Прорвавшие блокаду
Шрифт:
— Да уж, — усмехнулся Джеймс Плейфейр. — Как тебя зовут?
— Крокстон, к вашим услугам.
Капитан отступил на несколько шагов, чтобы получше рассмотреть великана, который нависал над ним, как скала. Его сложение и матросская внешность как будто подтверждали слова крепыша. Похоже, он и в самом деле обладал необычайной силой.
— Где ты плавал? — спросил Плейфейр.
— Везде понемногу.
— А знаешь ли, куда и зачем мы идем?
— Да.
— Черт меня побери, если я упущу такого молодца! — сдался шкипер. — Пойди-ка отыщи второго помощника, мистера Мэтью, пусть он тебя запишет.
Джеймс Плейфейр ожидал, что матрос бросится на нос корабля, но ошибся. Крокстон не двигался с места.
— Ты что, не понял? — удивился капитан.
— Понял, —
— Ты мне надоел, — рассердился капитан Джеймс. — Некогда с тобой разговаривать.
— Еще только два слова. У меня есть племянник…
— Вот как! Так у него чудный дядюшка, у твоего племянника, — нетерпеливо заметил Джеймс Плейфейр. — Кончится когда-нибудь наш разговор?
— Сейчас, сейчас. Тут вот какое дело. Если уж вы нанимаете дядю, то следует взять и племянника.
— О! Да что ты говоришь?
— Так уж заведено. Мы плаваем только вместе.
— А что за племянник?
— Юнга пятнадцати лет, я обучаю его нашему ремеслу. Он очень старается, со временем из него выйдет отличный моряк.
— Так, значит, ты, папаша Крокстон, считаешь «Дельфин» мореходной школой?
— Не надо смеяться над теми, кто учится морскому делу, — нахмурив брови заметил моряк. — Один из них стал потом адмиралом Нельсоном, а другой — Франклином.
— Черт побери, дружище, — засмеялся Плейфейр, — да у тебя здорово подвешен язык, это мне нравится. Приводи уж сюда и племянника. Но только если его дядюшка окажется совсем не таким отважным малым, за которого себя выдает, то будет иметь дело со мной. Иди, и через час чтобы был здесь.
Крокстон не заставил капитана повторять эти слова, довольно неумело отдал честь и спустился на берег. Через час он вернулся с племянником — хрупким, худеньким мальчиком, робким, растерянным, совершенно не похожим на дядю.
— Эй, смельчак, веселее! — пытался подбодрить его Крокстон. — Нас тут не съедят, черт побери! А впрочем, еще можно вернуться.
— Нет, нет, не надо! — торопливо ответил мальчик. — Бог защитит нас!
В тот же день матрос Крокстон и юнга Стиггс были внесены в списки экипажа.
На другое утро, в пять часов в топках парохода развели огонь, палуба задрожала от вибрации, пар со свистом вырвался из клапанов. Настал час отплытия.
Несмотря па ранний час, на набережных и на мосту собралось много народу: всем хотелось проводить корабль отважных. Винсент Плейфейр пришел обнять капитана Джеймса. Приняв позу почтенного римлянина из старых времен, он наградил племянника двумя крепкими поцелуями, что, должно быть, свидетельствовало о возвышенности его чувств.
— Ну, отправляйся, Джеймс, — сказал он, — и возвращайся скорее. А главное, не стесняйся использовать выгоды твоего положения. Продавай дороже, покупай дешевле, и тогда ты заслужишь уважение своего дяди.
На этом пожелании, заимствованном, видимо, из «Учебника умелого коммерсанта», дядя с племянником расстались, а провожающие покинули корабль.
В это самое время Крокстон и Джон Стиггс стояли вместе на баке.
— Все идет как нельзя лучше, — говорил Крокстон. — Меньше чем через два часа мы будем в открытом море. Думаю, путешествие, которое так хорошо началось, должно быть удачным.
Вместо ответа юнга пожал ему руку.
— Давление в котлах достаточное? — спросил второго помощника капитан.
— Да, капитан.
— Отдать швартовы!
Винты заработали. «Дельфин» прошел мимо кораблей на рейде и двинулся в открытое море. Вслед летели прощальные крики толпы.
Спуск по Клайду прошел без всяких осложнений. Можно сказать, что эта река создана умелыми человеческими руками. За шестьдесят лет, благодаря работе землечерпалок и бесконечной настойчивости людей, ее глубина увеличилась на пятнадцать футов, [16] а ширина между набережными города стала втрое больше. Скоро лес мачт и труб пароходов растаял в дыму и тумане. Грохот молотов в литейных цехах, звуки топора на верфях смолкли в отдалении. Осталось позади селение Партик, заводы уступили место загородным домам, виллам и деревянным домишкам. «Дельфин», уменьшив пары, маневрировал между дамбами, которые удерживали воду выше берегов, а часто и в самых узких проходах — впрочем, это не слишком мешало, так как, в сущности, для судоходной реки более важна глубина.
16
Фут равен 30,48 сантиметра.
Корабль, ведомый одним, из самых опытных лоцманов Ирландского моря, уверенно прошел мимо буйков, каменных колонн и биггинов, [17] которыми был обозначен фарватер, затем миновал замок Килпатрик и приблизился к заливу Боулинг.
В четырехстах футах перед ними проступил парящий в воздухе, еле различимый в тумане силуэт замка Дамбартон. И сразу же на левом берегу заплясали на волнах, идущих от «Дельфина», корабли в Порт-Глазго. [18]
17
Биггины — небольшие горки из камней. (Примеч. авт.)
18
Порт-Глазго — небольшой порт на левом берегу эстуария р. Клайд, в нескольких десятках километров западнее города Глазго.
Через несколько миль проплыли Гринок, родину Джеймса Уатта, [19] вошли в эстуарий [20] Клайда, переходящий в залив, через который речные воды попадают в Северный пролив. [21] Стало заметнее волнение моря, остались позади живописные берега острова Арран.
Обогнули мыс Кинтайр, разделяющий канал на две части почти по его середине; можно было рассмотреть и остров Рэтлин. Лоцман, сев на шлюпку, переправился на свой тендер, [22] дожидавшийся его в открытом море, и «Дельфин», вверенный теперь капитану, взял Курс на север Ирландии, редко посещаемый кораблями. Скоро берега Европы исчезли из виду, корабль оказался на пустынных просторах океана.
19
Джеймс Уатт (1736–1819) — изобретатель парового двигателя.
20
Эстуарий — глубокий, длинный залив при впадении реки в море.
21
Северный пролив соединяет Ирландское море с Атлантическим океаном.
22
Тендер — одномачтовая яхта.
III
В МОРЕ
На «Дельфине» был отличный экипаж — не военные, привыкшие ходить на абордаж, а те, кто хорошо управляется с кораблем. Моряки, люди решительные, но еще и торговые, искали богатства, не славы. Их не интересовало, под каким флагом плыть и за кого сражаться — да, впрочем, и артиллерия состояла из двух малых пушечек, годных лишь для подачи сигналов.
Корабль двигался стремительно. Он вполне оправдал надежды хозяина и капитана и очень скоро вышел за границы британских вод. Никого… Путь открыт… Впрочем, ни один американский корабль и не мог бы атаковать судно под английским флагом. Сопровождать — да, или помешать ему пересечь линию блокады. Но уж не более того. Ну, а Джеймс Плейфейр всем пожертвовал ради скорости своего судна, дабы никто не мог их догнать.