразу отречься и уйти, чем не доверять тому, кто призван меня защищать. Бояться уснуть, потому что Влад может войти и взять ночью мою кровь.
Но даже не это самое страшное. У меня было время подумать и решить для себя. Нельзя оставаться слабовольной, списывая собственные ощущения на последствия мести давно почившей ведьмы. Ведь они во многом настоящие. Реальные. Мои.
Мне нравится в нем все. То, как он смотрит, как двигается, говорит. Как идет ему стрижка, какие удивительные у него глаза. Как бешено стучит сердце, когда он приближается с полуулыбкой — немного хищной, но в то же время ласковой.
Я не могу отбросить это и списать на проклятие. Потому что тягучую, невыносимую тоску нельзя подделать. Потому что хочу видеть его счастливым независимо от того, будем ли мы вместе.
Если Влад действительно решится провести ритуал, у меня просто ничего не останется. Поэтому нельзя верить. Просто нельзя.
И я не верила. Жила себе, пока другая, более реальная и осязаемая опасность не появилась в жизни атли.
Яркая вспышка заставляет вздрогнуть, зажмуриться, но уже через секунду помещение погружается в темноту. Я продвигаюсь на ощупь, примерно знаю направление. Ощущение опасности — дикое, рождающее дрожь
Впереди дверь — она закрыта, но в щель у пола проникает свет. Я осторожно приоткрываю ее…
Глеб сидит на стуле, его голова опущена. То ли без сознания, то ли спит. Темные волосы спутанными космами падают на лицо. А склонившись над моим другом, стоит охотник…
В голове кавардак, я уже готова переступить порог, но охотник вскидывается, улыбается, и я узнаю его. Это тот, коренастый из подворотни. Тот, что чуть не убил Кирилла, а затем меня, вселившись в Славика.
Первая мысль: он выследил атли, несмотря на то, что я сбила его со следа. Оно и немудрено, город-то маленький. Но размышлять об этом некогда. Глеб там один на один с ним.
А потом понимаю, что это не так…
Охотник смотрит налево и улыбается. Туда, где стоят Рита с Владом. А потом я буквально слышу, ощущаю физически, как рвется жила хищного.
Пол в коридоре на поверку оказался невероятно твердым, и ушибленная рука болела. Или же твердой оказалась стена, о которую меня с силой швырнуло? Я мало помнила, но знала одно: есть два человека, которым я должна позвонить. Осторожно пошевелив рукой, убедилась, что она не сломана. Телефон нашла в нескольких метрах от себя — видимо, выронила при падении. Батарея лежала отдельно, чуть поодаль. Нужно было покупать какую-нибудь противоударную модель, с моим-то даром. Что ж, рано или поздно придется — не думаю, что эта выдержит многочисленные падения.
Время на перезагрузку показалось вечностью, длинные гудки раздражали — я потеряла им счет, и когда Глеб взял трубку, громко выдохнула:
— Где тебя носит?
— Фига се, приветствие!
— У меня было видение. Плохое. Охотник засек тебя, так что где бы ты ни был, Измайлов, дуй домой!
— Хочешь сказать, я на крючке? — совершенно безэмоционально поинтересовался мой друг.
— Не знаю…
— Если это так, мне нельзя домой.
— Плевать мне на всякие нельзя! — выкрикнула я, а потом добавила умоляюще: — Глеб, пожалуйста…
— Не дрейфь, Полевая. Прорвемся! — выдал он и повесил трубку.
Такого я точно не ожидала. Застыла, уставившись на потемневший экран и часто моргая. Шок медленно уходил, и я понимала, что Глеб не вернется домой. Во всяком случае, пока не будет уверен, что атли в безопасности. И я знала об этой его черте, могла предположить… Вот и что теперь делать?
Набрала его еще раз, но приятный женский голос вежливо оповестил о недоступности абонента — Глеб выключил телефон.
Думай, Полина, думай. Я рванула назад в комнату, схватила куртку.
Он может прятаться от охотника, но я-то его знаю: где бывает, чем живет. Не раз ездила с ним на эти байкерские сборища, внушавшие непонятный ужас и трепет. Я найду его и заставлю вернуться домой!
Со скоростью звука спустилась вниз, пробежала мимо застывшей в недоумении Риты и вальяжно раскинувшейся на диване Лары.
У выхода обернулась, посмотрела на сестру.
— Звони Владу, — бросила, наспех натягивая куртку и открывая дверь. — Скажи, у меня было видение. Охотник. Глеб на крючке.